Избранные сочинения в шести томах. Том 3-й
Шрифт:
путешествие, ради которого вступил в компактум, или со¬ глашение, с неким Ишмаэлом... — Бушем! — перебил Поль, нетерпеливый и опромет¬ чивый.— Ей-богу, траппер, это же тот самый кровопуска- тель, о котором мне рассказывала Эллен! — Значит, Нелли не умела отдать мне должное,— поправил доктор,— ибо я не принадлежу к флеботоми- ческой школе и предпочтительней прибегаю к сред¬ ствам очищения крови там, где другие спешат отворять кровь. — Я просто оговорился, приятель. Нелли назвала вас искусным врачом. — Если так, она преувеличила мои заслуги,—скромно сказал доктор Батциус и поклонился.— Все-таки Эллен сланная, добрая девушка — и умная к тому же. Да, да, я всегда находил Нелли Уэйд очень доброй и милой девуш¬ кой! — Вот как, черт возьми! Находили! — закричал Поль, отбросив наконец кусок, который обсасывал, потому что никак не мог оторваться от вкусного блюда, и уставив свирепый взгляд прямо в рот ничего не подозревавшего доктора.— Кажется, любезный, вы хотите и Эллен запих¬ нуть в свою сумку? — За все сокровища растительного и животного мира я не тронул бы и волоска на ее голове! Дорогая малютка! Я к ней питаю то чувство, которое можно назвать «амор натуралис» или, вернее, «натернус», что значит «отцов¬ ская любовь». — Так... Это еще куда ни шло при такой разнице в го¬ дах,— холодно заметил Поль и опять потянулся за отбро¬ шенным куском.— А то вы были бы точно старый трутень в одном улье с молодыми пчелками. — Да, он говорит разумно, потому что подсмотрел это в природе,— заметил траппер.— Но, друг, ты упомянул, что живешь у некоего Ишмаэла Буша? — Именно. В силу нашего компактума... — Кто такие компакты, я не знаю и не могу судить о них, а сиу — этих я видел своими глазами, как они ворва¬ лись в ваш лагерь и угнали скот; не оставили бедняге, ко¬ торого ты зовешь Ишмаэлом, ни лошади, ни коровы — ни одной скотины. —
лова горба, забыв и думать о том, существует ли таковой по данным науки.— Азинус доместикус американус — это все, что у него осталось! — С радостью слышу, что у него сохранилось их столько, хоть я и не знаю, много ли пользы приносят на¬ званные тобой животные; да и неудивительно: я ведь так давно живу вне поселений. Но ты не скажешь мне, друг, какую кладь везет переселенец под белым холстом? Он так ее стережет! Готов зубами грызться за нее, точно волк за оставленную охотником тушу. — Вы об этом слышали? — закричал доктор и от удив¬ ления уронил поднесенный ко рту кусок. — Нет, я ничего не слышал, но я видел холст, а когда я захотел узнать, что за ним укрыто, меня за эту вину чуть не загрызли! — Чуть не загрызли? Значит, животное плотоядное! Для игБив Ьогпс1и8 оно слишком тихое; будь это Са¬ ше Ыгапэ \ его выдал бы голос. Впрочем, нет: если бы он принадлежал к роду иегае2, Нелли Уэйд не могла бы так безбоязненно входить к нему. Почтенный охотник! Одино¬ кий зверь, запираемый на день в повозке, а на ночь — в палатке, больше смущает мой ум, чем весь прочий список Чиа(1гире(1шт, и по весьма простой причине: я не могу до¬ знаться, как его классифицировать. — Вы думаете, это хищник? — Я знаю, что это квадрупедис; опасность же, которой вы подверглись, указывает на то, что это плотоядное. Пока шло это сбивчивое объяснение, Поль Ховер сидел молчаливый и задумчивый и с глубоким вниманием пооче¬ редно поглядывал на каждого из них. Но что-то в тоне доктора вдруг его взволновало. Тот едва успел дого¬ ворить свое утверждение, как молодой человек выпалил вопрос: — Скажите, друг, что значит «квадрупедиум»? — Каприз природы, в коем она меньше, чем во всем другом, проявила свою бесконечную мудрость. Если бы одну пару конечностей можно было заменить парой вра¬ щающихся рычагов — в согласии с усовершенствованием, которое имеется в моем новом отряде фалангакрура (в просторечии — рычагоногие), несомненно, вся конструк¬ 1 Латинское название койота, американского лугового волка, 2 Хищный зверь (лат.). 109
