Гордость и предубеждение

Yukimi

– Что вы, я прекрасно себя чувствую, - отмахнулся юноша.

– Мне показалось, что у вас лицо красное. Это может быть простуда, - вежливо сказал мистер Одри. – Может быть, позвать миссис Кинст, она должна понимать в подобных вещах? – неподдельная забота сквозила в голосе мужчины. Подобный тон сконфузил юношу, он покраснел и отказался.

– Я открою окно, здесь немного жарко, - сказал он, снова садясь к окну. В этот раз Одри не сел за свой стол, а устроился в кресле напротив.

– Я закончил все свои дела и теперь могу выслушать ваше мнение по поводу книги. Как я вижу, ты почти прочел ее, - мужчина чуть наклонился вперед, глядя на Уильяма. Тот откинулся на спинку кресла и попросил еще полчаса обдумать собственные мысли.

Одри кивнул.

– Вы заскучаете, пока будете ждать, - сказал Билл, но Одри лишь молча уставился на него своим тяжелым, но таким ласковым взглядом. За месяц молодой человек научился различать оттенки глаз мистера Генри и настроение, плескавшееся в них. Сейчас там было что-то неопределенное, выжидательное. Билл не стал дольше думать об этом и окунулся в прочтение. Через десять минут он захлопнул книгу и уставился в окно, подбирая мысли и впечатления о книге. Он знал, что ему придется защищать свою точку зрения, поскольку история была о любви, а Одри относился к подобному чувству отчего-то скептически.

Наконец он повернулся к мужчине, который выжидательно смотрел на него.

– Мне понравилось, - просто отозвался юноша. – История о любви, она тронула мне душу своей трогательностью и реалистичностью.

– Ты считаешь, что подобное возможно в реальной жизни? – спросил Одри.

– Разумеется. Я не увидел никаких минусов. Книги, которые вы даете мне, с каждым разом все лучше и лучше, и я бы хотел испытать подобное чувство, что описано в книге, - твердо произнес Уильям. – История хорошо построена, не упущена ни одна мелкая деталь, особенно трогателен эпизод, где героиня получает письмо. Также, присутствует юмор, мне чрезвычайно позабавило, как… - он замолк, видя, как на него смотрит Одри. – Я сказал что-то не так?

– О нет, прости, продолжай, - словно бы очнулся Генри.

– Мне показалось, что вы совершенно не слышите меня, - с некоторой обидой сказал Билл.

– Я вижу и слышу больше, чем ты думаешь, - отозвался тот. – Я вижу, как складываются мысли в твоей голове, и это прекрасно. Ты становишься прекрасным мужчиной.

Услышав подобную похвалу от Одри, Уильям оборвал взгляд, уставившись на свои руки, поскольку не знал, куда девать глаза. Он неожиданно ощутил, как бешено стучит сердце.

– Простите, мне неожиданно стало нехорошо, я вернусь в комнату, - молодой человек вскочил на ноги, стремясь покинуть кабинет. Одри вскочил вслед за ним.

– Не торопитесь, а то!.. – Генри сказал это как раз в тот момент, когда у Билла от резкого подъема помутилось в глазах, он покачнулся и упал бы, не придержи его Одри за талию. – Я же говорил, - ворчливо произнес мужчина. – Вам следует быть осторожнее в подобном юном возрасте.

– Вам следует отпустить меня, - произнес Билл, чувствуя жар ладони на своем боку, как стыдливо краснеют щеки, а сердце стучит где-то в горле. Он растерянно замер, не в силах вырваться и словно бы с любопытством думая, что будет дальше.

– Как же я могу?.. – тихо произнес Одри, пронизывающе глядя на него. Билл сглотнул, глядя вниз. Мистер Одри глядел на него, и он терялся, он не знал, что сказать, поскольку все его существо мечтало оказаться в одиночестве. Юноша шумно выдохнул, поднимая глаза и встречаясь взглядом с Генри.

