Кого не взяли на небо
Шрифт:
Арманда мурлыкнула, повернула к ней головку, но ответить не успела. Темнота взорвалась яркой вспышкой, сверху яростно громыхнуло, и грудь вампирессы разлетелась кровавыми брызгами. Арманду отшвырнуло, как котёнка, попавшего под удар грязного сапога живодёра. Флёр смягчила собой её приземление, послужив прокладкой между стеной и тельцем девушки. Теперь обе барахтались на полу, запутавшись в двух парах абсолютно идентичных рук и ног.
— Вот сука, мне опять отстрелили сиськи, — пожаловалась Арманда, ощупывая рваную рану на груди, — Второй раз за последние пару дней. Невыносимая боль, скажу я тебе, милая
* * *
Флёр сидела на пыльном диване, широко расставив ноги. Худые розовые коленки торчали из обширных дырок на её линялых синих джинсах. На худосочную ручонку, пальцы которой были увенчаны тигриными когтями, были намотаны седые локоны человека, покорно сжавшегося возле её ног.
— Пить, — прохрипела Арманда и, встав на четвереньки, поползла по направлению к сестре.
Из дыры в её груди вывалилось что-то багровое, и, повиснув на обрывках сосудов и рваной плоти, потащилось за девушкой, оставляя кровавый след.
— Меня терзает смутное сомнение, — произнесла Флёр.
Она запрокинула голову человека так, чтобы Арманда смогла рассмотреть его лицо.
— Где я могла его видеть? — Флёр склонила голову к самому лицу мужчины. Рот, расползшийся от уха до уха исходил голодной слюной. Тягучие нити стекали плененному на щёки и лоб.
— Странный пассажир, не находишь, сестрица? У него лицо, как маска — какое-то кукольное. Неестественно глянцевое. А уши обрезаны, будто у терьера.
— Прикинь, что он про наши рожи думает, — прохрипела Арманда, прицеливаясь в ходящий ходуном мужской кадык, — Давай спрашивай его о том, что тебя так волнует, да поскорее. Мне надо выпить. Прямо сейчас.
Мужчина что-то промычал, а Флёр виновато потупилась.
— Похоже, я случайно сломала ему челюсть, пока брала в плен.
Мужчина скосил голову на кривые акульи зубы и яростно закивал головой. Рука Флёр ещё крепче сжала его седые космы.
— Неважно, — Арманда наконец-то достигла пленника, — Если бы он внял моему предложению, и спустился поговорить с нами, я бы с радостью послушала его историю. Но ты только посмотри, что он сделал, — и она продемонстрировала свой бюст.
Того не было. Сиськи были напрочь отстрелены.
— Такое женщины никому не прощают. Ни мёртвые, ни живые, — её рот превратился в жуткий оскал, разошедшийся тёмной зубастой прорехой.
Седой мужчина, невзирая на сломанную челюсть, истошно завопил. Крик вскоре затих, перейдя в невнятное бульканье.
— Оставь глоточек, — вежливо попросила Флёр.
* * *
Огромная, старая и больная луна поднялась над заброшенным кладбищем. Её нездоровый, жёлтый свет осветил заснеженные могилы, покосившиеся кресты и упавшие надгробные камни. Безносый ангел вздрогнул, когда свеженасыпанный холмик земли под его ногами вдруг зашевелился. Перья его единственного уцелевшего крыла судорожно затрепетали, когда чёрные комья, слегка припорошенные пушистым снегом, вдруг провалились вниз, освобождая путь для странного пришельца. Обнажённый, перемазанный грязью человек выбрался из развороченной могилы и уставился на испуганного стража обители скорби и печали.
— Я всегда подозревал, что вы отчасти живые, — сказал человек, обращаясь к мраморному памятнику.
Тот пучил слепые белки каменных глаз и молчал.
— Быть мёртвым — забавно, — добавил человек.
— Хочу дышу, — он глубоко вдохнул.
— Хочу — не дышу, — он шумно выдохнул и более не вдыхал.
— А ещё грустно и хочется кушать. Счастливо оставаться.
Голый человек махнул на прощание рукой и двинулся прочь. Следов за ним не оставалось.
* * *
— Я вспомнила, где я его видела, — сказала Флёр, — Арманда, это ужасно. Каких-то сорок лет назад, мы с тобой сидели в вонючем подвальном видеопрокате, который был битком набит вонючими подростками, и во все глаза смотрели фильмы, в которых он играл. Это же...
— Я тоже его вспомнила. Ещё до того, как убила, — грустно прервала её Арманда, — Просто решила, что так будет лучше для всех.
— Это ужасно, сестричка, — возопила Флёр, — То, что мы сделали — настоящий стыд и позор.
— Не переигрывай, сестрёнка, — снисходительно возвестила старшая, — К тому же мне уже давно хотелось его убить. Сначала просто из жалости — избавить его от кошмарного созерцания собственной рожи — результата дешёвой пластики; потом — из сострадания, ибо этот надменный гад снимался в полном говне, играл посредственно, а выёбывался при этом, будто Гамлет новоявленный. Этот его избитый приём — профиль с сигаретой, а на лице похуизма сраная гора. Тьфу, блять, надоело..
Флёр слушала сестричку, прижав к груди седую голову старика. На некогда культовое лицо капали крупные вампирские слёзы.
Арманда выждала подходящую случаю траурную паузу и добавила более мягко:
— Конечно интересно, как он заполучил своё истинное лицо, и как оказался здесь, но легенды на то и легенды, чтобы уйти, оставив после себя ауру таинственности. Ты что выбираешь?
Вампиресса стояла над безутешной Флёр. Одной рукой она сжимала ствол канадской штурмовой автоматической винтовки бренда «Diemaco», а вторая рука удерживала приклад великолепного Ремингтона.
Флёр вопросительно взглянула на сестру.
— Больше никому не позволю нашпиговать себя свинцом.
Флёр понимающе кивнула и вцепилась в приклад Ремингтона. Заполучив ружьё, она перестала тормошить тело мёртвого старика. Ремингтон одиннадцать целиком завладел её вниманием. Она плюхнулась на пол, приставила ствол винтовки себе к подбородку и, скинув с ноги розовый "конверс", попыталась нажать пальцем ноги на спусковой крючок. Армада вовремя заметила это непотребство и зашипела на сестру, отбирая ружьё:
— Сейчас не время для следственных экспериментов. Ремингтон заряжен дробью. Твоя голова разлетится, как гнилая тыква. Неделю будешь коматозить. Ты опять за своё? Сегодня День мёртвых кумиров? Всё уже давным-давно известно: Дэд* стрелял себе в лоб, и у него был дробовик. Никто ему не помогал. Курт вообще в себя не стрелял. Эта обдолбаная крашенная сука* кончила его руками наёмных оголтелых торчков. Причина веская — тридцать миллионов зелёных. Это тоже все прекрасно знают и понимают её поступок. За тридцать миллионов я бы даже тебя убила. Всё, как на ладони. А красавчик Йон Нёдтвейдт* использовал для своего ритуального самоубийства автоматический пистолет. Кстати ты заметила поразительное сходство нашего любимого музыканта и этого забияки? Кстати, раз уж мы о нём заговорили... Ты чувствуешь это?