Глаза Сатаны
Шрифт:
– Погоди ты, Джон! Так вот, этот мой приятель загорелся опередить своего удачливого родича. А с ним, с родичем, собрался туда ещё один знаменитый морской волк. Тут его все знают. Это сэр Френсис Дрейк! Более знаменитого капитана во всех островах не сыскать. Разве что его дядя, Джон Хокинс, о котором и идёт речь!
– Чем же этот сэр, как его, знаменит? – спросил Ивась, которого взглядами подстёгивали напряжённые глаза друзей.
– О! О таком никто и мечтать не осмеливается, парни! Он награбил у испанцев столько драгоценностей, что каждый матрос не смог унести с собой!
Когда Демид помял сказанное, он воскликнул сердито:
– Брехня! Где это видно, что матрос столько может заработать! В голове не вмещается такое! Не верю!
Том вопросительно глянул на Ивася, и тот сказал, чем вызвана такая реакция казака. Том усмехнулся, ответил уверенно:
– Тут, в порту все это помнят. Не прошло с тех пор и двадцати лет. А в Плимуте каждый мальчишка об этом знает.
– Хорошо, Том, что дальше? Говори, – остановил англичанина Ивась.
– Значит, так, ребята. Я предлагаю вам наняться на корабль, идущий в те воды. Это далеко, но сулит огромные барыши. Если с умом, то можно разбогатеть на всю жизнь. Только это должно делаться в тайне. Мой приятель не хочет осложнений с такими морскими волками, как адмиралы и казначеи флота её Величества Королевы! Вам ясно?
Казаки не всё понимали, Ивась сам чего-то не ухватывал. Лишь основу, и теперь уточнял, требовал пояснений, уточнений. Друзья нервничали, просили им пояснять и рассказывать, но это было делом хлопотным и трудным.
Всё же казаки уразумели, что им предлагают. Они задумались, тихо переговаривались, а Том терпеливо ждал, потягивал эль, изредка отвечая на вопросы Ивася.
Потом Ивась, поняв, что друзья не против предложения, готовы его принять, спросил Тома:
– Что за условия могут нам предложить, Том? Это сильно интересует моих друзей. И когда отправление?
– Будете получать питание, деньги, как обычно, с небольшой надбавкой в один пенс в неделю. За месяц набежит два шиллинга! Кроме того каждый из нас получит долю в добычи. Это может быть и сотня фунтов и больше!
– А ты кем будешь на судне, Том?
– Мне обещана должность боцмана, Джон. И бить вас я не собираюсь. Вы и так хорошо работаете. А, главное, вы надёжные парни. Соглашайтесь, не прогадаете!
– Ты ещё не ответил, когда надо быть готовыми? – опять спросил Ивась.
– Можете прямо со мной завтра выехать в Плимут. Или через неделю. Мы собираемся уходить не раньше середины сентября, Джон.
– Твой приятель, кем он будет на судне? – не унимался Ивась.
– Он будет помощником капитана. О капитане пока я ничего вам сказать не могу. Лучше вам знать поменьше. Тайна, знаете ли!
Казаки ещё долго обсуждали предложение. Они представления не имели о краях, куда им предлагают направить свои стопы. Но оно волновало, будоражило воображение, и даже Демид не пускался в мрачные предостережения. К тому же они уже немного наслышаны были о сказочных южных краях, чуть ли не в один день могущие обогатить любого, кто не поленится наклониться и подобрать валяющиеся сокровища.
В конце концов, договорились, что казаки прибудут в Плимут через неделю. Том их встретит, он объяснил, как туда добраться морем, нанявшись на посудину, идущую в Плимут.
– Так вам не придётся платить за проезд, парни, – советовал Том. – А в порту спросите судно «Миньон». Оно стоит на рейде. Это не очень большой трёхмачтовый корабль на сто двадцать тонн. Его вам укажет любой мальчишка. Идите прямо к нему. Я там буду или передам, чтобы вас приняли, скажете, что от Тома Хьюза. Это я. Вы ведь ещё не знаете моей фамилии, парни.
Казаки вернулись на борт уже вечером. Изрядно выпившие, они не привлекли ничьего внимания, а расспрашивать их было делом хлопотным.
Прошло шесть дней.
– Ивась, пора брать расчёт, – напомнил Омелько другу. – Мы уже договорились завтра быть на каравелле, что идёт в Брайтон с заходом в этот самый Плимут. Пора уж.
– Боязно, друзья, – откровенно заметил юноша. – Но делать нечего. Может, пронесёт. Ладно, молитесь за меня, казаки!
Ивась вернулся через полчаса с подбитым глазом, но с расчётом для всех
– Вот вам ваши проклятые десять пенни, ребята! Вы должны мне один пенс за синяк, что теперь светит мне в ночи, – и юноша мрачно усмехнулся. – Мы должны немедленно покинуть борт судна. Так распорядился капитан и пояснил мне подоходчивей вот этим, – и он тронул пальцем синяк. – Собираемся!
Их приняли на каравеллу после долгих уговоров и без ужина. Было уже сумрачно, наши казаки устроились на баке, где уже вповалку на голых досках лежали семеро матросов.
Снялись с якоря перед рассветом. Благодаря косым парусам, судёнышко с лёгким креном на правый борт заскользило к выходу в море.
В открытом море ход прибавился. Низкие берега полуострова медленно проплывали по левому борту. Иногда виднелась деревня или городок, на холях можно заметить отары овен. Низкие облака быстро неслись на юго-восток, можно было ожидать дождя. В сумерках показалось устье реки Плим, а потом и сам порт.
Казаки, работая на снастях, бросали тревожные взгляды на приближающийся город, глаза искали нужный корабль.
– Тут сам чёрт глаза вытаращит, и то ничего не отыщет, – бухтел Демид, с остервенением тянул брас и поглядывал на небо, где облака превратились в тучи.
– Сколько кораблей! – воскликнул Омелько в недоумении. – Где же нам отыскать нужный нам?
– Том сказал, что любой мальчишка нам его укажет.
– Тогда и волноваться нечего, – бросил Демид. Он уже давно смирился, что тут его опыт и знание жизни ничего не стоят, и отдал всё молодым. К тому же и с языком у него были большие трудности. Он никак не мог приспособить себя к английскому. Правда, термины корабля знал сносно.
Почти в темноте каравелла наконец бросила якорь, развернулась носом к ветру и затихла, слегка покачиваясь на мелкой волне. Хозяин судна объявил, что желающие могут съезжать на берег.