Испанский театр "Золотого века". Пьесы (сборник)
Шрифт:
Дон Хуан. Я умоляю вас прилечь…
Дон Мануэль. Но, милый друг, о чем тут речь?
Царапина не беспокоит,
И говорить о ней не стоит.
Дон Хуан. Жестокая моя звезда!
О, я утешиться не мог бы никогда.
Случилась же беда такая:
Вас видеть у себя больным, при этом зная,
Что ранил вас родной мой брат…
Хоть, правда, в этом он совсем не виноват…
Дон
Прекрасней не найти нам храбрости примера,
С ним не сравнился бы другой, —
Ему готов я быть и другом и слугой.
Входит дон Луис, за ним слуга с закрытой корзинкой, в которой лежит шпага со всеми принадлежностями к ней.
Дон Луис. Нет, я слуга ваш с этих пор,
Мне душу тяготит проступок мой, сеньор.
Вам предлагаю жизнь мою
И ранившее вас оружье отдаю.
Его я видеть не могу
И удаляю прочь, как дерзкого слугу.
Вот эта шпага, чья вина
Была так велика, у ваших ног она
Лежит в пыли, моля прощенья.
Сломайте же ее – и ей и мне в отмщенье.
Дон Мануэль. В вас скромность спорит с благородством.
И побежден во всем я вашим превосходством.
Я вашу шпагу принимаю,
Но никогда ее, сеньор, я не сломаю.
Отныне не расстанусь с ней,
Я сделаю ее наставницей своей
В науке мужества и чести.
Теперь я жить могу спокойно с нею вместе, —
При ней кто подойдет ко мне?
С такой защитницей я буду смел вдвойне.
Дон Хуан. Ты указал мой долг мне, брат,
Его особенно исполнить буду рад.
Сеньор, вас ждут еще дары.
Дон Мануэль. Сеньоры, вы ко мне уж чересчур добры,
Меня смущаете вы оба,
И вашим должником останусь я до гроба.
Дон Хуан уходит.
Сцена XI
Косме с дорожными сумками и седлом. Затем дон Хуан, дон Мануэль и дон Луис.
Косме. Пусть двести тысяч злых чертей
В бесовской ярости своей
Вдруг превратятся в двести тысяч змей
И сразу полетят со мною
В тартарары вниз головою,
И пусть меня на Страшный суд
Без промедленья призовут,
А все-таки стоять я буду на своем:
Что лучше было б нам не покидать свой дом,
В родной провинции жить мирно и отлично,
Чем путаться с двором и суетой столичной.
Дон Хуан (входя, дону Мануэлю). Вот отведенный вам покой.
Простите скромности такой:
Принять вас не могу вполне достойно, —
Надеюсь, будет вам удобно и спокойно.
Косме. Живу на свете я немало,
А ничего такого не бывало
Со мною никогда!
Дон Мануэль. Какая же с тобой стряслась беда?
Косме. Всему виной мой враг – вода,
Недаром я ее так избегал всегда!
Я шел, поклажей нагружен, как мул,
И не видал, как угодил в канаву прямо:
Огромнейшая яма,
В которой я чуть-чуть не потонул.
И вот, как в песенке поется:
«Я вышел мокрым, точно из колодца».
Теперь мне только сохнуть остается.
Дон Мануэль. Ты пьян, ступай-ка прочь отсюда!
Косме. Э, будь я пьян, так не было бы худа:
Меня тогда
Не злила б так вода.
Я в книгах вот читал иные приключенья:
Бывало, изменял ручей свое теченье…
Не удивлюсь, коль здесь мне видеть суждено,
Что чистая вода изменится в вино!
Дон Мануэль. Ну, ну… Понес, не удержать никак.
Дон Хуан. Да он забавнейший чудак…
Дон Луис. Но я хотел бы знать:
Когда, как говоришь, умеешь ты читать —
Так почему ко мне ты так пристал,
Чтоб адрес на письме тебе я прочитал?
Косме. А… по-печатному читать-то я умею,
По-писаному же совсем не разумею.
Дон Луис. Ответ отличный!
Дон Мануэль. Ради бога,
Его вы не судите слишком строго:
Когда он поживет немного тут,
То вы увидите: он просто глупый шут.
Косме. Да, я шутить мастак, я вам скажу:
При случае и вам я шуткой удружу.
Дон Мануэль. Пока еще не поздно, предстоит
Сегодня сделать мне еще один визит.
Дон Хуан. Но к ужину мы ждем вас здесь.
Дон Мануэль (Косме). Ты вещи разбери и платье все развесь.
Сперва почисти все. Скорей!
Дон Хуан (дону Мануэлю). Вот ключ вам от входных дверей,
Второй же у меня. Другого входа нет. (В сторону.)
Так будет соблюден секрет… (К нему.)
С моим ключом и будет к вам