История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя
Шрифт:
Следы и. — е *gen- в славянском, по-видимому, не ограничиваются приводившимися примерами. Назовем предположительно еще чешск. naznak ‘навзничь, на спину’ (например, упасть), недостаточно ясное. Его членение: na-znak, ср. польск. wznak, nawznak, болг. възнак то же. Возможно, оно восходит к *g(e)no- в значении ‘спина, позвоночник’, т. е. часть тела, а в конечном итоге — к *gen- ‘рождаться’. По характеру распространения основы ср. нем. Knochen ‘кость’ < *g(e)no-k-, ср.-в.-нем. knoche, которое мы также относим к *gen-. Подобное развитие значения ср. у и.-е.*ost-, хеттск. hastai ‘кость’: has- производить, рождать’. Толкование чешского слова у И. Голуба — Фр. Копечного [1182] , которые сопоставляют его с др.-инд. nakas ‘небо’, маловероятно. В то же время слав. zveno, русск. звено, которое И. Миккола [1183] относил к греч. ‘колено’, по-видимому, лучше объяснено А. Вайаном, возводящим его к *ghu-s ‘рыба’, ср. русск. звено рыбы [1184] .
1182
Holub — Kopecny,
1183
J. J. Mikkola. Slavica. — IF, Bd. VI, 1896, стр. 351–352.
1184
A. Vaillant. L’ancien nom slave du «poisson». — RES, t. XVIII, 1938, стр. 246–248.
Нам представляется возможным определить в этой связи также этимологию русск. зеница, сербск. зjёница, словенск. zenica, чешск. zenice ‘зрачок глаза’, др. русск., ст.-слав. зница ‘’. Переход к значению ‘зрачок’ не является уникальным в семасиологическом отношении, ср. лат. pupilla при pupus ‘мальчик, дитя’. В таком случае мы имели бы в ст.-слав. зhница и родственных еще один весьма интересный пример сохранения в славянском и.-е. *gen- ‘рождать’. Происхождение долготы (h < e), видимо, коренится уже в конкретных условиях славянского словообразования в данном случае. Старая этимология — зhница: зевать, зиять [1185] — совершенно неудовлетворительна в фонетическом отношении. Эти слова могли затем сблизиться по смыслу, ср. польск. zrcnica, полученное в результате контаминации с группой слав. zbreti.
1185
Vasmer, REW, Bd. I, стр. 453.
Разберем несколько названий частей тела, распространенных в отдельных индоевропейских языках, которые ведут свое происхождение от и.-е. *kuel- ‘происходить’. Такие формы, известные различным индоевропейским языкам, прежде всего типичны для балто-славянского, почти не сохранившего в этой функции производных от и.-е. *gen-’рождать(ся)’ (возможные исключения описаны выше). Названия частей тела, восходящие к *kuel-, весьма различны по своим значениям и форме объединяются вокруг нескольких основных типов.
Слав. celo ‘лоб’, ст. — слав, чело, русск. чело, сербск. чело ср. р., вероятно, < и.-е. *kuelom ср. р., т. е. формально — того же типа, что и слав. sъto, русск. сто, греч.
– < и. — е *kmtom, слав, jьgo, словенск. igo греч. < и.-е. *iugom. В пользу такого предположения говорит и акцентологическая характеристика этих слов. Этимологически родственны и морфологически тождественны славянскому celo греч. ‘кишки’ (Аристофан, Всадники, 455) [1186] , ‘член’ — тоже существительные среднего рода на – п (ударение отлично от окситонированного типа русск. чело). Предположение о наличии в слав. celo -es-основы (ср. ст.-слав. челесьнъ [1187] ) неосновательно, так как последняя форма может быть аналогического происхождения (ср. ст.-слав. тлесьнъ [1188] ). О возможности вторичного развития – es-основ говорит ст.-слав. род. п. ед. ч. ижесе — иго, при греч. . Ударение русск. чело, согласное с ударениями других индоевропейских имен среднего рода на – om, тоже противоречит предположению об – es-основе. Известно, что основы среднего рода на согласный, в частности – es-, были баритонными и обычно сохраняют это старое место ударения [1189] . Тогда должно было бы быть русск. *чело, ср. небо, греч. *nebhos; слово, греч. < *kleuos [1190] .
