Imago
Шрифт:
– Да ты прямо в каждой дырке затычка, да, белобрысая?
– осклабился Саблезубый, приподняв кустистую бровь. Скальпхантер решительно ухватил леди Мастермайнд за локоть и потянул, вынуждая девушку подняться. От возмущения ее фарфоровые скулы расцвели румянцем, Реган своевольно дернулась.
– Это что еще за грубости?!
– прошипела она.
– Идем, Реган. Надо обсудить кое-какие детали нашего завтрашнего дела. И ты тоже, Майкл, - мужчина потащил упирающуюся блондинку прочь из комнаты, и Блокбастер, тяжело топая, двинулся за ними.
– Так, значит, я тоже иду? Ха, неплохо! Мы давненько вместе не работали, да?
– с глуповатым смешком Майкл ущипнул Реган за бок, и девушка
– Майк, в чем дело?! Мне, между прочим, больно, - леди Мастермайнд капризно скривила губы, испепеляя Бэра аквамариновым пламенем в глазах. Гарпун спешно протиснулся мимо них во мрак коридора, послав Призму на прощание ободряющий взгляд. Саблезубый покинул кухню последним, двигаясь неторопливо, расхлябанно, захватив с собой пару крупных зеленых яблок, что было крайне необычно: для Виктора самый дрянной гамбургер был вкуснее этого “силоса” - и банку арахисового масла.
Филиппа, низко опустив голову, размешивала сахар в своем кофе, напиток в кружке завивался водоворотом, едва не переплескиваясь через края, и свет крошился в кофейных волнах тускло-серебристыми каплями, которые то тонули, то выныривали из темноты. На виске Арклайт билась жилка, она поджимала губы, и злые росчерки морщинок ложились в уголках ее глаз. Призм стоял, боясь шевельнуться. Ему казалось, она исчезнет, как только он посмеет приблизиться к ней. Когда Сонтаг подняла взгляд, Роберт едва удержался от того, чтобы не кинуться прочь. В них плескалась чернота, на заострившейся скуле темнел лиловой кляксой синяк, такой чужой и ненужный на ее лице.
– Выглядишь препаршиво, - промолвила она сиплым, исполненным усталости голосом. Призм горько усмехнулся.
– Чувствую себя так же.
– Ты это заслужил, - Филиппа сделала глоток и скривилась; она не любила сладкий кофе. Девушка смотрела на Роберта как на незнакомца, хотя слова секли обидой, и от нее Призму было больнее, чем ото всех хирургических манипуляций Эссекса. Он шагнул ближе, но Арклайт отшатнулась, торопливо обходя стол.
– Ну и как тебе новое тело? Нигде не жмет?
– Нет. Только болит изредка.
– Жаль, что изредка. Хотелось бы мне двинуть тебе так, чтобы у тебя глаза полопались, - на втором глотке Сонтаг уже не морщилась.
– Хотя нет, не тебе. Вас, мистер, я впервые вижу.
– Вот как?
– колени дрожали и подгибались, но мутант продолжал стоять, пусть и опираясь ладонями о стол. Кофейное озерцо под руками мерзко хлюпало.
– Тогда, мисс, разрешите представиться…
– Да пошел ты к дьяволу со своими представлениями!
– рявкнула Арклайт, грохнув кружкой по столу.
– Ты хоть представляешь, как?.. Каково мне было? Ты просто пропал, сгинул, мать твою, исчез, гребанный ты человек-невидимка! Я… я даже не знаю, ты это или не ты.
– Это я, Филиппа, - прошептал Призм, осторожно подходя ближе. Она не отшатнулась.
– Это я.
– Я не знаю, - повторила девушка, качая головой и обхватив себя за плечи, - не знаю, зачем тебе это все понадобилось. Ты же?.. Нет. Нет, нет, нет, нет, нет, ты не мог, ты больной, ты идиот, а я-то дура, и зачем я в это ввязалась?
– она закрыла лицо ладонями. На ее ногтях шелушился траурно-черный лак.
