Голубой Лабиринт
Шрифт:
— Но этот камень должен стоить … о боже, я смущаюсь даже назвать его цену. Пейнит - один из самых редких драгоценных камней на земле!
— Мой дорогой доктор Паден, информация о том, от куда прибыл бирюзовый, намного драгоценная для меня, чем этот камень. Теперь: Вы можете сделать это? И, — добавил он сухо, — действительно ли Вы уверены, что Ваши жена и дети не возразят?
Но Паден уже был на ногах, помещая бирюзовый в полиэтиленовый пакет и думая о химических и минералогических испытаниях, которые он должен будет выполнить.
— Какая к черту разница? — Сказал он через плечо, когда уходил в свою лабораторию.
Глава 9
После трех неправильных поворотов и двух
Он блуждал по Музею с раннего утра, и теперь его ноги и спина болели. Это все больше походило на типичное убийство Нью-Йорка, случайное и глупое. Ни один из выводов этого дня не подтвердились. Согласие состояло в том, что Виктор Марсала был неприятным человеком, но хорошим рабочим. Ни у кого в Музее не было причины убить его. Единственный возможный подозреваемый — Брикстон, ученый летучей мыши, который поссорился с Марсала за два месяца до этого — был за границей во время убийства. Члены команды д'Агосты уже допросили соседей Марсала в Саннисайде, Куинсе. Они все характеризовали его как тихого, одинокого, который придерживался себя. Подруги не было. Наркотики не принимал. И вполне возможно у него не было друзей, кроме, возможно, технического специалиста Остеологии, Сандовала. Родители жили в Миссури и не видели сына годами. Тело было найдено в темной, редко посещаемой части Музея, недоставало кошелька и карманных денег. Д'Агоста не сомневался, что это было обыкновенное ограбление. Марсала сопротивлялся и преступник испугавшись, убил его.
И что самое ужасное, не было никакого недостатка доказательств — пожалуй, д'Агста и его команда уже тонули в них. Место преступления было заполнено волосами, волокнами и отпечатками. Тысячи людей прошли через зал с тех пор, как его в последний раз вымыли и протерли, оставляя везде свой сальные следы. У него было пару детективов, рассматривающих видео безопасности Музея, но до сих пор они ничего не сочли подозрительным. Двести сотрудников работали вчера поздно вечером — только для того, чтобы взять выходные. Теперь Д’Агоста отчетливо понимал: он ломал голову над этим делом неделю или две, впустую тратил время на бесполезные расследования, зашедшие в тупик. Тогда дело будет отложено и расследование постепенно прекратится, а в базе данных Нью-Йоркской полиции появится еще одно жалкое нераскрытое убийство, с мегабайтами расшифровок интервью, оцифрованными фотографиями и социальным анализом, и это дело, словно камень на шее утопленника, потянет вниз статистику раскрываемости преступлений.
Когда он повернулся к выходу и ускорил свой шаг, он заметил знакомую фигуру: высокие формы Агента Пендергаста, шагающего через полированный мраморный пол, черный костюм, колебался позади него.
Д'Агоста был поражен, что увидел его — особенно здесь в Музее. Он не видел Пендергаста начиная с частного званого обеда, который агент ФБР провел месяцем ранее на праздновании его нависшей свадьбы. Еда и вина, были вне этого мира. Пендергаст подготовил его самостоятельно с помощью своей японской домработницы. Еда была невероятной. По крайней мере, пока Лора, его жена, не раскрыла противоречия в печатном меню на следующий день, и они поняли, что съели, среди прочего, рыбьи губы и внутренности из большеротого морского окуня, вареный коровий желудок с беконом, коньяком и белым вином. Но возможно большой частью званого обеда был сам Пендергаст. Он оправился от трагедии, которая случилась с ним за восемнадцать месяцев до этого и когда он возвратился из последующего посещения лыжного курорта в Колорадо, потеряв свою бледность и скелетную изможденность, и теперь он выглядел здоровым и физически эмоциональным.
— Эй, Пендергаст! — Д'Агоста поспешил через Ротонду и схватил его за руку.
— Винсент. — Бледные глаза Пендергаста на мгновение задержались на Д'Агосте. — Как хорошо, что я увидел Вас.
— Я хотел еще раз поблагодарить Вас за тот ужин. Вы действительно старались изо всех сил, и это очень много значит для нас.
Пендергаст рассеянно кивнул, его глаза, смотрели через Ротонду. У него, казалось, было что-то на уме.
— Что Вы здесь делаете? — Спросил Д'Агоста.
— Я был... консультировался с куратором.
— Забавно. Я просто делал то же самое. — Д'Агоста засмеялся. — Как в прежние времена, а?
Пендергаст, казалось, не был удивлен.
— Послушай, могу я попросить тебя об услуге?
Неопределенный, уклончивый взгляд приветствовал вопрос.
— Едва я вернулся со своего медового месяца, как Синглтон сваливает это дело об убийстве на меня. Технический специалист из Отдела Остеологии был найден здесь вчера вечером, голова была избита, а тело было спрятано в отдаленном выставочном зале. Похоже на ограбление, которое выросло в убийство. У Вас такой большой нюх на эти вещи, интересно, могу ли я разделить несколько деталей и получить Ваше...
Во время этой мини-беседы, Пендергаст стал более и более беспокойным. Теперь он смотрел на д'Агосту с выражением и остановил его на полуслове:
— Мне очень жаль, мой дорогой Винсент, но я боюсь, что в настоящее время у меня нет ни времени, ни интереса, обсуждать это дело с Вами. Хорошего дня.
И с самыми короткими кивками, он повернулся и пошел быстрым шагом к выходу из Музея.
Глава 10
Глубоко внутри величественного здания Дакоты, построенного в стиле немецкого ренессанса, в самом конце трех, объединенных в одну квартир, за раздвижной деревянной перегородкой из дерева и рисовой бумаги, находился «Учи-роджи»: внутренний садик в японском чайном домике. Дорожка из плоских камней извивалась между карликовыми вечнозелеными деревьями. Воздух был наполнен ароматом эвкалипта и песнями невидимых птиц. Чуть дальше находился сам чайный домик, маленький и безупречный, едва заметный в дневном свете.
Этот, казалось бы, волшебный сад, миниатюрный и изысканный, находящийся в крепости огромного манхеттеновского дома, был придуман и разработан агентом Пендергастом как место для медитаций и восстановления духа. Теперь он сидел на скамейке из резного дерева кейяки, находящейся на каменной дорожке и наблюдал за крошечным прудом с золотыми рыбками. Он сидел неподвижно, глядя на темную воду, где оранжево-белые рыбки двигались хаотично, словно тени.
Обычно, это убежище приносило ему отдых от всех забот, или, по крайней мере, хотя бы временное забвение. Но сегодня, отдыха не получилось.
Телефон зазвонил в кармане его пиджака. Это был его личный телефон, и знали его меньше полдюжины человек. Он посмотрел на экран, но номер звонящего был скрыт.
– Да?
– Агент Пендергаст. – это был сухой голос безымянного агента ЦРУ, которого он встретил на полигоне два дня назад. Раньше голос этого человека был слегка саркастичен, словно он был оторван от обычных будней. Сегодня сарказм отсутствовал.
– Да? – повторил Пендергаст.
– Я звоню, потому что знаю, что ты предпочитаешь узнавать плохие новости раньше, чем оставаться в неведении.