Госпожа леса
Шрифт:
— Прости, что заставила вас волноваться, — покаянно опустила голову Элинэя, — я не хотела никого тревожить, мне нужно было на воздух после всего произошедшего, — уклончиво ответила она.
Эла и Гарт понимающе кивнули.
— Когда я уходила, еще все спали. Вот я и решила никого не будить. Посчитала, что вернусь раньше, а вышло, — она виновато вздохнула, — вон как.
— Ну ничего, — после ее исповеди успокоилась Эла, — главное ты вернулась, и ты цела и невредима, — и она позвала ведунью на завтрак.
В доме пасечника
В доме Элинэя насчитала несколько комнат. Их связывал общий коридор, который уводил в просторную теплую кухню. В кухне сейчас и суетилась жена пасечника Мирра. Она готовила завтрак, накрывала на стол.
Улучив удобное время, когда Ладан с остальными мужчинами ушли по воду и за дровами, а Эла вернулась в съемную комнату, Элинэя подошла к старой Мирре и осторожно тронула ее за плечо. Женщина как раз помешивала таявшее в приготовленной горячей каше сливочное масло.
— Пшенная, — сдержанно улыбнулась она Элинэе, подошедшей поближе.
Показала большой горшок с сытной кашей и попросила:
— Ну-ка, милая, возьми на той полке светлый мешочек. Там соль. Надобно бы в кашу добавить, чтоб стала посытнее.
Элинэя исполнила просьбу женщины и остановилась от нее в шаге, не решаясь начать непростой разговор. Мирра продолжала помешивать большой деревянной ложкой кашу, в которую добавила пару щепоток соли. Сами Ладан и Мирра никогда не добавляли в свои блюда соль, слишком дорогой та была. Но вот такой небольшой мешочек соли они раз в год покупали на ярмарке, или у Борова-Уилла, чтоб можно было добавить в блюда, которые гостеприимная хозяйка готовила для постояльцев.
— Ты хотела о чем-то расспросить меня? — неожиданно повернулась к Элинэе старая женщина и уперла в нее проницательный взор.
— Да, так и есть, — нерешительно начала ведунья.
Мирра вернула ложку в горшок с кашей и снова посмотрела на девушку.
— Ну тогда спрашивай, чего боишься?
Собравшись с духом, Элинэя спросила о том, что ее волновало.
— Ночью, когда мы с товарищами Рена ходили в харчевню Борова-Уилла, я встретила у реки Кириана и Весуху.
В этот момент входная дверь заскрипела и впустила в дом толику морозного воздуха и мужчин, принесших дрова и колодезной воды в больших ведрах.
— Весуха приносила мальчику кусок пирога и рукавицы своего деда, — сказала Элинэя и заметила, как при этом лицо Мирры изменилось. Женщина нахмурилась и спешно отвернулась от расспрашивавшей ее ведуньи. Было заметно, что этот разговор ей неприятен.
— Этот мальчик сирота, — с неохотой ответила Мирра, — вот и ходят наши деревенские бабы к нему на берег. То подкармливают, то одежку какую принесут.
— Да, это я уже поняла, — кивнула Элинэя
— А о чем же? — развернулась к ней явно недовольная этим разговором Мирра.
«Так недолго, и прогонит меня, — подумала Элинэя, — видно, что не хочет говорить о Кириане».
— Просто хотела разузнать побольше о мальчике, — как можно мягче проговорила ведунья и улыбнулась, — как давно в деревне? Местный ли он? Кем были его родители?
Мирра покачала головой, спешно отвернулась и буркнула, больше не глядя на ведунью.
— Не знаю. Пришел однажды, и теперь не уходит. Каждое утро вижу его на берегу. В камушки играет.
Элинэя в отчаянии поджала губы, понимала, что многого не вытянет из старой Мирры. Было похоже, что женщина что-то знала, но упорно скрывала. Вот только что?
— А не знаешь случайно, у кого я могла бы разузнать об этом мальчике?
Мирра резко развернулась к ней и едва не зашипела.
— Что ж, ты, добрая такая, к сироте привязалась? Что малец сделал тебе, что ходишь тут и вызнаешь про него?
Элинэя от такого обращения даже опешила. Никак не ожидала, что хозяйка, приютившая ее и Элу с Гартом, рассердиться из-за невинного разговора.
— Поверь, я не хотела ничего плохого, просто…
— Ну раз не хотела, — не без горечи в голосе ответила сердитая женщина, и это было удивительней всего, — так больше и не выспрашивай. Забудь про этого мальца.
И она подхватила горшок с кашей и направилась к длинному обеденному столу, за которым свободно могло разместиться человек десять.
Потрясенная Элинэя так и осталась стоять на месте. Проводила хозяйку долгим взглядом и не сразу заметила, как со спины к ней подошел старик Ладан.
— Ты не сердись на мою жену, девочка, — мягко проговорил он и положил ладонь на плечо Элинэи, — просто есть вещи, которые не стоит ворошить — слишком много горя они причиняют людям.
Над его словами она думала весь оставшийся день.
«…есть вещи, которые не стоит ворошить — слишком много горя они причиняют людям».
Ответов, которые ведунья ожидала получить от Мирры, она не получила. Зато прибавилось новых вопросов. Кем был этот Кириан и почему обретался в Медунцах? И отчего местные жители были так добры к нему?
Мальчик не был нечистью или призраком. Элинэя от этой мысли сразу же отмахнулась. Но тогда кем он был? В нем таились сверхъестественные силы, но какие?
Вопросы множились. А ответов по-прежнему не находилось.
Единственное, что пока было ясно — Кириан боялся Элинэи. Когда девушка пришла на берег Медовой, он не на шутку струхнул и отступил к замерзшей воде. Он словно искал защиты у Медовой. Весь их разговор мальчик простоял на границе земли и воды, не решаясь выйти к ведунье. Вероятно, его напугали силы Элинэи, которые защищали ее от зла. Но был ли этим злом сам Кириан?