ция сильно выиграла бы в гармоничности и жизнеспособ¬ ности. Но, поскольку квадрупедиум сформирован таким, как есть, я зову его капризом природы. Да, ничем иным, как капризом природы. — Знаешь, любезный, мы в Кентукки не мастаки по части книжных слов. «Каприз природы» для нас так же невразумительно как квадрупедиумы. — Квадрупедиум означает «животное о четырех но¬ гах» — то есть «зверь». — Зверь! Так вы полагаете, что Ишмаэл Буш возит за собою зверя в клетке? — Я это знаю. Склоните ко^мне свой слух — нет, не буквально, друг,— добавил он, встретив недоуменный взгляд Поля,— а фигурально, через посредство уха, и вы кое-что услышите. Я уже поставил вас в известность, что в силу некоего компактума я путешествую с вышеозначен¬ ным Ишмаэл ом Бушем; но, хотя я обязался исполнять известные функции, пока путешествие не придет к концу, не было такого условия, что оное путешествие должно быть семпитернум, то есть вечным. Далее, хотя про этот край едва ли можно сказать, что он всесторонне изучен, ибо, в сущности, он представляет для естествоведа девст¬ венную область, все же нельзя не признать, что он крайне беден сокровищами растительного царства. А посему я давно удалился бы на несколько сот миль к востоку, если бы некое внутреннее побуждение не склоняло меня озна¬ комиться с животным, о котором шла у нас речь, и, долж¬ ным образом описав его, внести в классификацию. И я пи¬ таю некоторую надежду,— он понизил голос, как будто собираясь сообщить важную тайну,— что я смогу угово¬ рить Ишмаэла Буша, чтобы он позволил мне ради этой цели произвести дпссекцию. — Вы видели это существо? — Я с ним ознакомился не через органы зрения, а ме¬ нее обманчивым путем умозрения: через заключения ра¬ зума и дедуктивные выводы из научных предпосылок. Я наблюдал привычки животного, молодой человек, и смело могу утверждать — на основе доказательств, какими пренебрег бы рядовой наблюдатель,— что оно крупных размеров, малоподвижно, возможно, находится в состоянии спячки, весьма прожорливо и, как установлено сейчас пря¬ мым свидетельством уважаемого охотника, свирепо и пло¬ тоядно. 110
— Хотел бы я, приятель,— сказал Поль, на которого выводы доктора произвели сильное впечатление,— узнать наверняка, вправду ли это зверь! — На этот счет сомнения отпадают: помимо многочис¬ ленных доказательств, явствующих из привычек живот¬ ного, мы имеем утверждение самого Ишмаэла Буша. Каж¬ дое мельчайшее звено в моей дедукцип вполне обосновано. Молодой человек, мною движет отнюдь не праздное любо¬ пытство, ибо мои изыскания, как я скромно надеюсь, во- первых, служат прогрессу науки, а во-вторых, приносят пользу моим ближним. Я томился желанием узнать, что содержится в палатке, которую Ишмаэл так заботливо охраняет и от которой по нашему договору в течение из¬ вестного срока я должен держаться не ближе чем на рас¬ стоянии стольких-то локтей, в чем меня заставили свято поклясться юраре пер деос1. Всякий обет — юс юран- дум — дело нешуточное, нельзя легко относиться к клятве. Но, так как мое участие в экспедиции зависело от этого условия, я дал согласие, сохранив за собой возмож¬ ность в любое время наблюдать издалека. Дней десять назад Ишмаэл, видя мое состояние, сжалился над скром¬ ным служителем науки и сообщил мне как факт, что в по¬ возке содержится за завесой некое животное, которое он ве- з^т в прерию как приманку: он рассчитывает, используя его, подманивать других животных того же вида или даже рода. С этого часа моя задача упростилась: оставалось на¬ блюдать привычки животного и записывать результаты наблюдений. Когда мы прибудем в намеченное место, где эти животные водятся, говорят, в изобилии, я буду допу¬ щен к свободному осмотру данной особи. Поль слушал по-прежнему в глубоком молчании, пока доктор не довел до конца свое странное объяснение; только тогда бортник недоверчиво покачал головой и счел удобным возразить: — Эх, приятель! Старик Ишмаэл запихнул вас в дупло, на самое дно, где вам от ваших глаз не больше пользы, чем трутню от жала. Я тоже кое-что знаю об этой крытой повозке. Ваш скваттер просто лжец, и я вам сей¬ час это докажу. Посудите сами, разве стала бы такая де¬ вушка, как Эллен Уэйд, водить дружбу с диким зверем? — А почему? Вполне могла бы!—сказал естество¬ 1 Поклясться богами (лат.). 111
