КИНФ БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ВТОРАЯ. СОЗВЕЗДИЕ ПАКЕФИДЫ

Квилессе

Паладин знал, о чем он говорил.

– И вот, – не скрывая своего торжества, продолжал паладин, – ваше тайное оружие, которое вы взялись изготовить, подобно несмышленым детям, дремлет в режиме ожидания, и сами вы всецело в руках маньяка – вы же понимаете, что этот человек, называющий себя принцем, на самом деле умалишенный психопат? А ваш защитник бесполезен…

Смотрите – я могу даже вложить в руку вашего друга его меч. Могу даже его пальцы сжать на рукояти, которую он изучил до мельчайших подробностей. До самой крохотной щербинки – и ничего! Эти ощущения ему ничего не напоминают. Его ладонь

жесткая, его пальцы разгибаются, – паладин и в самом деле положил Айясу рядом с Зедом и попытался сжать его пальцы на рукояти. Бесполезно: они упрямо разгибались, и рука отталкивала меч. – Торн! Я вижу в твоих глазах, что ты до последнего момента на него рассчитывал, но ты всего лишь глупый маленький мальчик. Зед мертв; почти мертв. Тебе ничто не поможет. Я буду мучить тебя гораздо изощреннее, чем этот болван, поверь мне, я буду мучить вас по очереди, и вы скажете мне где ключ. Возможно, я изуродую вас так, что ты, волей-неволей, вынешь из небытия своего сознания кодовое слово Зеда. Но к тому моменту он будет всего лишь кровоточащим куском мяса без ног и без рук. За каждый твой неверный ответ я стану отрезать у него по одному суставу. Сначала пальцы; потом ладони; потом руку по локоть…

Ур замер от ужаса; неужто и эту чашу Торн смог вынести и рассчитать для себя?!

Торн не сказал до сих пор кодового слова – даже когда его жгли каленым железом, – значит, он его не знал?! Это невозможно терпеть, нет!

И все же Торн упрямо молчал.

– Я не скажу тебе, где ключ, – ответил он паладину.

…шестнадцать, семнадцать…

– Это неверный ответ, – паладин извлек нож, остро отточенный нож с блестящим лезвием. – Это первый неверный ответ, и я отрежу твоему друг фалангу мизинца. Как ты думаешь, будет ли он тебе благодарен, когда очнется?

… двадцать…

Торн криво усмехнулся.

– Моего друга, – четко и зло произнес он, – никогда не целовала сталь. Она находит его слишком жестким!

– Да? В самом деле? – рассеянно произнес паладин, рассматривая длинные красивые пальцы Зеда, вертя его руку так и сяк.

– На твоем месте я был бы осторожнее, – язвительно продолжал Торн, глядя за манипуляциями паладина.

– Это почему же?

– Сталь становится смертоносной, если Зед хоть пальцем прикасается к клинку.

Миг – и словно пружина разогнулась, распрямилась со звоном, и взлетела к потолку, уже перепачканная кровью Айяса, прочертившая на теле паладина красную, как сердце костра, полосу.

Вдребезги разлетелись черные латы, и панцирь раскрылся, как сломанный хитиновый покров вареного рака, выпуская беззащитное тело паладина. Взвизгнув, как серая огромная крыса, попавшая в серьезную беду, паладин отпрянул, потянулся к пряжке пояса, чтобы активировать защиту, но тщетно: она была разбита, и защиты больше не существовало. Ни наружной, той, что делает тело неуязвимым, ни, что еще хуже, внутренней, которая наливает нечеловеческой силой руки паладина.

В панике паладин ощупывал кровоточащую грудь, и пальцы его натыкались на перерубленные узлы, мертвые, бесполезные. Не реагировал ни один из них, не усилить ни единого пальца, ни на минуту, ни на половину минуты!

– Что..! – крикнул он, схватившись на грудь, из которой лилась кровь, и понимая мгновенно, что все

то, что он отрицал и был уверен, что не свершится – свершилось. Вдруг.

– Бесполезно это, – миролюбиво заметил Зед, наблюдая, как паладин в панике ощупывает испорченную защиту. – Снимай свои доспехи. Теперь они будут только мешать.

Одним и первым своим ударом Зед в точности повторил линию, что прочертил Вед на его собственном теле. Умная Айяса, разрубив начало грудной кости и верх защитного пояса, прошла вверх, до самого последнего верхнего узла паучьего сердца, скрежетнув по кости, и даже старательно изобразила завиток на ключице врага, там, где рука Ура дрогнула и соскользнула.

Зед разрубил сердце паука, и погасли ядовитые дорожки силы, оплетающие пальцы и плечи паладина. Наверное, он и понять ничего не успел, даже не успел почувствовать боли, уклоняясь, как ему показалось, от клинка, когда с ним все было кончено.

Без защиты он не представлял никакой опасности для вооруженного Зеда.

Миг назад недвижимо лежавшее тело вдруг ожило. От толчка ложе, на котором лежал Зед, лопнуло, покрошились, ощетинились острыми щепками прутья решетки.

Паладин, захлебываясь кровью, зажимая рану левой рукой, таращился на Зеда, стоящего в боевой стойке. В его правой все так же бесполезно был зажат его никчемный, бесполезный нож, которым паладин хотел отрезать пальцы Зеда.

– Здравствуй, Роман, – произнес Зед, и следующий удар направил на принца, начавшего подавать признаки жизни. – И тебе привет, Воканна!

Воканна!

Имя это, несомненно, было Уру знакомо. Болтаясь по кнентам, он слышал не раз всяческие байки и сплетни о Правящих – простой люд выдумывал их, чтобы потешиться, разнообразить немного скучную жизнь.

Про Воканну Ур слышал не раз.

Слышал он и о Посвящении старого принца Зеда, которое прервал и оспорил на турнире принц Лар, тем самым уступив старому принцу Зеду право биться за пояс победителя со смельчаком из черни.

И смельчаком этим был Зед нынешний…

Как тесна земля и как непредсказуемо запутаны на ней дороги разных людей!

Трус Воканна, спасенный от одного Зеда, попал под горячую руку другого Зеда.

Наверное, не было времени на то, чтобы точнее направить руку и убить принца, на то, чтобы дотянуться до бьющейся под кожей жилки, в которой текла живая кровь. Принц, в сторону которого Зед лишь слегка махнул Айясой, вдруг заорал не своим голосом и повалился на землю, в истерике дрыгая ногами и прижимая отсеченный пласт мяса, сползающий с костей лица и открывающий голые зубы в разинутых голых челюстях.

– Что-то потерял, сука? – произнес Зед, презрительно сплюнув на землю.

И скрюченный паладин, слышащий, как трещит и пищит его поврежденная защита, чувствуя слабые разряды тока, поражающие его рассеченные мышцы, понял вдруг, что перед ним не прежний принц Зед, которого даже с рассеченной защитой победить мог бы помочь случай или опыт – все ж таки умения паладина нельзя было скидывать со счетов.

Так хирургически точно и сильно, разбив латы и повредив сразу все жизненно важные центры, мог бить только регеец, страж миров.

И он стоял теперь перед паладином, заслоняя вход в мир, в котором паладин хотел навести свои порядки.