Герцогиня с Османского берега
Шрифт:
– Мне кажется, окончательное решение должен принять султан Сулейман. – многозначительно произнёс Генрих Тюдор.
– Я предоставил своей сестре самостоятельно решать судьбу Нигяр Хатун. – ответил правитель востока. – Она избрала наказание – изгнание.
– Не без помощи Хюррем. – недовольно прошептала Хатидже.
– … но о том, чтобы мать и ребёнок находились в разлуке друг с другом – речи не было. – продолжил Сулейман. – Кроме того, Нигяр Хатун уже понесла наказание – больше она не является османской подданной. Следовательно, продолжать эту разлуку не имеет смысла.
– Сударь, я готов исполнить любые действия по поддержанию мира между государствами. – заявил Генрих. – Поскольку леди Джоан в моей власти, её судьбой распоряжаюсь я.
– Насколько мне известно, Томас Эфенди планирует развестись, не так ли? – спросил султан.
Норфолк утвердительно закивал головой. Факт того, что его жена наконец сумела воссоединиться со своей дочерью, его вовсе не радовал. Наоборот, он предпочёл бы, чтобы девочки вовсе не существовало.
– По возвращению в Англию, вы, любезный Генрих, прикажете ему оформить развод и предоставить леди Джоан свободу, чтобы она могла самостоятельно воспитывать дочь.
Итак, решение принято. Нигяр обрела дочь, но потеряла всё остальное. Как же тогда ей растить Кадер? Придётся снова идти в прислугу, чтобы не умереть от голода. Бывшая калфа лишь покрепче прижала к себе малышку и погладила её по головке.
– Именно так я и сделаю, Ваше Величество. – согласился Генрих.
– А учитывая вклад, который Нигяр Хатун внесла в поддержку мира и спокойствия между Османской Империей и Англией, предотвратила войну между нашими королевствами, я также ходатайствую за то, чтобы она до конца своих дней ни в чём не нуждалась.
– Это дело разрешимо. Сразу после похорон сэра Френсиса Дойла я распоряжусь о том, чтобы леди Джоан был присвоен титул графини Кэмберленд, с правом наследования для её дочери и её потомков.
Сперва Нигяр не поверила своим ушам. Мало того, что ей оставили ребёнка, так ещё и освобождают от ненавистного брака и дарят титул и земли! Лицо молодой женщины озарила улыбка. Она поглядела на свою прежнюю хозяйку – Роксолана радовалась за бывшую служанку и всем своим видом давала понять, что давно её простила. Что касается Хатидже, то она не сказала ни слова, только лишь фыркнула, отвернулась и зашагала прочь. Гюльфем выдавила из себя скупую улыбку и сразу же последовала за госпожой и подругой. Не помня себя от счастья, Нигяр бросилась под ноги обоим монархам.
– Ваше Величество, Повелитель. – обратилась она к ним. – Свою благодарность я не могу выразить словами.
– Считайте это актом милосердия, леди Говард. – ответил Сулейман.
Хюррем не нашла ничего лучшего, чем начать аплодировать. Михримах последовала примеру матери, то же самое сделал Мехмет. Вскоре все, кто присутствовал в доме, кроме Томаса Говарда, наполнили его шумом аплодисментов. Нигяр едва ли не плакала от осознания того, что всё это – в её честь.
Принцесса Мария подошла к Кадер, чтобы полюбоваться ею вблизи. Девочка мгновенно покорила её сердце. Девушка аккуратно погладила малышку по щеке.
– Какой чудесный ребёнок. – в умилении промолвила принцесса. – Элис. – она обернулась к Нигяр. – Ей подойдёт имя Элис.
– Как прикажете, Ваше Высочество. – ответила бывшая калфа.
– Теперь, миледи, вы свободны. – подытожил султан.
– Миледи. – Генрих поклонился герцогине.
С дочкой на руках Нигяр прошла сквозь толпу народа, впервые чувствуя, что находится в безопасности. Незаметно, словно кот, к ней подошёл Сюмбюль.
– Нигяр Хатун, ты, видимо, устала, да? – спросил он мурлыкающе.
– Да, очень хочется отдохнуть.
– Давай, я подержу девочку, а ты садись в карету во дворе.
– Какая у вас чудная девчушка, миледи . – умилилась Шакира. – И так на вас похожа!
– Точно! – согласился Сюмбюль. – Только фески не хватает и можно в калфы записывать, ах!
Нигяр ничего не ответила. Она лишь посмеялась. Выйдя на улицу, бывшая калфа бросила взгляд на розовую полоску на небе. Рассвет. Она дожила до рассвета…
Сюмбюль усадил Нигяр в карету и пристроил рядом с ней Кадер. Леди Говард поцеловала дочь в лоб и закрыла глаза. Отныне ни ей, ни малышке ничто не угрожает.
========== Глава 23. И целая жизнь впереди ==========
Джоан Говард нервно металась по коридору лондонского особняка из стороны в сторону. Она ожидала вестей от своего мужа. Практически всё было готово для визита короля Генриха VIII в Османскую Империю, но готов ли сам монарх идти на контакт с турецким султаном? Несомненно, возможный союз между двумя великими державами многое изменит в политической жизни всего мира. Но герцогиня Норфолк преследовала свои цели из этой посольской миссии – Нигяр Хатун всё ещё жила надеждой разыскать дочь или хотя бы узнать правду о её судьбе.
Со стороны парадного входа раздались шаги. Томас Говард, герцог Норфолк, возвратился домой в приподнятом настроении. Всё складывалось вполне удачно, по крайней мере, для него.
– Милейшая жёнушка, - обратился он к супруге, - наше предприятие увенчалось успехом. Король готов ехать в Стамбул хоть этим вечером. Послание султану будет отправлено сегодня же. Я включён в состав делегации, так что у вас появилась возможность вновь пообщаться со своими прежними хозяйками, со всеми сразу. Безбожник Кромвель своей мерзкой рожи османским чиновникам не покажет, что, разумеется, плюс. Теперь Франциск глубоко пожалеет о том, что перебежал на сторону Карла!
– Это очень приятная новость, милорд. – вежливо улыбаясь ответила Нигяр.
– Кстати, вы говорили с моим сыном насчёт поездки?
– Да, я беседовала с Генри, но он…
– С сэром Генри. – холодно поправил Томас жену.
– Сэр Генри заявил, что не имеет ни малейшего желания знакомиться с варварами. Так и сказал. – подавляя в себе горечь от обиды, Нигяр умолчала о том, что пасынок прибавил к вышесказанному: «У меня достаточный опыт общения с ними».
– И где он сейчас?
– Утром отбыл в Суррей охотиться. Сказал, что по пути заглянет в Ламберт, повидаться с вдовствующей герцогиней Агнессой и любимой кузиной Кэт. То есть, леди Кэтрин.