вед,— Нелли не лишена любознательности и часто с удо¬ вольствием подбирает те сокровища знаний, которые я по¬ неволе разбрасываю в этой пустыне. Почему она не может изучать привычки какого-либо животного, пусть даже но¬ сорога? — Полегче, полегче! — осадил бортник, столь же уве¬ ренный в себе и если не столь образованный, как доктор, то все же не хуже его осведомленный в затронутом во¬ просе.— Эллен храбрая девушка и такая, что имеет собст¬ венное мнение, или я в ней ошибаюсь! Но при всем своем мужестве и смелости суждений она все-таки только жен¬ щина. Точно я не видел частенько, как она плачет!.. — Так вы знакомы с Нелли? — Черт возьми! Конечно, нет! Но женщина, я знаю, всегда женщина; и, прочти она все книги в Кентукки, Эллен Уэйд не войдет одна в палатку к хищному зверю! — Мне думается, — спокойно сказал траппер,— что тут что-то нечисто. Скваттер, я сам тому свидетель, не терпит, чтобы кто-либо заглядывал в палатку, и у меня есть вер¬ ное доказательство — куда вернее ваших,— что в повозке пет клетки со зверем. Вот вам Гектор. Он собака из доб¬ рого рода, и нюх у него такой, что лучшего не бывает. Будь там зверь, уж Гектор давно бы сказал об этом своему хозяину. — Вы решитесь противопоставить собаку человеку? Невежество — знанию? Инстинкт — разуму? — вспылил доктор.— Каким способом, смею спросить, гончая может распознать привычки, вид или хотя бы род животного, как распознает их мыслящий, образованный человек, оснащен¬ ный научными знаниями, покоритель природы? — Каким способом? — хладнокровно повторил старый лесовик.— Прислушайтесь. И, если вы думаете, что школь¬ ный учитель может научить уму-разуму лучше господа бога, вы увидите сами, как вы глубоко ошибаетесь. Слы¬ шите, в заросли что-то шевелится? Уже минут пять доно¬ сится хруст ветвей. Скажите же мне, кто там таится? — Полагаю, кровожадный зверь! — воскликнул доктор, еще не забывший свою недавнюю встречу с веспертилио хоррибилис.— Вы при ружьях, друзья: не зарядите ли их осторожности ради? На мой дробовик надежда плохая. — Тут он, пожалуй, прав! — отозвался траппер и взял ружье, отложенное в сторону на время обеда.—А все-таки назовите мне эту тварь. 112
— Это лежит вне пределов человеческого познания! Сам Бюффон не сказал бы, принадлежит ли это животное к четвероногим или к отряду змей! Овца это или тигр! — Так ваш Бюффон дурак перед моим Гектором! Ну-ка, песик! Кто там, собачка? Погонимся за ним или дадим пройти? Собака, уже известившая траппера подрагиванием ушей, что почуяла приближение какого-то животного, под¬ няла покоившуюся на передних лапах голову и слегка раз¬ двинула губы, как будто собираясь оскалить остатки зубов. Но вдруг, отбросив свое враждебное намерение, она потя¬ нула носом, широко зевнула, отряхнулась и вновь мирно улеглась. — Ну, доктор,— сказал, торжествуя, траппер,— я уве¬ рен, что в чаще нет ни дичи, ни хищного зверя; знать об этом очень существенно для человека, когда он слишком стар, чтобы зря растрачивать свои силы, а все же не хочет пойти на обед пантере! Собака перебила хозяина громким ворчанием, но и сей¬ час не подняла головы. — Там человек! — пояснил траппер и встал.— Там че¬ ловек, если я хоть что-то смыслю в повадке моей собаки. С Гектором у нас разговоры недолгие, но редко, бывает, чтобы мы друг друга не поняли! Поль Ховер вскочил с быстротою молнии и, вскину» ружье, крикнул угрожающе: — Если друг, подходи; если враг, не жди добра! — Друг, белый человек и, посмею утверждать, хри¬ стианин! — отозвался голос из чащи. В тот же миг кусты раздвинулись, и секундой позже говоривший вышел на поляну. Глава X Отойди в сторону. Адам: ты услы¬ шишь, как он на меня накинется. Шекспир, «Как вам это понравится» Известно, что еще задолго до того, как бескрайние про¬ сторы Луизианы во второй и, будем надеяться, последний раз переменили хозяев, на ее никем не охраняемую тер¬ риторию часто проникали всевозможные искатели приклю¬ 5 Фснимор Купер. Том III ИЗ
