Игры Немезиды
Шрифт:
— Нет, — возразил Холден, — ничего подобного. Я считаю, что с пропавшими кораблями дело серьезное. Просто я не вижу здесь заговора пришельцев. Скорее, подозреваю экстремистов АВП. И займусь этим, если ты считаешь такой сюжет стоящим.
Моника раздраженно гоняла терминал по столу — сердилась, что он уходит от темы.
— Я сделала себе имя на истории с «Бегемотом». Чужая цивилизация, врата–червоточины, протомолекулярный призрак, являющийся только самой знаменитой в Солнечной системе персоне. Я не собираюсь переходить на тему «Люди по–прежнему грызутся между собой». Это не новость.
— Так мы ищем пропавшие корабли или очередную инопланетную
— Не слишком ли ты щепетилен для парня, который шесть лет не сходит с экранов?
— Ух, поморщился Холден, за чем последовала неловкая пауза.
Моника все вертела свой ручной терминал и отводила глаза.
— Извини, — выдавила она наконец.
— Ничего. Послушай, я вроде как остался в опустевшем гнезде и от этого дергаюсь. Зацепился за пропавшие корабли, чтобы хоть как–то развлечься. Пусть дело не в заговоре чужаков, но я им займусь. Будешь помогать?
— Честно говоря, не совсем понимаю, как это будет выглядеть. Я-то надеялась просто расспросить всеведущих пришельцев. Космос, знаешь ли, велик.
— Я об этом думал, — сказал Холден, — и вот что надумал. С Фредом я обсудил, не замешан ли здесь АВП, но ему идея так неприятна, что он ее сразу отмел. Однако тогда я задумался вот о чем. АВП не стал бы просто выбрасывать корабли — это не в духе астеров. Они любому хламу найдут применение.
— Тогда как?
— Тогда вопрос звучит по–другому: как отыскать захваченные корабли? Главный инженер Сакаи предложил не разыскивать пропавшие, а обратить внимание на появившиеся.
— Сакаи?..
— Я с ним работаю над переоборудованием «Роси». В общем, мне понравилась его мысль, поэтому я нанял местную программистку. Она составит программу, которая перелопатит все реестры в поисках новых кораблей и постарается установить их происхождение.
— Программистку?
— Она фрилансер. Уже занималась такими делами, так что мне вот–вот начнут поступать списки кораблей, появившихся невесть откуда. Их подмножеством должны оказаться наши семнадцать. Их уж точно будет меньше, чем, знаешь ли, всех вообще.
Моника встала и молча прошлась по комнате. Холден подул на чай и стал ждать. Когда журналистка наконец обернулась, он увидел на ее лице тщательно скрываемое недоверие.
— Ты втянул в это дело Фреда Джонсона, какого–то инженера и какую–то хакершу? Ты что, дурак?
Холден вздохнул и поднялся.
— Я впервые услышал об этом от тебя, потому буду так любезен, чтобы держать тебя в курсе поисков…
— И ты уходишь? — не поверила своим ушам Моника.
— Забавно, знаешь ли. Я не люблю, когда меня за попытку помочь обзывают дураком.
Моника изобразила раскаяние — как показалось Холдену, неискреннее.
— Прости, — сказала она, — но ты втянул троих, в том числе высокопоставленного члена АВП, в мое… наше расследование. Как тебе это в голову пришло?
— Ты ведь меня знаешь, — напомнил Холден и, вместо того чтобы снова сесть, направился к двери. — Тайны не для меня. Я не подозреваю Фреда ни в чем плохом, но, если бы он и был замешан, его реакция на наши поиски нам бы кое–что подсказала. Секретность — почва, на которой растут дрянные интриги. Тараканы, поверь мне, не любят света.
— А не захотят ли они избавиться от того, кто вытаскивает их на свет?
— Это, — ухмыльнулся Холден, — тоже будет интересно. Кое–кто уже пробовал, а я все еще здесь.
На следующий день стали поступать первые данные от программы Паулы. Холден авторизовал через свой терминал выплату остатка гонорара и стал просматривать список. Много новых кораблей появлялось вблизи Марса и Земли — как и следовало ожидать. Верфи выпускали новые и обновленные корабли с такой скоростью, какую только могли выдержать механики и инженеры. Всякий, кто сумел наскрести пару юаней, выкладывал их за билет к кольцам и к новым мирам, а разве кто лучше приспособлен к жизни на планете, чем обитатели двух внутренних? Лишь малая доля их кораблей была помечена значком, говорящим о пробелах в истории, но недолгие поиски убедили Холдена, что даже эти пробелы объясняются ошибками в документации, а не пиратством.
В Поясе тоже мелькали подозрительные новинки. Они заинтересовали его больше. Если АВП похищает корабли, логично прятать их там, где полно других кораблей и прочих металлических объектов. Холден начал один за другим проверять корабли из астерского списка.
«Гозериан» возник из ниоткуда прямо в доках Палладского перерабатывающего в подходящий интервал времени. В реестре он числился унаследованным имуществом, но непонятно было, кто умер и какое отношение новый владелец имеет к старому. Холден подозревал, что ответы на эти два вопроса — «прежний владелец» и «тот, кто его убил и захватил корабль». Передача имущества была проведена так незаметно, что корабль почти наверняка стал добычей пиратов, однако «Гозериан» числился в реестре как корабль без эпштейновской тяги — легкий старательский прыгун для перелетов между астероидами. Данные с Паллады это подтверждали, а в списке семнадцати пропавших кораблей не нашлось ни одного, подходящего иод сравнимое описание. На корабле без эпштейновского двигателя не летают на окраины Солнечной системы и дальше, в новые миры. Умирать от старости можно и в более уютной обстановке.
Холден вычеркнул «Гозериан» и перешел к следующему пункту. Первый список Паулы он закончил к трем утра по времени Тихо, а смена на «Роси» начиналась в восемь, поэтому он на пару часов забрался в койку, а потом все утро мучился, протягивая кабели маневровых сквозь туман от недосыпа.
К окончанию смены Холден способен был думать только о том, чтобы кое–как пообедать и выспаться, по его уже ждал новый список с полусотней кораблей. Так что он купил по дороге упаковку лапши и остаток вечера разбирался со списком.
«Маус Пай» — грузовик и не совпадает со списком пропавших. «Венто» появился раньше интересующего его срока, и сверка с последним портом показала, что данные правильны. «Шут–богохульник» числился как эпштейновское судно, но проверка отчета по профилактике показала, что двигатель уже много лет не действует. Кто–то все это время использовал его на коротких перегонах на «паровой» тяге.
Еще, еще и еще, название за названием. Ручной терминал пискнул — входящее сообщение. Загадочное послание от Амоса гласило: «Побывал на могиле друга. Все хорошо, по осталось доделать еще одну хрень. Потом вернусь». Холден отправил в рот ложку давно остывшей лапши — словно съел комок червяков. «И как Миллер при жизни разгребал такие кучи?» — подумалось ему. С изумлением он сообразил, что главное в следствии решала грубая сила. Корпеть над длиннющими списками — не самый обычный метод. Проще раз за разом беседовать с единственным потенциальным свидетелем. И вообще — гранить мостовую, как выражались в Алексовых нео–нуарных детективах.