Дальнейшее было настолько смущающее, что Уильям никогда не мог вспомнить это без внутреннего трепета, поскольку знал, что в этот момент его жизнь окончательно и бесповоротно изменилась, и в ней появилось место только для одного человека. Шершавые, сухие губы Генри прикоснулись к его щеке, ладони обхватили его лицо, притягивая к себе. Юноша вздрогнул, но не оттолкнул мужчину, зная, к каким последствиям это приведет, но сдаваясь безвозвратно. В свете гаснущего дня губы Одри нашли его и мягко раскрыли их, заставив сердце упасть в пятки и снова подняться к горлу, где оно клокотало, заставляя задыхаться. Одри целовал его, как будто это было единственное, чего он желал

все это время. Как будто кроме тонкого юноши ему не нужен был ни один человек, и Уильям чувствовал это, хотя и знал, что все это неправильно. Внутренние противоречия на миг отступили, и он поддался искушению, отчего в глазах искрилось, когда он открыл их снова, мазнув ресницами по щеке Генри. Он встретился взглядом с Одри, который глядел на него с таким обожанием, что он задохнулся, отстранился, хватая губами воздух и снова погружаясь в поцелуй.

День кончился, когда он вернулся в свою комнату, не зная, каким образом ему строить свою дальнейшую жизнь, если это чувство было так похоже на то, что было описано в его любимых книгах, и было настолько противоречащим настоящей жизни.

========== Глава 9. Обстоятельства. ==========

Уильям проснулся необыкновенно рано, однако не мог заставить себя встать с кровати и, как обычно, пойти в гостиную, чтобы почитать. Вместо этого он лежал и смотрел, как за окном занимается день. Когда взошло солнце и стало светить в глаза, а за дверью послышался шум от слуг, Билл понял, что больше лежать нельзя. Однако в его голове все еще крутились одни и те же мысли, из-за которых он не мог вчера долго уснуть. Вспоминая вчерашний вечер, он краснел, как девушка, и медленно осознавал, что ощущения его совершенно неправильные и неприемлемые в обществе. Его должно было покоробить это, но как и всякого молодого человека, Биллом двигало любопытство и любознательность.

Оборвав себя посреди мысли, он поднялся и принялся приводить себя в порядок. Он еще не знал, как поведет себя мистер Одри, и, соответственно, не знал, как будет держаться он сам, но точно осознавал, что не хочет лишней неловкости. Он вышел из комнаты и смело зашагал в столовую, но перед дверью нерешительно замер, положил ладонь на ручку и, собрав волю в кулак, зашел внутрь. Одри внутри не оказалось. Уильям еле слышно выдохнул с облегчением, уселся на свое место и принялся дожидаться хозяина дома в полной тишине. Вскоре послышались шаги, молодой человек напрягся, как-то сжался, но в комнату зашел не мужчина, а миссис Кинст, а за ней слуги с завтраком.

– Доброе утро, мистер Томсон, - тепло поприветствовала она юношу. – Хозяин просил передать, что ему пришлось в срочном порядке уехать по делам в поместье родственников, поэтому его не будет некоторое время. Он велел передать также, что дом в вашем распоряжении, равно как и все книги и экипажи.

– Как, его нет? – растерянно переспросил Билл. – Но ведь еще так рано…

– Он уехал еще ночью, получив срочное письмо, сказал, что не будет беспокоить вас в такой поздний час, - передала экономка. – Позавтракайте и отправляйтесь на прогулку, погода отменная!

– Хорошо, спасибо, - все еще рассеянно произнес Уильям. Он ощущал смешанное чувство облегчения и легкого беспокойства. Неужели это было настолько срочное дело, чтобы уехать ночью, не объяснившись с ним, не сказав ни слова и оставив его здесь совсем одного? Билл почувствовал себя невероятно одиноко, но быстро справился с подступавшим унынием, наскоро позавтракал и действительно решил последовать совету экономки и прогуляться.

За домом, несмотря на черту города, располагался небольшой парк, где можно было часто встретить кого-то знакомого. Вот и сейчас Билл повстречал пару молодых барышень, которые немедленно завели с ним беседу, а затем спросили, будет ли он присутствовать на сегодняшнем балу. Уильям отказался под предлогом плохого самочувствия и покинул девушек, вернувшись в дом, встретивший его тишиной. Только сейчас он начал понимать, насколько этот дом огромен и пуст. Здесь было лишь несколько слуг и экономка, и сейчас, без Одри, дом был намного тише, хотя мужчина никогда не был шумным и разговорчивым. Билла затянула непонятная ему грусть, он прошелся по пустым комнатам, а затем уселся на излюбленном месте у окна в гостиной. Вчерашний вечер ясно встал перед глазами, но Уильям потряс головой.