Караван дурмана
Шрифт:
– В детстве я любил играть в пиратов, – возбужденно хохотнул Корольков. – Тысяча чертей на сундук мертвеца, йо-хо-хо, и бутылка рома!
– По-моему, ты перевираешь классику, – заметил Громов, – но в общем твой энтузиазм мне нравится. Сгреби-ка деньги со стола и отнеси их на прилавок. – Он указал подбородком на окошко-амбразуру, за которым исчезла и больше не появлялась буфетчица в фиолетовом платье. – Заодно приведешь бедняжку в чувство.
– Как? – остолбенел Корольков.
– Очень просто, – сказала Ленка. – Можешь потереть ей уши. Дуть ей в рот не рекомендую –
– Сама применяй свои теоретические познания на практике, – парировал Корольков. – Меня интересует другое. С какой стати мы должны раздавать деньги каждому встречному?
Громов слегка нахмурился:
– Буфетчица могла бы заработать на нас тысячу рублей, но не пожелала.
– Одна тысяча – не двадцать!
– А моральная компенсация? Погляди вокруг, Игорь. Как ты думаешь, кому здесь придется убирать? Не тебе, не мне, а бедной женщине, которой и без того живется не сладко. – Между бровями Громова собрались две вертикальные морщины. – Не жадничай, Игорь. Если уж представлять себя разбойником, то благородным. Покажи широту своей натуры. Тем более что по возвращении тебя ожидает еще один сюрприз.
Оглядываясь на каждом шагу, Корольков побрел к окошку для раздачи пищи. Вид у него был опасливый.
– Приятных сюрпризов он от тебя не ждет, – заметила Ленка.
– И правильно делает, – откликнулся Громов. – Он не молоденькая девушка, я не жених.
– Какие у тебя планы, папа?
– Вернемся – возьмусь за ремонт в квартире. Сантехнику пора поменять, кухню привести в порядок.
– А самые ближайшие планы?
– Какие тут могут быть планы? Если уж сунулся в змеиное гнездо, то дави гадов, оказавшихся под ногами, вот и вся твоя задача. Чем больше, тем лучше. Сумел выбраться из переплета целым и невредимым – честь тебе и хвала.
– А если не сумел?
Вместо того чтобы ответить дочери, Громов закурил, сделал пару глубоких затяжек и сказал:
– То, что мы называем жизнью, – всего лишь список дел на сегодня. Собственная смерть в мои планы не входит. – Он тронул ногой притихшего пленника: – Эй, ты не спишь?
– Что вы, – заволновался приподнявшийся на локтях Садамчик. – Просто ослаб немного от потери крови.
– Тогда вставай. Сейчас ты сядешь в машину и возвратишься к своему атаману. Я приеду в поселок через часок-другой, так ему и передай. А еще передай, что я буду один.
– Почему один? – возмутилась Ленка. – Что ты задумал?
– Не хочу, чтобы Жасман дал деру, – пояснил ей Громов, после чего опять повернулся к поднявшемуся с пола Садамчику. – Я пойду пешком. При мне будут все наши деньги. – Он протянул руку навстречу возвращающемуся Королькову. – Дай-ка сюда бумажник. Выложи кредитки, оставь себе ровно столько, сколько может понадобиться тебе и Ленке на обратную дорогу, а остальное передай мне.
– Но зачем?
– Чтобы бандиты знали: это не блеф.
– Я спрашиваю, зачем вам брать с собой деньги? – спросил Корольков, вяло шелестя наличностью.
– А ради чего еще готов сражаться доблестный Жасман? – удивился Громов. – Деньги – предел
Выхваченный из рук Королькова бумажник исчез в его кармане.
– Он сбежит, папа, – предположила Ленка. – Прихватит мешок героина и сбежит.
– Игорь? Ему без нас деваться некуда. Верно я говорю?
Корольков, которого Громов хлопнул по плечу, вымученно улыбнулся.
– Я имею в виду Жасмана, – сказала Ленка.
– Вряд ли. Он должен дождаться московских партнеров, которые везут ему целых пятьдесят тысяч долларов. Если Жасман все же предпочтет удрать, – продолжал Громов, не сводя взгляда с Садамчика, – я все равно его из-под земли достану, но тогда у него уже не будет шансов, ни одного. Пристрелю его без предупреждения, вот и весь сказ. Если же он попытается отсидеться в своем логове, надеясь подкараулить меня из засады, то я подожгу поселок. Так что пусть лучше выходит мне навстречу. Сам или со своим Маратом. Ты тоже можешь попытать счастья. – Громов ткнул пальцем в грудь пленника. – Тогда вас будет трое, и это самое лучшее, что я могу вам предложить.
– А если я уеду? – быстро спросил Садамчик.
– Думаю, ничего у тебя не получится. Либо тебя пристрелит Жасман, либо я.
«Либо мы втроем прикончим тебя», – подумал Садамчик, напустив на лицо самое скорбное выражение, на которое был способен.
– Больше мне тебе нечего сказать, – рявкнул Громов. – Проваливай.
Припустившись рысцой к выходу, Садамчик опасливо втянул зад, ожидая, что его наградят если не выстрелом в затылок, то хотя бы пинком на прощание.
Обошлось.
«Мудачье», – весело подумал Садамчик, забираясь в салон «Нивы». Левый рукав его куртки набух от крови, в глазах рябило, но он все равно чувствовал себя счастливым. Теперь главное – побыстрее добраться до поселка и подготовиться к встрече этого придурка Громова, вздумавшего играть с ними в кошки-мышки. Жасман, Марат и Садамчик покажут ему, что значит играть в одиночку на чужом поле. Громов у них попляшет. Под свинцовым градом, выпущенным из трех стволов одновременно.
– Йа-ху-у! – завопил еще не вполне протрезвевший Садамчик, направляя «Ниву» на проселочную дорогу.
Пыльный шлейф, тянувшийся за автомобилем, напоминал дымное облако, из которого вот-вот выглянет джинн, выпущенный из бутылки.
Глава 15
Там, за облаками
Чувственный голос стюардессы наполнил салон.
– Наш самолет «Ил-86» компании «Аэрофлот» совершает полет по маршруту Москва – Ташкент…
«Да, такого сюрприза Жасман и его соратники не ожидают, – подумал Приходько, комфортно откидываясь в кресле. – Они думают, что москвичи приземлятся в удаленном казахском аэропорту и доберутся к месту встречи лишь поздней ночью». Откуда им знать, что Жора Рубинчик предпочел высадиться в Ташкенте, неподалеку от которого уже зафрахтован вертолет с узбекскими пограничниками. Вертолет свалится на казахских архаровцев буквально с неба, неожиданно, как снег на голову.