Игры Немезиды
Шрифт:
Она уже сидела на больничной кровати — в плотном, одноразовом бумажном халате с синими логотипами больницы «Бхамини Пол» на светлом фоне. Волосы она убрала назад, на левой щеке и на костяшках пальцев темнели кровоподтеки. Шевелилась Бобби с опаской. Алекс двигался так, когда у него тело ныло после тяжелой работы. В него никогда не попадали две пули — одна в левое легкое, другое в правое бедро, — однако и он серьезно подумывал, не раздобыть ли кресло–каталку, чтобы добраться от палаты Бобби до своей.
— Я тебя имел в виду, — объяснил он. — Никак не мог вспомнить имени.
Бобби захихикала.
— Они еще с тобой побеседуют. Кажется, первая версия событий получилась несколько туманной.
— Ты не думаешь?.. Не лучше ли нам помалкивать?
— Мы не под арестом, — заметила Бобби. — К единственному из них, который еще дышал, прежде чем доставить сюда, вызвали адвоката. Думаю, если кого и сунут за решетку, то не нас.
— Что ты им сказала? — спросил Алекс.
Правду. Что ко мне явилась банда гангстеров, что они начали по очереди колотить меня как грушу, а в перерывах спрашивали, зачем я встречалась с Алексом Камалом.
Алекс прижал пальцем верхнюю губу — она еще побаливала. Бобби сочувственно улыбнулась.
— Не понимаю, — сказал он. — У меня нет на Марсе врагов, насколько я знаю.
Бобби покачала головой. Алекс в который раз отметил, что она на удивление привлекательная женщина. Закашлявшись, он поместил эту мысль в папку «ужасно непристойных в данных обстоятельствах».
— Скорее всего, — пояснила Бобби, — дело в твоих связях.
— Холден?
— И Фред Джонсон. И возможно, через них мы оба связаны с Авасаралой. Она бывала на «Росинанте».
— Примерно полторы минуты, и с тех пор сколько лет прошло!
— Помню. Я тоже там была, — кивнула Бобби. — Так или иначе, они, скорее всего, думают, будто я о чем–то тебе сообщила — или ты мне. А самое лучшее тут, что их это напугало.
— Не хотелось бы смотреть в зубы дареному коню, но с «самым лучшим» ты, по–моему, перебрала, — заметил Алекс. — Ты рассказала о своем расследовании?
— Нет, к этому я пока не готова.
— Но считаешь, что связь есть?
— Еще бы, черт возьми! А ты так не думаешь?
— Вообще–то я на это надеюсь, — вздохнул Алекс. В палате напротив кто–то неразборчиво закричал. Мимо пробежала хмурая сиделка. — И что мы будем делать?
— Выбора у нас нет, — поморщилась Бобби. — Будем копать дальше.
— Разумно. Только что именно искать?
Бобби сразу стала серьезной.
— Дело в кораблях, — сказала она. — Корабли марсианского флота — лучшие. Новейшие в системе. У Земли кораблей много, но они устаревают, техника на них далеко не последнего поколения, а если устанавливают новую, то ее приходится подгонять под древние системы. И земной, и марсианский военный флот за последние годы понесли большие потери.
То ли с подачи Авасаралы, то ли по ее наводке Бобби обнаружила кое–что интересное.
Семь больших кораблей класса «Доннаджер» оказалось легко проследить, но они несли на себе флотилию корветов, подобных «Росинанту», и вот те были скользкими. Бобби начала со сведений о бое на Ио, потом занялась столкновениями по эту сторону Кольца и инцидентом в Медленной Зоне. Данные о потерях шли лавиной.
Сперва все вроде бы сходилось. Здесь потеряно полдюжины кораблей, там еще горстка, опознавательные коды вычеркнуты из списка. Но, присмотревшись, Бобби нашла нестыковочки.
Приписанный к «Беллэйр» корвет «Цуси» списали после Ио. Однако годом позже он снова возник в маленькой стычке близ Европы. Корабль снабжения «Апалала» вывели из состава флота, а семь месяцев спустя он доставил груз на Ганимед. Пропавшее в результате аварии медицинское оборудование вдруг мелькнуло в таможенном рапорте Цереры и снова исчезло. Оружие, утраченное в боях вокруг нынешней станции «Медина», оказалось инвентаризовано при аудите базы Геката, а затем снова пропало.
«Кто–то, — заключила Бобби, — подправляет отчеты и старые рапорты, вставляет корабли в списки потерь и стирает их из всех последующих документов по мере сил». Бобби нашла полдюжины следов, но о тех кораблях, с которыми все было проделано чисто, она узнать не могла. А это означало участие достаточно высокого чина в командовании флота — человека, имеющего доступ к соответствующим файлам.
Конечно, был список лиц, допущенных к этим сведениям, и Бобби как раз выясняла, насколько строго он соблюдается на практике, когда получила от Алекса приглашение на обед.
— Раз уж ты за это взялся, — попросила она, — займись вот чем: узнай, кто именно мог подправлять данные. Тогда я начну их искать.
— Пройти дальше по тому пути, на который ты уже вышла, — кивнул Алекс.
— Только действуй, если получится, через своих друзей на флоте.
— Это один из способов. Хотя и не единственный.
Бобби качнулась к нему, задохнулась от боли и снова откинулась на подушку.
— А что ты еще надумал?
— Кто–то нанял тех джентльменов, что нас обработали. Я, наверное, не пожалею времени, чтобы разузнать и о них.
— Этим я тоже собиралась заняться, — усмехнулась Бобби.
— Вот и хорошо, — сказал Алекс и оглянулся на возникшего в дверях мужчину.
Человек был крупным — его плечи целиком заполнили дверной проем, — а массивные черты лица выражали огорчение, или гнев, или страх. Букет нарциссов казался крошечным в его кулаке — в вазе он был бы пышным.
— Ой, — заговорил великан, — я только…
— Заходи, — перебила Бобби. — Алекс, это мой брат Бен. Бенджи, это Алекс Камал.
— Рад познакомиться, — сказал великан, бережно встряхивая скрывшуюся в его ладони руку Алекса. — Спасибо вам за все.
— Да что там! — усмехнулся Алекс.
Кровать Бобби заскрипела под усевшимся у нее в ногах братом. Тот робко посматривал на сестру. Теперь Алекс видел, как они похожи, только Бобби ее внешность была больше к лицу.
— Врач сказал, ты поправляешься, — начал Бен. — Дэвид просил передать, что думает о тебе.