Golden Age
Шрифт:
– Да, не так я представлял знакомство с Нарнией, - процедил высокий, худосочный мужчина, облаченный в обитую мехом мантию. Такая и Эдмунду бы не помешала: каменный замок, продуваемый всеми ветрами, был средоточием промозглости. В его стенах было нестерпимо холодно, хуже, чем на улице, и не спасала даже теплая одежда. Однако это сейчас заботило младшего короля в последнюю очередь. – И встреча с Вами, король Эдмунд, представлялась мне иначе.
– Я приношу свои извинения за то, что мое прибытие было омрачено такими обстоятельствами… – начал мальчик осторожно, но был прерван:
– Какими именно? Уж не покушением ли на независимость Теребинтии?
– Я ни в коей мере не претендую на верховенство над Вашей землей, - ответил мальчик твердо. Понятно, почему Освальд так бушует… Его гнев оправдан. Видимо, была задета его гордость как правителя независимого государства, в дела которого младший король так неосторожно сунул нос. Все ценят свою самостоятельность, но хранят ее по-разному. Герцог Гальмы предпочитал ластиться и умасливать Нарнию. Теребинтия же агрессивно и яростно собиралась отстаивать свои права… И не то чтобы у нее не было на то повода. Эдмунд скрепя сердце признавал, что превысил свои полномочия как посла, и ярость собеседника справедлива. – Моя цель совершенно иная – установить мир между нашими странами.
– Тогда Вы начали явно не с того, - бросил презрительно Освальд. Светло-голубые глаза его, напоминающие колючий лед, сверкнули нехорошим огнем. Похоже светился жезл Белой Колдуньи перед тем, как обратить жертву в камень на веки вечные… От этой мысли совершенно некстати сперло дыхание. Эдмунд поморщился, но собеседник истолковал это иначе и нахмурился еще сильнее. – Вторглись в мою деревню. Напали на моих людей, посеяли панику и смуту среди населения! Сорвали казнь трех опаснейших девиц и, более того, привезли их в мой замок! Как это понимать?!
– Я нахожусь в такой же прострации, став свидетелем ужасающей сцены, - возразил Эдмунд твердо. Он ни за что не отступится от своего и добьется справедливости. – Ибо на костре едва не сожгли дитя, совсем еще ребенка! Что такого могла совершить маленькая девочка, чтобы ее обрекли на столь мучительную кончину?!
– Так Вы не знаете, во что вмешались? – приподнял брови Освальд. Этот жест подсказал мальчику, что дела его плохи, но он не свернул с намеченного пути и заявил:
– Я пытался выяснить это на месте, но, к сожалению, диалог со старшиной деревни не сложился. Буду очень благодарен, если Ваше Величество разъяснит мне этот момент.
– Маркус, объясни ему, - велел презрительно король. Обезображенный воин кивнул и произнес сурово:
– Вы помешали казни трех опасных ведьм, Ваше Величество. Не дали уничтожить колдуний, что несут в своих сердцах тьму и зло, смерть и болезни. Вот что Вы сделали!
– Ведьм? – переспросил Эдмунд, внутри которого все замерло. Так вот что старшина деревни говорил про колдовство… В животе внутренности закрутились в тугой, болезненный узел, а на сердце вновь стало холодно и промозгло, словно Джадис погладила его своей белой рукой. Ведьмы? Эти трое осужденных – страшные колдуньи? И эта мелкая – тоже?..
Младший король был одним из немногих, кто имел «счастливую» возможность познакомиться с Джадис близко и лицезреть ее истинное лицо. Не только могущество и безграничную силу, обращающую неугодных в каменные статуи и повергнувшую Нарнию в столетнюю зиму. Он также был свидетелем бесчеловечной жестокости и равнодушия, безжалостности и ужасающего хладнокровия, превращающих эту женщину в худшего монстра, что мальчик знал. Этого опыта Эдмунду хватало за глаза, чтобы окончательно и бесповоротно увериться в том, что колдуньи – это зло. Они опасны как никто другой, такая сила повергает врагов наземь и несет смерть. Путь Джадис был усеян мертвыми телами, вмерзшими в лед, и немало несчастных полегло как раз из-за содействия ей будущего короля. Это обстоятельство и делало его ярым ненавистником всякого колдовства, которого он вдоволь нахлебался на всю оставшуюся жизнь. И от того, что он спас из костра трех таких тварей, заставляло сердце биться в судорожном, безумном ритме.
Но точно ли это так? Вдруг несчастная девочка все же невиновна? Король не мог вообразить, сколько ни старался, чтобы такая маленькая и уже была черной колдуньей. Однако встретив прекрасную женщину в ледяных санях, он не предполагал, чем обернется ее показная доброта. Ведьмы ловки на обман и ложь, они могут прикинуться невинными и прекрасными… На некоторое время мальчик лишился дара речи. Долго король Освальд и его слуга ждали, пока он облечет мысли в слова. Когда это ему наконец удалось, Эдмунд произнес хрипло:
– То есть их вина точно установлена? Есть свидетели сотворения магии, пострадавшие?
– Нет. Точнее, есть подтверждения наличия колдуньи, достаточные, чтобы была там проведена зачистка, - произнес сухо Магнус и в ответ на многозначительный взгляд Освальда пояснил: - Зима в тех краях неестественно жестокая, а это, как известно, дурной знак, предвестник наступления вечных морозов и близости их хозяйки. Лишь пламя костров, сжигающих ее сторонниц, способно отогнать эту напасть и растопить лед… Что же ждет Теребинтию теперь, никому не ведомо.
– Подождите! – воскликнул Эдмунд, окончательно запутавшись. Да, он слышал, что на северном острове много поверий, кажущихся иностранцам странными, но это просто полный бред! Если они так боятся прихода Джадис, «вечного мороза», насланного на Нарнию, то опасаться больше нечего. Она мертва, о чем мальчик и сообщил, однако Маркус ничуть тому не удивился. Он лишь сообщил, что ведьму убить невозможно без помощи огня, что дух Джадис еще бродит по миру и любая из ее последовательниц может стать для него новым пристанищем. Мальчик замотал головой, чтобы ее, и без того охваченную тревогой, не задурили еще и этой ерундой. Джадис совершенно точно мертва. Аслану как никому другому были известны законы Нарнии, правила древней магии. Если бы огонь и впрямь играл такую важную роль, Великий Лев ни за что бы не упустил этого момента! Рассуждая таким образом, Эдмунд пришел к выводу, что поверья Теребинтии – лишь сказки. Джадис мертва, и этим все сказано… Но они же берутся не с пустого места! В каждой легенде есть доля правды… Но в данный момент мальчика интересовало не происхождение древних сказаний, а то, что они могли стоить жизни невинным людям. – То есть нет никаких доказательств их вины, кроме как этих глу… Глубоко уходящих в историю преданий? Ничего больше? И Вы отправляете их на мучительную смерть?! Король Освальд, Вам не приходило в голову, что погибнуть может невиновный человек?
– Это лучше, чем упустить ведьму из рук, ибо их очень трудно отличить, - холодно отозвался мужчина. Эдмунд чуть не взвыл в голос. Ну как так можно, без расследования, без разбирательства! А вдруг эти девчонки и не виноваты, вдруг они и не ведьмы вовсе?! – Вижу, Вы осуждаете наши традиции и меры. Однако остерегитесь подобных речей. Нарния и так уже зашла слишком далеко, защищая колдуний и потворствуя черной магии…
– Стойте! Причем тут Нарния? – воскликнул младший король. – Это мой поступок, лично моя позиция!