Инклюз
Шрифт:
– Думаю, придется немного повременить, мама сейчас вернется, – шутливо ответила молодая девушка. – Ларри, она всего лишь спустилась за вином.
Оба тихо засмеялись.
Ларри разлил оставшееся в бутылке между собой и будущей супругой, вручил ей, сидящей рядом, бокалы, и они чокнулись. Девушка немного пригубила свое вино, а Ларри выпил до дна.
Мама, действительно, вскоре вернулась с новой запыленной бутылкой и чистыми бокалами. Протерев сосуд с вином влажным полотенцем, она передала ее Ларри. Тот умело откупорил бутылку и наполнил бокалы.
– Что это, Кюрасао? Бутылка похожа на винную, – переспросил мужчина.
–
– Папа научился делать натуральное голубое вино. Его вдохновили рассказы прадеда о том, что индейцы для своих ритуалов использовали какой-то особенный напиток, – принялась объяснять девушка. – Оказалось, что в его составе нет ничего странного, и по большей части оно состоит из смеси белого и красного винограда.
– Не все так просто, – возразила мама. – В синем винограде есть растительный пигмент антоциан, который и придает вину фиолетовый оттенок. Папа еще вычитал что можно извлекать краситель из органических соединений определенных растений и листьев, кажется, индиго. Очень непростой напиток, на него уходит уйма времени. Кроме того, что надо сделать белое и красное вина, нужно еще извлечь экстракты. Я уж не говорю о сложных, особых фильтрованиях для удаления осадка.
– Папа потратил много времени на эксперименты и пришел к довольно хорошим результатам, – заключила дочь. – Он изучал дедулины дневники, где говорилось о том, как индейцы добивались натуральных цветов. Даже я запомнила, – она принялась загибать пальцы на перечисляемые цвета. – Черный можно добыть из угля или пепла, желтый — из коры, синий — черника, зеленый — мох и водоросли, оранжевый – аннато.
– У нас осталось не так много таких бутылок в подвале, потому мы и открываем их по случаю самых важных событий, – сказала мама девушки, словно чувствуя за собой вечную надобность в заключительной фразе. – Мой муж унес свой секрет вместе с собой. Говорят, европейцы стали производить что-то подобное, но наш папа был первым.
– Индейцы были первыми, – посмотрев на маму с улыбкой, добавила дочь.
– Может и так, – встретившись с ней глазами, согласилась женщина.
К этому моменту Ларри разлил по всем бокалам голубое вино, и присутствующие подняли бокалы к тосту.
– Я долго ждала этого момента, – сказала пожилая женщина. – Я мечтала о том, чтобы передать тебе эту семейную реликвию. Ты знаешь, как для меня это важно, это наша традиция.
Она передала дочери кольцо в шкатулке и сертификат.
– Теперь пусть оно будет у тебя, моя дорогая. Дальше уже ты передашь его моей внучке, потом она передаст твоей внучке… Желаю вам счастья, дети!
– Спасибо, мама! – ответила дочь.
Глаза ее увлажнились. Девушка замерла перед глотком в состоянии полной любви. Бокалы зазвенели, и все пригубили голубое вино.
– Очень хорошее вино! – всматриваясь в глубину бокала, прокомментировал мужчина. – Благородное. Немного похоже на Совиньон-Блан.
Девушка рассматривала подарок. Она помнила это наследное кольцо. Мама когда-то также показывала ей фотографии, где бабушка передавала драгоценность ей. Эту традицию прадед, так долго проживший в резервации Калиста на Аляске, перенял у индейцев. Если на основной территории центральных равнин янтарь встречается редко, то южнее – к границе с Мексикой, и севернее – на Аляске, драгоценная смола попадалась повсеместно.
– Ларри, посмотри, какое интересное кольцо, – девушка ближе наклонилась к мужчине. – Внутри, в янтаре –
Подобный свадебный обряд встречался и в центральной части страны, но вместо древних смол племена дарили кольца и ожерелья, которые делали из шлифованных кораллов и бирюзы. Традиция с кольцом всерьез прижилась и в семье Джоанны.
– Не знаю, выдают ли сейчас на подобные вещи сертификаты, – проговорила мать, – но на это кольцо есть документ от 1848 года и в нем официально прописано, что янтарь с божьей коровкой.
– Потрясающе! Это очень хорошая традиция, – заинтересованным тоном сказал Ларри. – У нас в семье ничего подобного нет.
– Моя бабушка говорила, – продолжила пожилая женщина, – что этот жучок излучает свет надежды.
– Удивительно. Как туда попало насекомое? – не унимался Ларри, взяв кольцо из рук молодой девушки для более подробного рассмотрения.
– Это называется инклюз, – объяснила мать девушки. – Насекомое попадает в каплю древесной смолы, прилипает, не может выбраться и застывает. Потрясающее явление. Эта божья коровка могла жить на земле миллионы лет назад, представляете? Миллионы лет назад.
25. В доме без Джоанны
___
Ты блещешь такою небесной красой,
Хотя и горят твои очи,
Что мы повергаемся в прах пред тобой;
Но выдержать взгляда нет мочи.
Джордж Гордон Байрон
___
Оставшись в одиночестве, музыкант потер тяжелые веки, чуть сильнее на них нажимая. В черном пространстве проступили белые круги. Он почувствовал сильнейшую усталость во всем теле и принялся растирать ладонями кожу лица, не открывая глаз. Нащупал линии складок на лбу, хотя глубоких морщин не было. Проведя пальцами ото лба по вискам, он открыл глаза и остановился взглядом на развевающихся у открытой двери занавесках. Только сейчас он ощутил, что на улице появился легкий ветерок. Время от времени, вместе с новыми порывами, по полу катились крошечные лепестки белой акации, цветущей на заднем дворе.
Дом умолк. Периферийным зрением Оскар увидел неприметное шевеление под стеной. После ухода хозяйки маленькие глазки кукол словно остались присматривать за порядком в доме. Медленным, чуть неровным ритмом пробили часы. Оскар выпрямился в полный рост и приятно потянулся. Подойдя к игрушечной железной дороге, он повернул выключатель, и темно-голубые семафоры синхронно загорелись. Нажав на единственную зеленую кнопку, он привел игрушечный локомотив в движение и еще некоторое время рассматривал его неспешную езду.
Оскар вернулся к роялю. Отложив стопку нот на крышку инструмента, он перенес виолончель со всеми пюпитрами, футлярами и чехлами в подвал. Напротив нижней ступеньки лестницы он сразу же нашел выключатель. Тусклый верхний свет зажегся и стал виден весь подвал с высокими потолками и стенами, красные полосы на которых чередовались с серовато-белыми. На полу лежал приятный, вычищенный красный ковролин. Помещение чем-то напоминало цирковой зал. Отдаленные углы оставались темными, лишь громоздкие люстры иногда поблёскивали, отражая стеклышками свет тусклой лампочки. Внимание привлекли два больших рубильника, находящиеся рядом с маленьким привычным бытовым тумблером.