1186
Цит. по KZ, Bd. 61, стр. 23–25.
1187
W. Vondrak, Bd. I, стр. 175.
1188
Так, A. Меillet. 'Etudes, стр. 235; ср. еще подобные примеры: А. Мati. Указ. соч., стр. 150.
1189
Ср. J. Kurylowicz. Accentuation, стр. 210.
1190
Прочие сравнения см.: Е. Lewi. Etymologien. — KZ, Bd. 40, 1905, стр. 561–562: ст.-слав. чело: лат. calva ‘череп’: греч. ‘кубок’: др.-в.-нем. scala ‘H"ulse’.
Интересным производным от *kuel- является слав. koleno, русск. колено. Исследователи выделяют в нем суффикс – eno (-eno), делая оговорку о редкости подобных образований: ср. еще poleno, timeno [1191] . Авторы отмечают этимологическую неясность этих слов. При таком положении коррективы в словообразовательном анализе неудивительны. Интересующее нас слав. koleno является, возможно, расширением первоначальной согласной основы на – п-: *kole, *koleту, *koleni, ср. jьme, jьmene, zname, znamene. Позднее слав. kole > koleno. Примеры такого расширения известны: чешск. jmeno, укр. знамено. Предположение о древней согласной n-основе *kolen- подтверждается существованием греч. ‘плечевая кость’, аналогичного по форме , , , , , — также n-основам. Наличие в слав. koleno, укр. колiно -en- вместо – еn- может быть результатом вторичной нормализации [1192] . Ср. литовск. kelenas ‘коленная чашечка’ [1193] наряду с kelis ‘колено’, более простым производным от *kuel-, литовск. kilti. Кстати, П. Скарджюс специально указывает на происхождение суффикса – ena- с e долгим в литовском из согласных основ на – en- с е кратким.
1191
W. Vоndrak, стр. 419; H. Дурново. Спорные вопросы общеславянской фонетики. — «Slavia», roc. 6, 1927, стр. 229, примеч. 15.
1192
Ср.
1193
P. Skardzius. Указ. соч., стр. 238–239.
Сюда же, далее ст.-слав. члнъ, русск. член, польск. czlon, czlonek — все со значением ‘член (тела)’, но ср. сербск. диал. cjen, cjenek ‘род’ [1194] , из *cel-no-, *kel-no- [1195] . Тот же корень в степени редукции видим в аналогичном производном слав. cьlnъ>, русск. челн, укр. човен, польск. czoln ‘лодка’, собств. ‘дерево, ствол’, сюда же с вторым полногласием русск. диал. челёнье ‘звено плота’, мн. ч. челёнья [1196] , ср. с иным суффиксом литовск. kуlmas ‘пень’, ‘кустарниковое растение’, ‘злак’. Все эти, казалось бы, совершенно далекие друг от друга значения легко удается примирить, предположив семантическое развитие:
1194
Mate Tentor. Der cakavische Dialekt der Stadt Cres. — AfslPh, Bd. 30, 1908, стр. 189.
1195
W. Vondrak, стр. 414.
1196
Я слышал это слово неоднократно в Сталинграде от одного старого волжского сплавщика леса, выходца с верховьев Волги.
Привлеченный выше ряд индоевропейских слов, объединяемых названным *kuel- можно, очевидно, значительно пополнить. Например, Ф. Шпехт [1197] сравнивает со слав. koleno, литовск. kelis, греч. глоссовое ‘просить’ (Гесихий). Из славянского сюда же, возможно, слав. deljustъ: ст.-слав. челюсть ‘’, русск. челюсть, сербск. чёљуст, польск. czelusc — слово, еще весьма неясное в словообразовательном отношении [1198] , которое А. Брюкнер [1199] относит к celo, чело.
