Грани миров
Шрифт:
— Тетя Асият говорит, что если нашу корову неправильно доить, то она волнуется, и молоко потом будет невкусное. Я еще не очень хорошо дою, но я так старалась! Все равно невкусное, да?
Нет, эта малышка решительно не хотела дать ему спокойно умереть — с огорченной мордашкой переминалась с ноги на ногу и ждала, наивно хлопая огромными золотистыми глазенками.
— Изумительное молоко, очень вкусное молоко! Как же это — такое молоко и вдруг да недопить! Конечно, допью, терять мне уже нечего — двум смертям не бывать, а одной не миновать.
Халида, разумеется, ничего не поняла из это иронической тирады, и ушла обрадованная, унося
…Всем бороздящим космос Носителям Разума, которые еще не сделали свой выбор.
Поспешите к нам, вам предоставляются еще одна уникальная возможность стать частью великой цивилизации и послужить ее интересам.
В районе Планеты, где много поколений назад опустился первый космический корабль с Носителями Разума на борту, неосвоенных Материков становится все меньше и меньше, поэтому Высшим Советом Разума принята программа заселения новых территорий. Хотим напомнить, что теперешний регион был выбран для посадки индикаторами корабля по причине минимального здесь уровня опасной для Носителей Разума радиации (причина ее — имеющиеся на планете залежи девяносто второго элемента).
Недавно, однако, нашими учеными была высказана гипотеза о возможности проживания Носителей также и в районах с более высоким уровнем радиации. С целью подтверждения данного теоретического предположения будет проведен эксперимент. Поскольку мы не вправе позволить рисковать тем, кто стоит на высшей ступени развития, честь первыми принять в нем участие будет предоставлена вновь прибывшим Носителям Разума.
Глава девятая
Где лежит Страна Синего Оленя
Когда местным властям стало окончательно ясно, что автобус, выехавший из Закатал, до Лагодехи не добрался и вообще словно в воду канул, секретарь райкома партии Евлахского района доложил о загадочном исчезновении в Баку. Первый секретарь ЦК Азербайджана Лимберанский запаниковал — ему не хватало только заблудившегося на территории республики автобуса с людьми! И без этого в короткой личной беседе на последнем мартовском пленуме Брежнев высказал в его адрес много неодобрительных слов.
Не говоря уже о сфальсифицированных показателях по хлопку, крупной аварии на новом пароме «Советский Туркменистан», которую не удалось скрыть, так ведь еще и прокуратура «накапала» — сын Лим-беранского был замешан в изнасиловании и убийстве девушки, а заботливый папа давил на следователей и не давал хода делу! Как будто сам Леонид Ильич не отец и не прикроет дочку Галю, если придется! Теперь еще проклятый автобус — в официальной формулировке это будет звучать, как «плохая организация отдыха трудящихся в санатории всесоюзного значения, расположенного на территории республики».
При всем при том еще до жути свежо было воспоминание о случившемся в январе конфузе — тогда посетившим Баку французским журналистам предложили осмотреть нефтяные промысла Апшерона, а они из-за поломки шасси автобуса весь день просидели в песке на дороге под порывами ледяного ветра. Конечно же, и теперь из-за неполадок в моторе экскурсанты коротают время где-то под открытым небом. Разумеется,
Случилось так, что с момента отъезда экскурсантов жизнь в санатории сбилась со своего размеренного темпа, да так, что все на время и думать позабыли об отсутствующих товарищах. Началось с того, что едва не отдала богу душу соседка Сергея Муромцева по столу Елена Капитоновна. Все тело ее покрылось жуткой сыпью, температура поднялась до сорока одного градуса, и перепуганные врачи решили было, что это какая-то неизвестная инфекция, но умирающая слабым голосом призналась, что все случилось после инъекции желтка, которую она себе сделала с целью омоложения.
Ее откачивали двое суток, и лишь к вечеру второго дня стало ясно, что опасность миновала. Все с облегчением вздохнули, но едва часы пробили полночь, как воцарившуюся тишину нарушили шум, грохот и крики. В мирный санаторий имени Кирова ворвался супруг одной из сотрудниц — Аиды Галустян. Жена, по его словам, уже вторую ночь оставалась в санатории, объясняя это хорошо оплачиваемой сверхурочной работой. Однако близкая приятельница Аиды накануне с ней поссорилась и в тот же вечер намекнула ее мужу, что дело вовсе не в сверхурочной работе, а… Короче, пусть спросит у своей жены, откуда у нее импортные духи.
До Галустяна, который под вечер был, как обычно, навеселе, дошло не сразу, а как только он, наконец, осмыслил и завелся, коварная подруга взяла да и выложила все до последней подробности. Когда оскорбленный муж явился в санаторий требовать удовлетворения, он явно имел самую точную информацию, потому что, оттолкнув вставшего на пути старика-сторожа и скинув повисших с обеих сторон санитарку с кастеляншей, бросился прямо в комнату Сергея Муромцева и его соседа — шахтера из Воркуты. Ударом ноги разгневанный ревнивец вышиб дверь и с воплем ринулся прямо к кровати, сорвав простыню с пытавшейся прикрыть наготу жены.
Конопатый воркутянин сделал слабую попытку защитить свою даму, но он был одет не более чем сама Аида, а в дверях толпился женский персонал санатория, поэтому злополучный любовник стыдливо прикрылся руками и боком присел между тумбочкой и кроватью. Воинственный супруг пнул его по тощему заду, схватил неверную жену за пышные волосы и поволок из комнаты. Кастелянша бежала рядом, пытаясь набросить на Аиду халат, чтобы не смущать выглядывавших из своих комнат отдыхающих и остальной персонал.
— Сука! — прокричала рыдающая Аида, заметив среди соглядатаев свою подлую подругу, высунувшую голову из-за двери. — Погоди, я тебе тоже устрою!
— Сама сука, я тебе всегда все даю, что попросишь, а ты мне духи пожалела, не дала побрызгать, когда я вчера просила, — торжествующе пропела в ответ предательница и приблизилась, охваченная восторгом мести. — Я тебе говорила: говно будешь есть, что не дала.
Она много чего еще собиралась высказать своей поверженной подруге, но вдруг ойкнула и схватилась за лицо, потому что Аида, забыв о приличиях и своей наготе, извернулась в руках мужа, подняла ногу и изо всех сил стукнула подлюгу голой пяткой по носу. То, что обе после этого успели друг другу сказать (до того, как муж уволок Аиду домой), здесь лучше не воспроизводить.