История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя
Шрифт:
Наконец, сюда же слав. zobъ ‘зуб’, литовск. zambas ‘край’, др.-исл. kambr ‘гребень’, санскр. jambha- ‘челюсть’. Их обычно объясняли из *gombho-s ‘зуб, орудие раздробления’ [1153] . Эта этимология не может считаться точной. Нетрудно прежде всего заметить, что предположенное первоначальное значение совершенно не объясняет всех исторически засвидетельствованных значений, ср. литовск. zambas ‘край’, кем. Катт ‘гребень’. К тому же древнее индоевропейское название зуба широко известно в совершенно иной форме. Поэтому *gombho-s точнее объясняется из *gon-bho-s с вокализмом о к тому же gen- рождать(ся)’: *gon-bho-s ‘выросшее’ > ‘выступ’, ср. значение ‘край’ в литовском, ‘гребень’ в германском, факультативное в некоторых индоевропейских диалектах — ‘зуб’, вытеснившее старое название. Такое семантическое развитие имеет много близких аналогий, ср. выше примеры ‘расти’ > ‘высокий’ [1154] . На связь слав. zobъ, греч. , санскр. jambha- с *gеn- через *gon-bho-s указывал еще Г. Гюнтерт [1155] ,
1153
А. Преображенский, т. I, стр. 258, там же дана литература вопроса,
1154
Ср. P. Skardzius. Указ. соч., стр. 28 (литовск. zembeti ‘прорастать’: zambas ‘край’).
1155
Н. G"untert. Weiteres zum Begriff «Winkel» im urspr"unglichen Denken. — WuS, Bd. 11, 1928, стр. 124 и след., 136.
Наконец, ст.-слав. зб ‘dilacerare’ [1156] стоит в прямой связи со ст.-слав. збъ ‘зуб’. Точно так же вторично значение др.-инд. jambhay, авест. zembay- ‘дробить’, обусловленное влиянием упомянутого jambha-.
Из истории и.-е. *gen-, gen-
1. К развитию значений ‘рождать(ся)’ > ‘знать’
1156
F. Miklosich, стр. 400.
Общеиндоевропейскому словарю известны, на первый взгляд, различные основы *gen- ‘род, рождаться’ и *gen- ‘знать’. Глубокие семантические различия, а также самостоятельное развитие обеих основ во всех индоевропейских языках побудили большинство лингвистов считать их случайными омонимами [1157] . Соответственно этому обычно полагают, что балто-славянский язык совершенно утратил *gеn-, *gne- ‘рождать(ся)’, сохранив только *gen-, *gne- ‘знать’ [1158] .
1157
Ср. О. Bremer. Germanisches E. — «Beitr"age», Bd. 11, 1886, стр. 277; F. A. Schroder. — «Beitr"age», Bd. 43, стр. 495 и след.; S. Feist. Vergleichendes W"orterbuch…, стр. 316–317; Walde — Pоkоrnу, Bd. I, стр. 578; J. Pokorny, стр. 373, 376.
1158
A. Meillet. Les origines du vocabulaire slave. — R'ES, t. 5, 1925, стр. 6.
Однако почти полное тождество и.-е. *gеn- I и *gen- II вплоть до отдельных форм служило постоянным источником сомнений в верности их разграничения. Сомнения эти высказывались неоднократно и с разных точек зрения. К. К. Уленбек [1159] считает вероятным для них общее древнейшее значение ‘мочь, быть в состоянии’. Г. Гюнтерт [1160] определенно видит в них единую основу, исходя, однако, из ошибочных положений (см. выше). Подробно резюмирует состояние этого вопроса в литературе А. В. Исаченко [1161] , одновременно предлагающий на основании некоторых новых материалов оригинальное решение. Исаченко высказывает справедливое сомнение в реальности исконно раздельного существования и сохранения двух столь тождественных в своих формах слов. Он подчеркивает специальную заслугу Д. Томсона в установлении семантической близости понятий ‘знать’ и ‘родиться’ [1162] . Решающей при этом А. В. Исаченко считает вслед за Д. Томсоном близость понятий ‘знак’, ‘имя’ и ‘родство, род, родить’. Томсон акцентирует тот факт, что член рода знает своих сородичей по родовому знаку. Соответственно этому и Исаченко обращает главное внимание на связь и.-е. *genos ‘род’ и *gеn-тn ‘родовой знак; члены рода, объединенные общим родовым знаком’ [1163] . В принципе не вызывает возражений мысль Исаченко о том, что «новейшие исследования в области родового устройства индоевропейцев показывают тесную связь как семантическую, так и материальную между понятиями ‘род’ и ‘родовой знак’» [1164] . Вместе с тем важность, которую он придает именно понятию родового знака в генезисе значений ‘знать’, представляется нам преувеличенной. Выходит, что ‘знаю’ (*gno-) первоначально имело смысл: ‘знаю по родовому знаку’.