чений. Едва знакомые с цивилизацией охотники из Ка¬ нады, люди того же разбора, только чуть просвещенней, из Штатов, да метисы, то есть полубелые-полуиндейцы, причислявшие себя к белым, жили, затерявшись среди различных индейских племен, или же добывали себе скуд¬ ное пропитание, селясь в одиночестве па угодьях бобра да бизона — по-местному, буйвола *. Поэтому не так уж было необычно встретить незна¬ комца на пустынных равнинах Запада. По признакам, ко¬ торых не заметил бы ненаметанный глаз, житель окраин¬ ных земель узпавал о появлении по соседству соотечест¬ венника и, сообразно своему нраву или интересам, либо искал сближения с непрошеным гостем, либо уклонялся от встречи. По большей части такая встреча проходила мирно; белым следовало опасаться общего врага — искон¬ ных и, пожалуй, самых законных хозяев страны. Нередки бывали и случаи, когда зависть и жадность приводили к печальной развязке — к прямому насилию или безжалост¬ ному предательству. Поэтому два охотника при встрече в Американской пустыне (как мы находим иногда удоб¬ ным называть эту область) обычно приближались друг к другу подозрительно и настороженно, подобно двум ко¬ раблям в кишащем пиратами море: ни одна из сторон но желает выдать свою слабость, выказав недоверие, ни одна не склонна сделать первый дружеский шаг, который ее свяжет и затруднит отступление. В известной степени такова была и описываемая встреча. Незнакомец довольно решительно двинулся впе¬ ред, по при этом зорко следил за каждым движением трех сотрапезпиков и то и дело замедлял шаг, опасаясь, как бы приближение не оказалось излишне поспешным. А Поль между тем стоял, поигрывая курком ружья: гордость не позволяла ему дать незнакомцу заподозрить, что они трое могут бояться одного, но в то же время благоразумие не позволяло ему вовсе пренебречь обычными мерами предо¬ сторожности. Заметное различие в приеме, какой устрои¬ тели пира оказали двум своим гостям, было обусловлено различием в облике первого и второго пришельца. 1 В добавление к признакам, устанавливающим в науке раз¬ личие между двумя этими видами, следует отметить (с должной ссылкой па доктора Батциуса) как едва ли не важнейшую осо¬ бенность, что, в то время как мясо бизона вкусно и питательно, Суйволятина малосъедобна. (Примеч. автора.) Ш
Если натуралист казался рассеянным чудаком и безус¬ ловно мирным человеком, то вновь прибывший был с виду силен, а по выправке и посту¬ ни нетрудно было признать в нем военного. На голове он носил синюю суконную шапочку военного образца, украшенную замусо¬ ленной золотою кистью и почти тонувшую в копне курчавых, черных как смоль волос. Вокруг шеи была небрежно обмотана полоска черного шелка. Тело облегала темно-зеленая охот¬ ничья блуза с желтой бахромой и позументом, какие можно бы¬ ло иногда увидеть на солдатах пограничных войск. Из-под блузы, однако, выглядывали воротник и лацканы куртки то¬ го же синего добротного сукна, что и шапка. На ногах у незна¬ комца были длинные, оленьей кожи гетры и простые ин¬ дейские мокасины. Прямой и грозный, с богатой отделкой кинжал был заткнут за шелковый, вязаный красный кушак; второй пояс или, точнее, сыромятный ремень нес пару совсем маленьких пистолетов в изящных кобу¬ рах. А за плечом висело короткое, тяжелое военное ружье; сумка для пуль и рог для пороха занимали свое обычное место —под левой и правой руками. На спине у него был ранец, помеченный всем известными инициалами, из- за которых позже правительство Соединенных Штатов стали в шутку именовать дядей Сэмом1. — Я не враг,— сказал незнакомец, слишком привыч¬ ный к виду оружия, чтобы испугаться нелепой воинствен¬ ной позы, какую счел нужным принять доктор Бат¬ циус.— Я пришел как друг; как человек, чьи цели и наме¬ рения не помешают вашим. 1 Соединенные Штаты — United States, или в сокраще¬ нии U. S, что и расшифровывалось в шутку как «Uncle Sam» — то есть «дядя Сэм». 115
