История жизни, история души. Том 2
Шрифт:
2 А.С. имеет в виду Викторию Александровну Швейцер.
3 Кошка с котенком.
П.Г. Антокольскому
9 сентября 1966
Дорогой мой Павлик - от Вас так давно нет вестей, что начинаю беспокоиться: здоровы ли Вы? Или пропало какое-нб. промежуточное письмо - моё или Ваше? (Пусть лучше моё!) Получила от Вас друг за другом два письма — второе о мамином «Пимене»1, ответила Вам преогромным и бестолковым посланием, и с тех пор — тишина; т. е. вернее - молчание; впрочем, о тишине оговорилась «не случайно», т. к. от Ваших писем всегда впечатление голоса; «не случайно» же - в кавычках, т. к. это — новомодное словечко, к<отор>ое меня вечно раздражает бестолковым своим применением во многих статьях и дискурах95: не случайно, мол, Пушкин написал «Евгения Онегина».
Последнее мое письмо было огромным, п. ч. многое хотелось рассказать Вам о тетке
сана последняя его глава — о внучке деда Иловайского, не менее «же-стоковыйной» и несогбенной, чем он, величественно-одинокой в своём неприятии и невосприятии всего, что не она (а все и вся были не она\), сумевшей и жизнь прожить и умереть по-своему, по-недоброму и отъединённому. Никого она не поняла и никому непонятого не простила; любила только кошек и собак, уважала только предков и только по иловайской линии; умерла под присмотром единственного человека, к<отор>ый её не раздражал, - старика-сторожа, жулика и пьянчужки, впрочем - вполне учтивого, вполне — «чего изволите, как скажете, матушка-голубушка»...
Ещё писала Вам о том, что Аня Саакянц, к<отор>ую Вы знаете по ред<акции> русской классики Гослитиздата — она же секретарь цветаевской комиссии по лит<ературному> наследству, — вернулась из отпуска; напишите ей, что Вы хотите прочесть маминого - у неё есть всё или почти всё (в машинописи, к<отор>ую Вы не любите, да и кто любит - но что поделаешь!) — напишите ей, что и куда Вам доставить, отправить; зовут её Анна Александровна Саакянц; адрес её — Москва К-9, ул. Грановского, д. 5, кв. 48.
Жду Вашего отклика и тороплюсь отправить эту записочку, ибо беспокоит Ваше молчание.
Крепко обнимаю Вас, дорогой мой Павлик!
Ваша Аля
' «Дом у Старого Пимена».
А.А. Саакянц
12 сентября 1966
<...> О Вашей заявке1: по-моему, столько уж было «ждать», что можно и ещё подработать, п. ч. в таком виде - явно слишком коротко, явно слишком наспех, бегом. «Диссертации», конечно, не надо, но солидности и продуманности, а также объёма (по крайней мере вдвое!) по-моему недостаёт. Написать её за Вас я не могу, т. к. вообще не умею писать такие вещи, а кроме того, совсем не представляю себе, что, как и о чём именно Вы (из всего цвет<аевского> богатства) будете писать. Из нашего единственного разговора на эту тему ничего не вышло, т. к. я Вам навязывала себя, а Вы сами ещё тогда для себя своего плана вещи, композиции и содержания - не выяснили.