– Это я виновата. Это из-за меня, да? Из-за меня, хотя я не просила, хотя мне это ненужно!.. Черт, - она хрипло рассмеялась, принялась тереть глаза. Роберт приближался к ней осторожно, будто боясь спугнуть.
– Да-а… все-таки надо было держаться от тебя подальше. Всем было бы легче. Только вот Синистер остался бы без подопытного кролика, да и пошел бы он на хер!..
Девушка замолчала, когда Призм с предельной нежностью коснулся ее щеки. Его новая кожа
– Мисс Сонтаг, - начал Призм, - как вы успели заметить, мы раньше не встречались, - Арклайт угрюмо шмыгнула носом, - но вы удивительны похожи на женщину из моей… прошлой жизни. Я очень сильно ее любил. И люблю до сих пор. Но если ей… если вам, мисс Сонтаг, претят чувства незнакомца, то я был бы счастлив, пожелай вы узнать меня поближе.
Он ждал, хватаясь за руку Филиппы, словно утопающий за соломинку. Если она его оттолкнет, вырвет пальцы, то Призм тут же пойдет ко дну. Ладонь Арклайт в его пальцах дрожала; она резко отняла ее, и сердце, оборвавшись, камнем покатилось вниз, но в тот же миг мячиком подскочило прямо к ключицам, когда Сонтаг ухватила Призма за ворот футболки и грубо притянула к себе.
– Ах ты ж сукин сын, - выдохнула Филиппа за мгновение до того, как ее губы смяли его в злом жадном поцелуе.
Комментарий к Tres
https://pp.vk.me/c636818/v636818769/4124/tEFdCRobccY.jpg - Призм после операции.
========== Cuatro ==========
Хмурое серое утро, увенчанное золотистой полосой рассвета на горизонте, проносилось за мутноватыми окнами. Темные силуэты деревьев убегали в даль, темные облака неслись по бледному небу, будто надеясь обогнать поезд, стрелой летящий вперед, к городу. Белый туман стелился по земле и напоминал пролитое молоко. Толпа пассажиров, такая же сонная, как и занимающийся за окном рассвет, синхронно раскачивалась в такт бегу вагона, и под блуждающими взглядами, не задерживающимися ни на чем, еще затуманенными сном и зыбкими предрассветными сумерками, Призм чувствовал себя прозрачным, словно прохладный утренний воздух. Иногда на него все же смотрели: на узкую руку, лежащую на колене, на шею, видную в расстегнутом вороте толстовки; на желтоватую кожу, сквозь которую просвечивало плетение вен, но уже не столь ярко, скорее, напоминая тонкие акварельные линии на старом холсте. Роберт уже не прятался, не пытался забиться в угол, в темноту, и спокойно подставлял лицо солнечным лучам, позволяя им забраться под капюшон. Мужчина прислонился лбом к стеклу, крепче обнимая Арклайт, задремавшую у него на плече. Она держала Роберта под руку, прижимаясь к нему всем телом, изредка вздрагивая, хмурилась во сне, и Призм пальцем разгладил сердитую морщинку меж ее бровей. Филиппа вздохнула, потираясь щекой о его плечо, и мутант прижался губами к ее макушке, душисто пахнущей шампунем, гранатом и фиалкой. На них опять смотрели: кто с добродушной насмешливостью, кто с раздражением, - но Призму было все равно.
Когда поезд прибыл на станцию, окончательно рассвело. Атама вагона всколыхнулась, пассажиры встрепенулись, засуетились, потянулись к выходу. Призм не торопился вставать и будить Арклайт; было так уютно сидеть с ней у окна, глядя на бурлящий движением перрон, и совершенно не хотелось толочься в толпе, но Филиппе хотелось в центр, оживленный, пестрый и шумный, и она мстительно улыбалась, чуть сморщив нос, когда Роберт покупал им билеты. Теперь не отвертишься, - приговаривала Сонтаг, цепко держа мужчину за руку, словно опасаясь, что он убежит, - теперь я тебя и на пляж вытащу. Призм усмехнулся: вытаскивай, но в воду я не пойду и до плавок раздеваться не буду. Улыбка Арклайт сделалась шире и коварнее; можно и без плавок, ведь пляж будет нудистским.