1159
С. С. Uhlenbeck, стр. 98.
1160
H. G"untert. Указ. соч., стр. 130 и след. В омонимичности *gen-I и *gen-II сомневается А. Мартине (A. Martinet. Non-Apophonic o in Indo-European. — «Word», vol. 9, 1953, стр. 258).
1161
A. V. Isacenko. Prispevok k studiu najstarsich vrstiev zakladneho slovneho fondu slovanskych jazykov. — «Studie a prace linguistick'e na pocest. B. Havranka», I. Praha, 1954, стр. 114–130.
1162
G. Thomson. Aeschylus and Athens. London, 1950, стр. 429–430, примеч. 58.
1163
А. V. Isacenko. Prispevok k studiu…, стр. 122.
1164
Там же.
Этот ход мыслей нельзя назвать удачным прежде всего потому, что он отнюдь не вытекает с необходимостью из известных фактов, которые говорят о происхождении значения ‘знать’ и всех близких вторичных значений, включая и названия родового знака, из значения ‘род, рождаться’ (в данном случае речь идет только о семантическом развитии индоевропейской основы *gen-, а не обо всех случаях происхождения терминов ‘знать’ в индоевропейских языках). В то же время мысль о первичности значения ‘родовой знак’ ничем не подтверждается. Исторически несомненное существование таких знаков, понятно, само по себе ни к чему не обязывает при исследовании истории значения ‘знать’. Несколько предвзято выглядит также стремление видеть в образованиях с – men/mn, более того — в самом суффиксе – men/mn древнее значение ‘знак’ [1165] . Во-первых, область применения – men/mn в индоевропейском несравненно шире, ср. древние, отнюдь не аналогические образования и.-е. *ghei-mn ‘зима’, *sreu-mn ‘поток’: греч. , фракийск. , польск. strumien. Очевидно также, что слав. zname ‘знак, метка’ имеет вторичное значение, если учесть древность типа – men/-mn, ср. этимологически тождественное лат. germen ‘зародыш’, а не ‘родовой знак’ — из *gen-men < *gen-mn, типично отглагольного имени: *gеn- ‘рождаться’. Во-вторых, нет никаких оснований для поисков знаменательного значения у и.-е. *men/mn, которое относится к числу древнейших словообразовательных формантов индоевропейского. Это так же бесполезно, как, например, видеть вместе с Г. Хиртом в суффиксальном оформлении и.-е. *genos, род. п. ед. ч. genesos следы и.-е. *es- ‘быть’.
1165
A. V. Isacenko. Prispevok k studiu…, стр. 122.
На основании вышесказанного нам представляется необходимым для выяснения реального генезиса значения ‘знать’ указать, что между ним и значением ‘рождаться’ не стояли какие-либо названия родового знака. Напротив, значение ‘знак’ вторично, оно произведено в ряде случаев от основы с уже сложившимся значением ‘знать’, ср. слав. znakъ, литовск. zenklas [1166] . Значения ‘рождаться ~ быть в родстве’ и ‘знать’ связаны непосредственно.
1166
Повторяем, что это никак не ставит под вопрос существование и важность самих родовых знаков.