— Слушай, приятель,— резко сказал Поль Хонер,— сумеешь ты выследить пчелу от этого открытого места до се лесного улья, может быть, в двенадцати милях и больше? — За такою птицей, как пчела, у меня еще не было нужды гоняться,—- рассмеялся незнакомец,— хотя и я в свое время был в некотором роде птицеловом. — Так я и подумал! — воскликнул Поль и дружески протянул руку с истинной свободой обращения, по кото¬ рой сразу узнаешь американца из пограничной полосы.— Значит, пожмем друг другу лапы! Делить нам с тобою не¬ чего, раз ты не ищешь меда. А теперь, если найдется у тебя в животе пустой уголок и если ты умеешь глотать росу, когда она каплет прямо в рот, так вот перед тобой лежит недурной кусок. Отведай, приятель, и если, отве¬ дав, ты не скажешь, что это самый вкусный обед, какой ты едал со времени... Скажи-ка, ты давно из поселений? — Уже много недель, и, боюсь, назад попаду не так-то скоро. Во всяком случае, я принимаю приглашение, по¬ тому что пощусь со вчерашнего дня; к тому же я знаю, как хорош бизоний горб, и от такой еды не откажусь. — Ага, тебе это блюдо знакомо! Значит, ты оценил его раньше меня, хотя сейчас, полагаю, я тебя нагнал. Я был бы счастливейшим парнем на весь край от Кентукки до Скалистых гор, когда б имел уютную хижину поближе к старому лесу, где полно дуплистых деревьев, да каждый день вот такой горбок, да охапку свежей соломы для ульев, да крошку Эл... — Крошку чего? — спросил пришелец; откровенность и общительность бортника казались ему забавными. — А уж это никого, кроме меня, не касается,— отве¬ тил Поль и занялся кремнем своего ружья, беспечно на¬ свистывая мелодию, широко известную на берегах Мисси¬ сипи. Пока шел этот разговор, пришелец подсел к бизоньему горбу и уже успел произвести решительное вторжение в то, что от него оставалось. Между тем доктор Батциус наблюдал за сей операцией с настороженностью куда бо¬ лее удивительной, чем радушие, проявленное простосер¬ дечным Полем. Однако беспокойство натуралиста или, вернее, его опа¬ сения были порождены причинами совсем другого рода, нежели дружеская доверчивость бортника. Его поразило, 116
что пришелец назвал животное, чье мясо он получил па обед, его правильным наименованием; и так как сам он чуть не первый воспользовался исчезновением препят¬ ствий, какие политика Испании ставила на пути всем ис¬ следователям ее трансатлантических владений, вела ли тех коммерческая выгода или, как его самого, благородный ннтерес к науке, то его практическая сметка (ибо он но был вовсе лишен таковой) подсказала ему, что побужде¬ ния, увлекшие его в такое путешествие, могли толкнуть па то же и другого естествоиспытателя. Итак, он стоял перед возможностью неприятного соперничества, грозив¬ шего отнять у него по меньшей мере половину справедли¬ вой награды за все перенесенные здесь лишения и опас¬ ности. А потому, если знать душевный склад натуралиста, не покажется удивительным, что его природная мягкость и благодушие сейчас изменили ему и он стал бдительно следить за действиями незнакомца, дабы проникнуть в его злокозненные намерения. — А ведь и впрямь восхитительное блюдо! — объявил ничего не подозревавший молодой пришелец (его с пол¬ ным правом можно было назвать не только молодым, но п красивым).—Или голод придал мясу этот особенный вкус, или же бизон вправе занять первое место во всем бычьем семействе! — Натуралисты, сэр, если уж прибегают к просто¬ речью, то считают более правильным называть род по ко¬ рове,— сказал доктор Батциус, решив, что его подозрения подтверждаются, и кашлянул для прочистки горла, перед тем как заговорить, подобно тому как дуэлянт ощупывает острие рапиры, перед тем как вонзить ее в грудь против¬ ника.— Такая фигура речи более совершенна, ибо, ко¬ нечно, «bos» (что значит на латыни «вол») неспособен служить продлению племени; но в своем расширенном значении слово «bos» вполне примешшо и к «vacca» а это куда более благородное животное. Тон, каким доктор произнес свое суждение, показывал его готовность немедленно приступить к ученому спору, ибо он не сомневался, что пришелец не сходится с ним во взглядах, и теперь выжидал ответного удара, дабы от¬ вести таковой еще более убедительным выпадом. Но моло¬ дой человек предпочел налечь на угощение, так вовремя 1 Корова (лат.). 117