Иди ты в отпуск!
Шрифт:
В Версале девушка оторвалась от группы, долго бродила по парку, рассматривала скульптуры. Ах, как прекрасен Аполлон Бельведерский! Ей очень хотелось прикоснуться к мраморной гладкой коленке. А веселый Бахус! А мускулистый Геркулес и строгий Ахилл! Каменные – жалко.
Живой галантный французский мужчина пока не встретился. Существует ли он на самом деле? А Светка ждала, всматривалась в прохожих. Обычные мужики, вон сколько полных, одетых серенько, безвкусно. Иностранцев много – не написано же на
Все произошло в один день.
Светка устала. Два часа она бродила по Монмартру, побывала внутри собора Сакре-Кер, вышла, ошеломленная витражами с причудливыми животными, мозаикой, ликами святых, фантастическим органом, и решила отдохнуть – ноги с непривычки гудели, солнце пекло голову, очень хотелось пить.
Она купила банку кока-колы, облокотилась на перильца площадки у входа. Светка смотрела на белоснежный собор, казалось, что сейчас вся эта громада, словно огромная белая птица, взлетит в синее, без облачка, небо, и исчезнет, курлыкая. Больше самого собора ей нравилось название – базилика Святого Сердца. Было в нем что-то таинственное, романтичное.
Девушка почувствовала на себе взгляд, оглянулась и обнаружила его владельца.
Черноволосый смуглый парень, до невозможности красивый – высокий, стройный, в стильной джинсовке, стоял метрах в пяти рядом с приятелями. Друзья о чем-то громко спорили, он же лениво вставлял словечки, не глядя на них. Парень пожирал глазами Светку!
Девушка почувствовала, как краснеют щеки, постаралась успокоиться. Что парень видит? А видит он ее – красавицу. Длинные точеные ножки, тонюсенькая талия, высоко поднятая лифом платья грудь…
Светка поправила прическу, сняла темные очки и улыбнулась. Не парню – собору, но как бы и ему.
Парижанин округлил глаза, раскрыл рот и поцокал языком, явно восхищаясь, отделился от товарищей и пошел к ней.
Светка замерла. Банка из-под колы мешала, девушка оглянулась, куда бы ее деть, не успела.
Вблизи незнакомец был еще прекраснее: карие глаза блестели, легкая щетина выгодно подчеркивала скулы, как у героев на обложках любовных романов.
– Madame, s'il vous pla^it, – сказал красавчик и галантно протянул руку.
Она заметила, что пальцы у него длинные и тонкие. «Мадам, пожалуйста» перевела Светка, поняла, чего он хочет, протянула пустую баночку.
Парень взял, выбросил тару в корзину, что стояла в паре метров, вернулся.
– Мерси, – пролепетала девушка и все-таки покраснела.
– Deux dollars, – ответил парень, все так же восхищенно улыбаясь.
– Два чего? – Светка сначала подумала, что не расслышала, но он повторил. – Два бакса за то, что банку в урну отнес? Сейчас! Раскатал губехи! Ах ты… лягушонок гребаный!
Парень, очевидно, знал русские ругательства, потому как тотчас испуганно ретировался, спрятался за спины приятелей.
Злая раскрасневшаяся Светка слетела со знаменитого холма по лестнице, в которой, говорят, двести тридцать семь ступеней, она не считала, поймала такси.
За рулем сидел – о боже! – красавец. Красивее наглого вымогателя в сотни раз. Поджарый, голубоглазый, черноволосый – ну, блондинов среди французов мало.
Таксист выскочил из машины, галантно распахнул дверцу.
Девушка немного успокоилась, объяснила куда ехать, водитель кивнул.
Всю дорогу он оборачивался, скалился, показывая безупречные белые зубы, и восхищенно цокал языком.
Может, поэтому Светка не сразу заметила, что таксист не включил счетчик. Все-таки ткнула пальчиком в прибор.
Водитель отмахнулся: мол, пустяки. Выловив из его речи несколько знакомых слов, она поняла, что таких девушек не то что возить нужно бесплатно, а вообще всю жизнь носить на руках.
– Сколько? – все же уточнила, вспомнив неприятную сцену на Монмартре.
Водитель снова как бы отмахнулся, но цену назвал.
Светка потеряла дар речи, а когда обрела, в ней перемешались все отрицания на разных языках.
– Ноу, найн, нет! Пас!
Машина остановилась. Таксист положил руки на руль, на них голову, типа – уснул. Типа – проваливай.
Светка поглядела на мощный затылок – захотелось изо всех долбануть по нему сумочкой, но сдержалась, вышла.
– За столько франков я себе тачку куплю, жулик! Сам проваливай! – и она с силой захлопнула дверцу.
Такси тотчас укатило.
Место незнакомое, где отель – непонятно.
Улочка тянулась вдоль Сены, от реки ее отделяла бетонная насыпь. Под насыпью гудело метро. С другой стороны – старые дома, скудные деревца и лавочки через каждые десять метров. Никого! Вообще! Чистенько, каменно, пустынно.
Даже страшновато Светке стало. Как тут оказалось такси? Это пешеходная улица – не для машин.
Центр Парижа! На первый взгляд, недалеко маячит Эйфелева башня, а дорогу к отелю спросить не у кого.
Светка долго брела по безлюдной улочке, босоножки натерли ноги, желудок подавал сигнал SOS , на глаза наворачивались слезы.
Когда она увидела на лавочке двух мужчин, обрадовалась, словно колодцу в пустыне. Старше нее лет на двадцать, но оба симпатичные: кареглазые, черноволосые – ну а какие еще? На обоих, несмотря на жару, длинные пальто из изумрудного то ли велюра, то ли бархата такого глубокого цвета, какой бывает на родном деревенском озере во время отлива.
Светка открыла разговорник и, как могла, спросила дорогу.