Мне кажется (именно, «кажется» - я ничего не навязываю!) надо: 1) в начале сказать о том, что, мол, имя МЦ, ещё десятилетие тому
2бз
назад известное лишь немногим, теперь, благодаря вышедшим двум книгам и большому кол<ичест>ву публикаций в столичной и периферийной периодической печати стало известным широким кругам сов. читателей, и не только советских — а и читателей братских стран; сборник её лирики вышел в Венгрии; к 25-летию со дня смерти выходит сборник в Чехословакии и готовится— в Польше; и там появляется много переводов её произв<едений> в период<ической> печати. 2) Сказать о творчестве Цв<етаевой> — сколь оно многообразно, многообразно, многожанрово (лирика любовная, лирика «политическая», философская, сатирическая; поэмы (и разнообразие их тематики); пьесы — (от камерной романтики до глубинных трагедий человеческих страстей) - критические статьи; воспоминания; дневниковые записи; биографические рассказы; статьи-реквиемы (о писателях, собратьях, друзьях) и, наконец, м. б., и — эпистолярное искусство, к<о-торо>му уже (по опубликованному хотя бы) — можно отвести целый раздел?) 3) Сказать в общих чертах (самых общих) - о линии жизни и её переплетении с линией творчества: от её довольно внешнего открытия себя, своей юности, прелести, схожести с романтизированными образами-личностями Башкирцевой2; Камераты3, Жанны д’Арк и другими — в ранних стихах, в юношеских и др., до познавания своей несхожести и глубинности — в дальнейшем, об отождествлении себя с Крысоловом и — Федрой; о переломе в творчестве после отъезда из СССР — после недавней щедрой раскрытое™ — зашифрованность его, отчасти объяснимая внезапно наступившим отсутствием читателей и подсознательным обращением к тому, умному, глубокому (вглубь проникающему) читателю, к<отор>ый — уже понимавший Маяковского, уже пытавшийся всерьёз постичь сложное и условное в искусстве — остался в России ? (Или — дать зашифрованность в виде вопроса: почему?) 4) М. б., поменяв местами 3 и 4?— после слов о творчестве, сказать о противоречивости его, о противоречиях в нём; о том, что это -не хаотичность или внутр<енний> анархизм, а - поиски истинной, глубинной правды, вечный спор с самой собой; «Лебед<иный> стан» -и записи в тетр<ади>, свидетельствующие о понимании
– такая-то, старший редактор ред<ак>ции русской классики изд-ва Худ. лит (?) - и, непременно, член союза журналистов.
М. б., следует всё же набросать примерный план книги? Это зависит всецело и только от Вас, я ведь не знаю, за что именно Вы возьмётесь? Если дать это в заявку, то разделы должны звучать привлекательно, интересно, НОВО.
НО: помните! Недоговаривать и не раскрывать козырных карт до конца, чтобы «конкуренты», к<отор>ые будут знакомиться, несомненно, с заявками, не раскрыли бы преждевременно глаза на кое-какие «аспекты», и не обобрали бы Вас. Люди, я любил Вас, будьте бдительны!
Что мне не нравится в Вашем проекте заявки: речь об односторонности — с этим я не согласна по отношению к маме; верность себе не есть односторонность; что же если не ?не знаю сейчас, не думала; а то что - НЕ - уверена; второе: не нравится, как сказано о «контрреволюции» - не слишком ли много, во-первых, в такой маленькой заявке? Тут надо опираться не на то, что, мол, в течение 3-х лет славила К/P6, а на то, что славила обречённость, что стихи её — не призыв к победе белых над красными, а опять же реквием (для старой России и т. д.) (в то время как реквием для (?) побеждённой Чехии — провоз-глашение/утверждение конечной победы!)
О «сознательной, активной эмиграции» и «отъезде к мужу» если и говорить, то не так лобово — это же подарок «конкурентам»! М. б., обещать раскрыть причины отъезда МЦ — (в книге) и что они иные, чем принято считать... Говорить, что давно работаете над книгой, м. б., не стоит? М. б., сказать, что, давно работая над темой, Вы сейчас работаете над большой книгой, для к<отор>ой собран у Вас огромный материал, а то, что Вы предлагаете изд-ву — так сказать квинтэссенция? Wan этим надо подумать. Вы простите за сбивчивость, сумбур, белые пятна и проч., обстановка у меня сейчас до крайности рассредоточенная и дёрганная; я думаю, что во всем этом разберётесь.
На днях получила письмо от А. Гладкова7– просит «Повесть о Сонечке», т. к. готовит статью о драматургии МЦ и ему важны «истоки»; вот результат, увы, наших расшифровок архива в прим<ечаниях> к тому «Биб<лиотеки> Поэта»! Приеду — посоветуемся, как и что ответить. Прислал вырезку из журнала «Театр<альная> газета» (без указ. № и года) с публикацией, в разделе «Наша эстрада», стиха «Серёже» - «Ты не мог смирить тоску свою» (из Вечернего альбома или Волш<ебного> фонаря - не помню). Надо скорее Антокольскому пьесы!8 Я просила его написать Вам - что ему надо. <...> Целую, привет от А. А.
Ваша АЭ.
1 Письмо это - ответ А.С. на просьбу А.А. Саакянц оценить проект ее заявки на книгу о Марине Цветаевой, которую она собиралась предложить издательству «Советский писатель».
2 См. примем. 4 к письму А.С. Эфрон А.И. Цветаевой от 20.X.1944 г.
3 Графиня Камерата - кузина герцога Рейхштадтского. Персонаж пьесы Э. Ростана «Орленок».
4 «- Царь!
– Вы были неправы» - третья строка второй строфы стих. 1917 г. «Царю - на Пасху» (I, 340).