Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)
Шрифт:
К первой группе, кроме многочисленных замечаний, в которых Сэй вообще говорит о «facult'e productive» и «pouvoir productif» капитала, относится прежде всего еще полемическое примечание к 4-й главе I книги его «Trait'e» (с. 71, прим. 2). Сэй полемизирует здесь со Смитом, который будто бы не понял производительной силы капитала и приписывал ценность, созданную капиталом, труду, посредством которого некогда был создан сам капитал, например, маслобойня. «Смит ошибается; продуктом этого предшествовавшего труда является, если угодно, ценность самой маслобойни; но ценность, которая ежедневно создается маслобойней, представляет собой совершенно иную, новую ценность точно так же, как польза от аренды какого-нибудь земельного участка представляет собой ценность, отличную от ценности самого участка, ценности, которую можно потребить, не уменьшая при этом ценности участка». И вот Сэй продолжает: «Если бы капитал не обладал производительной
Ко второй группе я отношу прежде всего замечание, которое, хотя и не относится непосредственно к прибыли на капитал, но которое в силу полной аналогии следует также отнести и к таковой. «Те силы природы, — говорит в одном месте Сэй373, — которые переходят в частную собственность, становятся фондами, созидающими ценность, (deviennent des fonds productifs de valeur) потому, что они не предлагают своего сотрудничества без вознаграждения...» Далее цена продуктов несколько раз ставится в зависимость от величины вознаграждения services productifs, которые принимали участие в их производстве: «Продукт, следовательно, будет дороже тогда, когда его производство требует не только большего количества производительных услуг, но и услуг, лучше вознаграждаемых (plus fortement retri-bues). «Цена поднимется тем выше, чем большую надобность ощущают в этом продукте потребители, чем больше они имеют средств для уплаты и чем высшее вознаграждение в состоянии требовать продавцы производительных услуг»373.
Наконец, специально к прибыли на капитал относится характерное место в начале VIII главы 2-й книги: «Невозможность создать продукт без сотрудничества капитала заставляет потребителей платить за каждый продукт цену, достаточную для того, чтобы предприниматель, который берет на себя производство такового, мог приобрести услугу этого необходимого орудия». Таким образом, эти слова прямо противоречат выше приведенным375: там вознаграждение капиталиста объясняется существованием «уже созданной» прибавочной ценности, здесь же существование прибавочной ценности объясняется необходимостью вознаграждения капиталиста. Этому последнему взгляду соответствует также и то, что Сэй рассматривает прибыль на капитал как составную часть издержек производства375.
Эти противоречия являются вполне естественным следствием неуверенности, которую Сэй обнаруживает во всей своей теории ценности, в которой он полемизирует против проповедуемой Смитом и Рикардо теории издержек, между тем как сам часто в нее впадает. Довольно характерным для этой неопределенности является, между прочим, и то обстоятельство, что Сэй в выше цитированном месте (Trait'e, p. 315 и 316) выводит ценность продуктов из ценности их services productifs, в другом же месте, наоборот, ценность fonds productifs из ценности продуктов, которые происходят из таковых: «leur valeur (des fonds productifs) vient donc de la valeur du produit qui peut en sortir»376. Это очень важное место, к которому я еще возвращусь при случае впоследствии.
На основании сказанного я полагаю, что не окажусь несправедливым по отношению к Сэю, если скажу, что он не составил себе определенного мнения об основной причине процента, но неуверенно колебался между двумя мнениями: на основании одного процент существует потому, что капитал его производит, на основании другого потому, что часть издержек «services productifs капитала» требует вознаграждения.
Между обоими этими мнениями существует глубокое внутреннее разногласие, более глубокое, чем это может показаться на первый взгляд. Первое рассматривает явление процента главным образом, как проблему производства, второе — как проблему распределения. Первое кончает свое объяснение непосредственной ссылкой на факт производства: капитал производит прибавочную ценность, поэтому она существует; всякий дальнейший вопрос излишен. Вторая теория только отчасти опирается на сотрудничество капитала в производстве, — которое она, однако, предполагает — но главное объяснение она находит в причинах, которые коренятся в условиях хозяйственного образования ценности и цены. Со своей первой теорией Сэй стоит в ряду наивных теоретиков производительности, своей второй теорией он открывает ряд интересных и теоретически важных «теорий пользования»377.
