Хорошая жена
Шрифт:
Это все, что я могла сделать. Я должна была смириться, и я закрыла дверь ее комнаты.
— Мама, — сказала Хлоя, когда позвонила из Сиднея. — Ты никогда не говорила мне, как тут интересно.
Положив трубку, я мельком увидела себя в зеркале. Дорогая стрижка, талия — хорошо, не будем комментировать талию — правильная помада, длинные ноги. Никаких заметных изменений, но я уже чувствовала в себе новую женщину. Отъезд Хлои означал, что я оглянусь назад на свою жизнь, и я была уверена — Уилл тоже. Но Хлоя будет смотреть только вперед.
Мы с Мэг оставались верны негласному договору. В течение дня,
Не потому, что от меня этого требовали, я сама этого требовала от себя, я готовила ужин и зажигала свечи. Ризотто, жареный лосось, куриные грудки в соевом соусе. Эти рецепты стали второй натурой, я готовила легко и без усилий, и научила ее.
Это была своего рода сделка, и мы ревностно придерживались ее условий: Мэг, потому что знала, что давно должна была оставить наш дом, я, потому что… Я стала жесткой и сильной. Я достаточно плакала над Уиллом и Мэг, чтобы построить свое здание.
В день разговора с Хлоей мы с Мэг разделили рыбный пирог на кухне.
— Можешь меня поздравить, — сказала она. — Я не пила со времени вашего юбилея. — я пробормотала поздравления, и Мэг посмотрела на меня поверх тарелки. — Я хотела бы объяснить. Я многое должна объяснить, Фанни. Тебе, как никому другому. Я знаю, что ты сделала для меня. Теперь я чувствую себя чище и сильнее… и понимаю, что пришло время перемен. — она сосредоточенно гоняла по тарелке кусок рыбы. — Как странно. Если бы у этого пирога был вкус коньяка, я была бы самой счастливой женщиной на свете. Ужасная истина в том, что алкоголь надежнее мужа и сына. И любви.
Я рассмеялась.
— Возможно, ты права.
Закончив, мы перешли в гостиную, и я распахнула французские окна. В комнату влетел мотылек и попытался сесть на лампу. Я встала, чтобы спасти его и выгнать в прохладу ночи.
— Лучше выключить свет, — сказала Мэг.
Тонкая пыльца с его крыла оставила крошечное пятнышко на абажуре цвета сливок. Я смахнула его и выключила свет. Мы сидели в летней темноте, слушая кузнечиков в саду. Мэг сидела очень тихо и спокойно, пока не сказала:
— Я буду оплакивать уход Саши больше, чем ты рыдала по Хлое.
— Почему?
— Я не совсем уверена, но, наверное, потому, что я слишком многое пропустила. Закон забрал Сашу у меня, — Мэг подвинулась в кресле. — Закон, который должен быть честным, справедливым и беспристрастным. — она взглянула на меня. — О'кей. Были проблемы. Но ты была с Хлоей. Ты не пропустила ничего, у нее была вся ты целиком, а мне пришлось годы и годы смотреть на вас со стороны.
Это было неопровержимой истиной.
Я должна быть честна с собой. Именно Мэг показала мне, как отучить Хлою от соски. «Дай ей бананового пюре на ложке, — сказала она. — Совсем немного». Именно Мэг научила меня предотвращать опрелости (с помощью мази от язвочек во рту) и уговорила Хлою сказать ее первое слово. Позже Мэг, пока я была занята, снова и снова проходила с Хлоей таблицу умножения, правописание, исторические даты и задачи по физике.
Второй мотылек влете в окно, и я опять встала.
— Почему бы нам не закрыть его? — сказала Мэг. — Становится холодно. — я сделала, как она просила, и включила свет. — Ты открыла мое истинное лицо, — сказала она в своей обычной иронической манере, и заслонилась ладонью.
Мэг была права. Закон забрал у нее сына, хотя бы и частично. Но он вернулся. Вскоре после своего шестнадцатилетия Саша с двумя ветхими клетчатыми чемоданами прибыл к нашей двери и объявил: «Я хотел бы жить со своей мамой». Не думаю, что когда-либо еще увижу на лице Мэг выражение той чистой радости, как в тот момент.
Конечно, мы с Уиллом приветствовали Сашу. Мы недавно пережили в некотором смысле небольшую революцию: на предыдущих выборах наша партия временно оказалась не у власти, но Уилл с приличным перевесом голосов удержал свое место, в отличии от его партийных товарищей, изгнанных в пустыню. Одним словом, партия пересела на скамьи оппозиции, а у Уилла появилось больше свободного времени. Он хлопотал, чтобы устроить Сашу в школу и приготовить для него комнату.
С дорогим Сашей не было никаких проблем, во многих отношениях значительно меньше, чем с Хлоей. Его музыка оказалась вполне терпима, а кожаные куртки и металлические заклепки компенсировались необычайной чистоплотностью. Он постоянно мылся и ухаживал за волосами, я ни у кого не видела таких чистых волос. («Достойный пример для подражания», — сказала Элейн). Он отлично вписался в нашу жизнь, возможно, это было результатом собственного горького опыта адаптации и выживания. А, может быть, он был прирожденным хамелеоном.
Я всегда старалась это помнить.
На следующее утро я поехала в Эмбер-хаус. Время от времени я смотрела в зеркало заднего вида и была так довольна своим отражением (зеркало заднего вида, как правило, отрезает подбородок), что начала напевать.
Я нашла своего отца за работой, среди документов, заметок и звонков. Открытая бутылка вина и стопка накладных. Не поднимая глаз он протянул руку и подтянул меня ближе.
— Посиди пару минут тихо.
Экспедиция в Фиертино приближалась, мы обсуждали сроки, прокат автомобилей, необходимость покупки антиаллергенной подушки. Бенедетта подыскала нам жилье, и мы обсуждали практические вопросы и составляли списки. Тем не менее, я чувствовала великое волнение в моем таком сдержанном отце. Он смеялся, шутил, насвистывал Вивальди и извлек на свет снимок этрусской пары. После отъезда Каро она была заброшена в нижний ящик стола. «Мы должны посетить этрусский музей и могилы».
Дождь снаружи продолжал капать, но без энтузиазма. Отец встал прикрыть окно.
— Жаль, что Уилл не поедет.
— У него зубы заняты. Он жаждет стать нашим новым Канцлером, и были намеки, что если мы останемся у власти, он урвет этот кусок. Последний раз, когда мы виделись, он сходил с ума от беспокойства.
Отец посмотрел на меня.
— Жалость тебе не идет, Франческа.
— Жалость к себе? Вот уж не собиралась.
— Не совсем, — произнес он с любовью. — Просто ты вовлекаешься в это снова и снова. Твой муж достаточно проницателен, и понимает, что эти волнения никогда не закончатся. Он в игре, так что не жди, что он перестанет соревноваться с лучшими из игроков.