Об этом говорит интересная особенность словоупотребления, не случайно хорошо сохранившаяся в ряде индоевропейских языков. Изучение истории употребления термина ‘знать’ позволяет установить отличные сферы употребления для разных индоевропейских основ со значением ‘знать’. Так, наряду с *gеn- ‘знать’ индоевропейские языки знают другой важный корень: *uoid-, ср. греч. , слав. vedeti и родственные. Сравнение *gen- и *uoid- показывает, что они не были синонимичны и четко разграничивались в употреблении. Приведем несколько характерных примеров из разных индоевропейских языков. По-гречески в выражениях ‘знать человека’ выступал обычно только глагол , продолжающий *gno-: , , но не . Последнее — греч. — достаточно ясно обнаруживает «вещное» значение: ‘знаю что’ [1167] . Это довольно последовательное употребление *gno- ‘знать’, не смешивавшееся первоначально с функциями *uoid- ‘знать’, прослеживается и в других индоевропейских языках, в том числе в современных. Так, известным правилом немецкого языка является словоупотребление, аналогичное греческому: ich kenne den Menschen ‘я знаю (этого) человека’, где kenne восходит к тому же *g(е)no-, что и . Немецкий, сохранивший очень активный рефлекс и.-е. *uoid- wissen, до сих пор использует wissen только в исконном «вещном» значении, а kennen — в описанных типичных ситуациях. В отдельных славянских языках также сохранились определенные сферы употребления индоевропейских основ: польск. znam tego czlowieka, но wiem со mie czeka, чешск. znam teho cloveka, но vim, со me ceka.
1167
В менее ясных случаях, где как будто выступает в значении ‘знаю человека’ (ср. ‘знали, что он умер’), на самом деле представлена типично греческая конструкция с двумя винительными, выражающая прежде всего отношение к факту, событию, а не к человеку непосредственно: ‘знали, что умер’.
Нарушения отмеченного древнего разграничения происходили в порядке экспансии рефлексов *pen-, *gno- ‘знать’ в семантическом отношении за счет рефлексов *uoid- в различных «вещных» значениях последнего, ср. нем. ich kenne das Buch. Употребление рефлексов и.-е. *uoid- соответственно сокращалось в ряде индоевропейских языков, в одних незначительно, в других весьма последовательно, примером чего являются русский и английский с их абсолютным употреблением в обоих значениях в первом — глагола знать, во втором — родственного know. Уже эти наблюдения показывают, что мы имеем дело с закономерными отношениями.
Следует вывод: если и.-е. *gen-, *g(е)no- ‘знать’ исконно употреблялось в индоевропейском только в словосочетаниях типа ‘знаю человека’ (в отличие от *uoid-), то в этом нужно видеть еще один весьма веский довод в пользу этимологического происхождения *gen- ‘знать’ от *gen- ‘рождать, рождаться, быть родственным’. Примерное развитие значений: быть родственным, единокровным [человеку]’ > ‘знать [человека]’. Таким образом, *gen-II ‘знать’ обозначало, по-видимому, знакомство между людьми, первоначально как родовую, кровнородственную близость. Для большей ясности приведем один интересный санскритский пример, использованный в свое время В. Шульце [1168] для подкрепления мысли об этимологической связи санскр. jnati ‘родственник’ и jna ‘знать’ (к сожалению, без каких-либо дальнейших комментариев): purusam upatapinam jnatayah paryupasate janasi mam janasi mamiti ‘Вокруг смертельно больного человека сидят его родственники (jnatayah) и спрашивают его: «Узнаешь ты меня? Узнаешь ты меня?» (jna)’. Таким образом, термин ‘знать’ оказывается связанным с древнейшим термином родства, родового строя. История наиболее важных индоевропейских терминов ‘знать’ сводится к следующей схеме:
1168
W. Schulze. Lesefr"uchte. — KZ, Bd. 63, 1936, стр. 113.
*gen-I ‘рождаться, быть в родстве’ -> *gen-II ‘знать [человека]’;
*ueid- ‘видеть’ -> *uoid- ‘знать [вещь]’ [1169] .
Следовательно, кроме удивительного единства форм *gen-I и *gen-II, о реальности единого древнего и.-е. *gen- ‘рождаться’ свидетельствует также четкое семантическое развитие, вызвавшее позднейшую дифференциацию двух *gen-, которая принципиально не отличается от общепризнанной дифференциации *ueid- и *uoid-.
1169
Ср. Hanns Oertel. Idg. voida ‘ich habe gesehen’ = ‘ich weissi’. — KZ, Bd. 63, 1936, стр. 260 и след., там же указана литература вопроса.