1197
F. Specht. Lateinisch-griechische Miszellen. — KZ, Bd. 55, 1928, стр. 19–20.
1198
A. Meillet. 'Etudes, стр. 286.
1199
A. Br"uckner. "Uber Etymologien und Etymologisieren. — KZ, Bd. 45, 1912. стр. 35.
Изложенные выше фрагментарные наблюдения над развитием формы и значения производных от и.-е. *kuel- представляются необходимыми, так как именно эти образования до последнего времени в этимологической литературе часто толкуются неправильно, либо в сущности вовсе не толкуются, рассматриваются разрозненно, статически, без всякой системы. Так, Ю. Покорный в своем новом словаре под kuel-, kuel-помещает без особых комментариев греч. и родственные, литовск. kelys, слав, koleno, kolo [1200] . При этом масса родственных слов выпадает из его поля зрения, а те, которые анализируются, остаются невыясненными в семантическом отношении.
1200
J. Pokorny, стр. 639–640.
Параллели такому семантическому развитию находим и в более поздних образованиях: русск. живот ‘abdomen’ < ‘vita’, ср. отглагольный характер слав. zivotь (к zivo) и значение болг. живот, чешск. zivot ‘жизнь’, ср. греч. ‘жизнь’; ср. еще русск. рожа ‘физиономия, лицо’ с совершенно аналогичным развитием значения от общего значения отглагольного имени к конкретному названию части тела — ‘лицо’: к родить (эта мысль есть и у Преображенского [1201] , однако он без надобности усложняет объяснение). В германском таким же путем образовано название печени — др.-в.-нем. lebara, нем. Leber — под сильным влиянием германского корня ‘жить’ — готск. liban и родственных, даже если допустить, что влиянию здесь подверглась форма, продолжающая и.-е. *iekr, *ieknos (греч. и родственные) ‘печень’. На это указывал еще А. Мейе [1202] , и нет поэтому никакого основания для того, чтобы вместе с Э. Бенвенистом объединять эти германские слова чисто формально с рефлексами *iekr, *ieknos под общим и.-е. *(l)iekr.
1201
А. Преображенский, т. II, стр. 210.
1202
A. Meillet. De la disparition des noms indoeurop'eens de parties du corps en slave. — RS, t. IX, 1921, стр. 72.
Остановимся теперь на некоторых общих терминах родовой организации, обозначающих различные виды родственных коллективов. Несмотря на то, что речь будет идти о категориях древних, здесь также немало образований разновременных, отчасти поздних.
Слав. pleme: ст.-слав. плем ‘, semen’, др.-русск. плем, плм ‘потомство; семья, родня; племя, колено; народ, род’, племеньникъ, племньникъ ‘родственник’, русск. племя, словенск. pleme, ena 1. ‘Die Fortpflanzung eines Geschlechtes’ 2. ‘Der Zeugungsstoff, der Same’, 3. ‘der Schlag, die Race’ и др. Слово не имеет надежной этимологии, в чем нужно согласиться с А. Мейе [1203] . Это объясняется, видимо, возможностью двоякого толкования его фонетического развития. Так, фонетически вполне приемлема древняя форма *pled-men- (dm > m) [1204] , однако вполне законно предположить также и древнюю форму *ple-men-. Признание большинством лингвистов формы *pled(h)-men-, объясняется стремлением сопоставить ее со слав. plodъ, чему не препятствует ни фонетическая, ни смысловая сторона. Не лишне, однако, еще раз проверить сопоставляемый материал. И действительно, оказывается, что многие моменты в этом сопоставлении не учтены, учтенные же объяснены далеко не лучшим образом.
1203
A. Meillet. 'Etudes, стр. 424.
1204
См. А. Преображенский, т. II, стр. 72, там же дана основная литература вопроса; ср. также J. J. Mikkola. Urslavische Grammatik, II. Teil, 1942, стр. 159: pleme из pled-men к plodъ.