Следуя установленному мною плану изложения, я пока отступаю от теории пользования Сэя, чтобы изложить ход развития, который приняла наивная теория производительности после Сэя.
Собственно говоря, о развитии здесь не может быть и речи. В самом деле, наиболее выдающимся признаком наивных теорий производительности является то молчание, которым они обходят причинную связь между производительностью капитала и предполагаемым следствием таковой — «прибавочной ценностью»; здесь нет поэтому ничего, что можно было бы развить. Исторически ход наивных теорий производительности представляет собой только монотонный ряд вариаций той простой мысли, что капитал производит прибавочную ценность, а настоящего развития можно ожидать только на следующей ступени, ступени мотивированных теорий производительности.
Наивная теория производительности нашла самое большое число приверженцев в Германии, затем во Франции и Италии; англичане совершенно обошли фазу наивной теории, во-первых, потому, что их общие воззрения, как кажется, вообще не благоприятствуют теории производительности, во-вторых, потому, что со времени лорда Лодердейла они имели уже мотивированную теорию производительности.
В Германии выдвинутая Сэем идея «производительности капитала» стала быстро распространяться. Вначале на производительности капитала не основывали, правда, еще никакой определенной теории, но с течением времени вошло в привычку считать капитал третьим самостоятельным фактором производства наряду с природой и трудом, и при объяснении трех видов дохода — земельной ренты, вознаграждения за труд и ренты на капитал — ставить таковые в зависимость от трех различных факторов производства. Теории некоторых авторов, которые делают это еще нерешительно и с этой точкой зрения соединяют еще представление о другом происхождении процента, я рассмотрел в предыдущем отделе между «бесцветными» теориями.
Вскоре, однако, стали применять идею Сэя к объяснению процента более решительно. Это было сделано уже Шёном378. Он дает еще довольно краткое объяснение. Прежде всего он в довольно умеренных выражениях признает за капиталом свойство «третьего самостоятельного, хотя и косвенного источника благ» (с. 47). При этом он считает вполне доказанным и очевидным то, что капитал должен давать ренту, потому что «доход прежде всего принадлежит тем, кто содействовал ее созданию» (с. 82); ясно, что национальная выручка должна представлять столько различных рент, сколько существует категорий производительных сил и средств» (с. 87). Дальнейшее обоснование — это весьма характерно — считается излишним. Даже полемика, которую Шён ведет со Смитом, не побудила его дать более обстоятельную мотивировку своей точки зрения. Он только в общих выражениях порицает Смита за то, что тот считает участниками производства только непосредственных рабочих, а упускает из вида производительную природу капитала и земли, вследствие чего Смит и приходит к заключению, что рента на капитал основывается на вычете из заработной платы (с. 85 и след.).
Подробнее и с большей определенностью выступает с этим новым учением Ридель379. Он посвящает изложению такового отдельный параграф под заглавием «Производительность капитала». В этом параграфе он, между прочим, говорит следующее: «Производительность, которою вообще обладает капитал при своем применении, проявляется в том, что вещественные ценности, которые затрачиваются на производство для содействия природе и труду, в большинстве случаев не только восстанавливаются, но способствуют также получению излишка вещественных ценностей, который без них не мог бы возникнуть... Продуктом затраты капитала является всегда получающийся результат от применения капитала для производства вещественных ценностей, после вычета ценностей природы и труда, содействующих деятельности капитала... Но во всяком случае нельзя продукт капитала приписывать действующим силам, в которых последний нуждается при своей деятельности, — силам природы и труда. Капитал есть самостоятельная величина совершенно так же, как и эти последние; в большинстве случаев он нуждается в них не больше, чем они в нем» (1, § 366).
В высшей степени характерным является здесь то, что, по мнению Риделя, производительность капитала «проявляется» в факте существования излишка ценности. По его мнению, прибавочная ценность и производительность так неразлучно и вполне естественно связаны между собою, что на основании факта существования прибавочной ценности он заключает о производительности капитала как о единственно возможной причине первой. При таком положении вещей мы не должны удивляться, что и Ридель считает совершенно разрешенным вопрос о причине существования процента исключительно ссылкой на «производительность капитала», и что нигде больше он не дает более определенной мотивировки процента.