История с приведениями
Шрифт:
– Несколько его животных умерло, - проговорил Сирс еле слышно, словно боясь, что от громких слов машина может слететь под откос.
– Ну и зачем там мы? Мы же их не воскресим.
– Он хочет, чтобы мы посмотрели. Еще он позвонил Уолтеру Хардести.
– Так они не просто умерли?
– Кто его знает? Ты все же следи за дорогой, Рики. Я вовсе не желаю к ним присоединиться.
Рики взглянул на Сирса и только сейчас заметил, как он бледен. Под кожей ясно проступили голубоватые вены, под глазами набрякли серые
– Следи за дорогой.
– У тебя ужасный вид, Сирс.
– Не думаю, что Элмер это заметит.
– Тебе что, снился плохой сон?
– Какой ты догадливый.
– Мне тоже. Стелла хотела, чтобы я тебе рассказал.
– Зачем? У нее что, тоже плохие сны?
– Она думала, что это может помочь.
– Вот это по-женски. Говорить об этом - только расковыривать рану. Ничем это не поможет.
– Тогда мы зря пригласили сюда Дональда Вандерли.
Сирс недовольно хмыкнул.
– Прости, что я это сказал. Но я думаю, что мы должны поговорить об этом потому же, почему пригласили этого парня.
– Этому парню лет тридцать пять или сорок.
– Неважно. Я хочу рассказать тебе, что мне сегодня приснилось. Стелла сказала, что я проснулся с криком. Во всяком случае, сон был просто ужасный. Я был в пустом доме, наверху, и какая-то тварь пыталась добраться до меня. В конце концов она вошла в комнату, но оказалось, что это не какой-нибудь монстр, а ты, Льюис и Джон. И все мертвые, - глядя в зеркальце, он увидел, что лоб Сирса пересекла глубокая морщина.
– Ты видел нас троих?
Рики кивнул.
Сирс откашлялся и чуть опустил стекло. В машину ворвался холодный воздух. Сирс судорожно вздохнул.
– Так, говоришь, нас было трое?
– Да.
– Знаешь, я видел такой же сон. Только я увидел двоих. Льюиса и Джона. Тебя не было.
Рики вдруг услышал в его голосе то, что заставило его в удивлении замолчать до тех пор, пока они не подъехали к ферме. Это была зависть.
– Наш Вергилий, - сказал Сирс. Когда они достигли двухэтажного дома, перед ними предстала долговязая фигура Скэйлса, ожидающего их на крыльце. Дом напоминал о картинах Эндрю Уайста. Элмер и сам походил на портрет кисти Уайста. Уши его под поднятыми наушниками шапки отливали взволнованно-розовым. За крыльцом притаился серый "додж", на дверце которого Рики разглядел эмблему шерифа.
– Уолт уже здесь, - сказал он, и Сирс кивнул.
Они вылезли из машины и пошли к крыльцу, плотнее запахнув воротники. Скэйлс, окруженный теперь с двух сторон детьми, не двинулся с места. У него был мрачно-торжественный вид, сопутствующий его наиболее вдохновенным искам.
– Вы как раз вовремя, - заметил он.
– Уолт Хардести уже десять минут как здесь.
– Ему не так далеко ехать, - сказал Сирс, придерживая шляпу на холодном ветру.
– Сирс Джеймс, последнее слово всегда за вами. Эй, дети! Ступайте в дом, а то отморозите задницы!
– Мальчишки шмыгнули в дверь, а Элмер остался стоять, глядя на компаньонов и мрачно улыбаясь.
– В чем дело, Элмер?
– спросил Рики, чуть притоптывая. Его ноги в элегантных черных туфлях уже начали мерзнуть.
– Сейчас увидите. Вы, правда, не совсем удачно оделись для прогулки в поле. Городские, сразу видно. Подождите, я позову Хардести.
Он скрылся в доме и скоро вновь появился вместе с шерифом.
На Уолте Хардести были теплое хлопчатобумажное пальто и стетсоновская шляпа. После замечания Элмера Рики невольно покосился на его ноги. Шериф надел тяжелые кожаные башмаки.
– Мистер Джеймс, мистер Готорн, - он кивнул и подкрутил усы, более пышные, чем у Рики.
В этом ковбойском обличье Уолт выглядел лет на пятнадцать моложе своего истинного возраста.
– Может, теперь Элмер покажет нам, что случилось?
– Покажу, - согласился фермер и, сойдя с крыльца, повел их за собой к занесенному снегом сараю.
– Пойдемте, джентльмены, вы сами все увидите.
Хардести шел рядом с Рики, а Сирс кое-как ковылял за ними с несколько обиженным видом.
– Черт, как холодно, - сказал шериф.
– Похоже, зима будет долгой.
– Надеюсь, что нет, - ответил Рики.
– Староват я для таких зим.
Элмер Скэйлс подвел их к ограде, отделявшей двор от пастбища, и открыл калитку.
– Теперь смотрите, Уолт. Смотрите на следы. Вот это я утром пришел и ушел, - следы были широкими, как будто Элмер бежал.
– А где ваш блокнот? Разве вы не будете ничего записывать?
– Успокойтесь, Элмер. Сперва я хочу узнать, в чем проблема.
– Вы, ребята, угробите свою обувь. Ну ладно, что ж поделать. Пошли.
Хардести пошел за Элмером, похожий в своем объемистом пальто на отца, идущего за маленьким сыном. Рики обернулся к Сирсу, который недовольно оглядывал заснеженное поле.
– Мог бы предупредить, чтобы мы надели подходящую обувь. Будет доволен, когда я заработаю пневмонию и подам иск на него. Ну ладно, делать нечего, пошли.
Сирс решительно сделал шаг и тут же провалился в снег по щиколотку.
– Я не пойду, - сказал он, отряхиваясь.
– Пусть приходит в контору.
– Тогда хоть я схожу, - и Рики поспешил за остальными. Уолт Хардести повернулся к нему, опять подкручивая усы, - этакий шериф с границы, перенесенный в зимний Нью-Йорк.
Рики пробирался по его следам, слыша сзади недовольное ворчание Сирса.
Элмер впереди что-то говорил и жестикулировал, подойдя к каким-то сероватым кочкам, полузанесенным снегом. Хардести дошел до одной из них, наклонился и дернул - Рики увидел, как в воздухе мелькнули четыре черных ноги.
Он поспешил туда, чувствуя, что его ноги совсем промокли. Сирс все еще плелся позади, балансируя руками, чтобы не потерять равновесия.