Княжна Дубровина
Шрифт:
— Какъ это огромное, но мелкое? возразила обиженная за брата Агаша.
— А вотъ подумай, такъ и сама поймешь, сказала Маша.
— Однако вы говорите совсмъ о другомъ, а надо ршить. Я не совсмъ согласенъ съ доводами Мити, но въ нихъ есть доля правды, сказалъ папочка.
— Конечно есть, какъ и во всякомъ разсужденіи не глупаго человка, но надо взвсить вс доводы и съ той и съ другой стороны, сказала Маша, — и ршить, которые важне.
— Меня особенно трогаетъ то, что Митя такъ заботится, такъ боится за папочку. Его доброе имя ему дороже всего, сказала Агаша, — и если оно должно пострадать…
— Это не сообразно,
— Вотъ, Маша, именно такъ; ты сказала, что я чувствовалъ, но сказать бы не сумлъ, произнесъ Ваня съ одушевленіемъ.
Папочка во все время разговора сидлъ задумавшись.
— Другъ мой, сказала Маша, — наши разговоры ничего не ршаютъ. Ты долженъ самъ ршить, ршить одинъ, а мы покоримся тому, что ты скажешь.
— Мудрено, Маша. Отказать Анют, видитъ Богъ, не могу, а согласиться боюсь. Страшно, не потому, что скажутъ, а потому что отвтственность большая.
— Да, большая, но и оттолкнуть ее большая отвтственность, даже грхъ большой, сказала Маша. — Если она попадетъ въ дурное семейство или даже положимъ и въ хорошее, но слишкомъ свтское, она можетъ искать выхода въ раннемъ замужств. При ея богатств и молодости это опасно. И въ послдствіи кого она будетъ въ прав упрекнуть за неудавшуюся жизнь: тхъ, кто ее оттолкнулъ. И сами себя мы упрекнемъ, если она будетъ несчастна!
— Я вижу, Маша, ты, какъ и я, въ глубин души стоишь на сторон Анюты, но тутъ есть еще вопросъ. Мое жалованье составляетъ половину нашихъ доходовъ. Чтобы жить съ Анютой я долженъ подать въ отставку. Что же станется съ моею семьей? я не могу жить въ ея дом, завися отъ нея и на ея деньги даже и въ томъ случа, если мы поладимъ съ ней и если она не скоро выйдетъ замужъ.
Маша задумалась, и думала долго, наконецъ сказала:
— Нельзя ли теб взять отпускъ на четыре мсяца; я полагаю, теб дадутъ его. На моей памяти ты никогда не просилъ отпуска боле чмъ на четыре недли и то одинъ разъ, посл болзни, чтобы похать въ деревню.
— Мн дадутъ отпускъ, это несомннно, сказалъ Долинскій.
— Въ такомъ случа мы проживемъ съ Анютой четыре мсяца; увидимъ какъ пойдетъ жизнь наша съ нею: нескладно, воротимся сюда, а согласно — останемся съ нею, и она сама найдетъ теб мсто въ Москв. Такимъ образомъ мы будемъ имть счастіе жить и съ ней и съ обоими сыновьями.
— Въ Москву! закричала неистово Лиза, давно уже метавшаяся на стул отъ волненія.
— Молчи, сказала ей строго Агаша.
— Молчи, это легко сказать, возразила Лиза, — когда я не могу!
— Пустяки, сказала Агаша, — все можно, когда должно.
— А зачмъ должно?
Но Агаша не отвчала своей юл, такъ звала она Лизу, потому что Маша опять заговорила съ папочкой.
— Другъ мой, я совтую только, а ты длай какъ знаешь. Напиши, что ты ея не отвергаешь, не отталкиваешь, что ты согласенъ провести лто съ нею, если это можетъ состояться безъ семейныхъ ссоръ и если она оставить домъ тетокъ безъ разрыва и вражды; прибавь, что теб нельзя выйти въ отставку, потому что ты живешь своимъ жалованьемъ. Объясни, что можешь взять отпускъ на четыре мсяца и хать съ ней въ Спасское и прожить все лто въ ея дом. Что же касается зимы, то это видно будетъ поздне и говорить объ этомъ надо поздне. Быть можетъ такъ иди иначе все устроится. Ты не отказывай и не соглашайся остаться съ ней зимой, увидимъ. По моему вотъ и все.
— Нтъ, не все, сказалъ папочка, — это только дловая часть письма.
— Конечно, я такъ и понимаю. Я сама припишу нсколько строкъ въ твоемъ письм.
— И я, сказалъ Ваня.
— Но какъ же, замтила Агаша, — Митя пишетъ, что надо ршить сообща, когда онъ прідетъ. Не лучше ли подождать его?
— Зачмъ намъ ждать сына? Ршаютъ дло отцы, а не сыновья. Притомъ ждать трудно, сказала Маша: — черезъ четыре недли намъ надо ухать въ Москву.
— Какое счастіе! прервала опять Лиза, а Лида дернула ее за платье, показывая глазами на негодующую Агашу.
— Отцу надо получить отпускъ, продолжала Маша, — надо все убрать въ дом, не бросить же все добро — хлопотъ будетъ не мало. Я удивляюсь письму Мити. Оно мн совсмъ не нравится; онъ подаетъ не только совты, которыхъ у него никто не просилъ, но даже ршаетъ вопросъ такой важности, а все это безъ малаго въ двадцать лтъ. Самъ же онъ очень легкомысленно ведетъ себя и уже задолжалъ порядочно. Ему не пригоже подавать совты отцу, а самъ онъ куда какъ въ нихъ нуждается.
— Совершенно такъ, сказалъ Долинскій. — Во всемъ этомъ трудне всхъ придется теб и мн, а на ихъ долю, онъ взглянулъ на дтей, — достанутся одни удовольствія. Перехать въ Москву, жить шире. — Вещь пріятная.
— Я въ этомъ не сомнваюсь, покончила Маша, и оба они, и мужъ и жена, пошли въ кабинетъ писать не дипломатическое письмо, какъ совтовалъ и желалъ Митя, а сердечное, доброе, какъ они сами.
Дрожавшими руками распечатала Анюта письмо папочки, отданное ей Митей, недовольное лицо котораго она замтила.
Она пробжала первыя строки и лицо ея изъ блднаго стало румянымъ, глаза ея загорлись.
Она жадно пробжала его и сказала:
— Я въ немъ не ошиблась: сердце мое угадало. Онъ былъ и остался отцомъ моимъ!… Потомъ она взглянула на Митю и сказала: — А ты недоволенъ — Богъ теб судья и я! И не разъ я попрекну тебя за твое лицо въ эту счастливую для меня минуту. Но прощай, я не въ состояніи говорить теперь, даже и съ тобою. Мн надо остаться одной. Я напишу теб, когда мн нужно будетъ тебя видть.
— Пощади насъ, Анюта, сказалъ Митя съ преувеличеннымъ видомъ мольбы и аффектированнаго смиренія, — и не длай огласки.
Она посмотрла на него холодно и сказала: — будь спокоенъ, и ушла изъ комнаты простившись съ нимъ холодне обыкновеннаго.
На другой день рано утромъ Анюта уговорила тетку свою Лидію идти къ обдн; он отправились об въ церковь съ великимъ удовольствіемъ. Посл обдни Лидія спросила у Анюты.
— Что съ тобою? Лицо у тебя такое странное и молилась ты усердне обыкновенная.