Конец заблуждениям
Шрифт:
– Спасибо. Это мило с твоей стороны.
Он был вежлив и насторожен, наблюдая за Мариной: как она говорила, как села в свое кресло, как вытянула стройные ноги настолько, что почти касалась его, и как откинулась назад, оценивающе рассматривая его.
– Ты ведь писал это для танцевальной постановки? Не хочешь попробовать написать для кино?
– Я подумываю над этим.
– Я тебя понимаю. Полагаю, в танцевальной сфере нельзя многого добиться, там мало денег и признания. – Она отпила воды. – Трудно понять, почему ты вообще этим занимаешься, разве
– На самом деле именно Джина всегда меня вдохновляла, благодаря ей я пробовал что-то новое.
– Тебе всегда требуется ее одобрение, чтобы попробовать что-то новое?
– Нет, конечно, нет.
Марина улыбнулась, давая понять, что просто поддразнивала Дункана, а затем снова стала серьезной:
– Мне нужно знать, чего ты действительно хочешь?
– Прямо сейчас я хочу немного вина.
Они сделали заказ, и Марина призналась, что навела кое-какие справки о Дункане и узнала от своих знакомых, что он считался самым недооцененным талантом среди молодых классических композиторов.
– Ты не добился высот, и большинство людей попросту не знают о тебе, но те немногие, кто в курсе, восхищены тобой.
– Это приятно слышать, – произнес Дункан, слегка покраснев. Марина, возможно, и раздражала, но для него было редким удовольствием выслушивать похвалу. Особенно с учетом денег, которые Марина готова предложить.
– Беря во внимание качество твоей работы, я готова увеличить свой музыкальный бюджет. Как насчет шестидесяти тысяч?
– Кажется разумным, – ответил Дункан, стараясь не упасть со стула. Шестьдесят тысяч – вдвое больше, чем он зарабатывал за целый год.
– Отлично. Тогда мы можем приступить к самой интересной части. Итак, есть несколько музыкантов, которых нужно прослушать, и я хочу, чтобы это сделал ты. Они должны уметь передавать своей игрой настроение моего фильма.
В течение следующих двух недель, пока Джина находилась в отъезде, Марина занимала Дункана. Когда он приступил к ее заказу, стараясь посвящать ему каждую свободную минуту, Марина сводила его на несколько концертов: пара небольших групп на местных площадках, пара выступлений большого оркестра. После одного шоу в Линкольн-центре, которое, по ее словам, являлось скромным подарком ему, она познакомила Дункана с элегантной европейской парой.
– Представляю тебе Астрид и Риккардо. Моя мать и ее жених.
Дункан оказался застигнут врасплох этой встречей, особенно тем, как лукаво ее мать улыбнулась ему. Тем не менее он сказал себе, что не делает ничего плохого, это ведь чисто деловые отношения: Марина его клиентка и платит ему большие деньги, поэтому проводить с ней время таким образом – совершенно нормально.
Дункан цеплялся за эту идею, даже когда она появилась у его двери двумя ночами позже, держа в руках бутылку вина и одетая в блузку, расстегнутую достаточно широко, чтобы он мог видеть, что под ней ничего нет. Он цеплялся за эту идею, даже когда она включила музыку и улеглась поперек его дивана. Даже когда она снова использовала свое легкое алкогольное опьянение как оправдание,
– Наверное, это не мое дело, но скажу честно, меня удивляет, что на этот раз ты не поехал с Джиной в Вену. Я имею в виду – после той ее поездки.
– У меня есть проекты, которые не терпят простоя в работе… – Дункан остановился, не потакая Марине и не переспрашивая, на что она намекает. Он вспомнил имя, которое она упоминала раньше. Бенуа. Мужчина, который был бы раздавлен, узнав, что Джина замужем. – В любом случае, провести немного времени порознь мне кажется полезным.
– Не все мужчины такие доверчивые.
– Джина никогда не давала мне повода не доверять ей.
– О, Дункан, ты такой милый! Действительно милый. Джине очень повезло. Большинство мужчин с твоим талантом – эгоисты, но ты столь же невинен, сколь и одарен. Хорошо, что ты многого не знаешь. Я имею в виду большие сцены вроде венской, где сплошные интриги и злоупотребление властью. Джина, конечно, может постоять за себя, но подобные вещи выбили бы из тебя этот чистый дух.
Марина рассмеялась, и он попытался улыбнуться, хотя, по правде говоря, был изрядно сбит с толку, да еще некстати вспомнил о той неуверенности, от которой страдал прошлым летом и которая теперь, в отсутствие Джины, вернулась и даже усилилась.
Дункан посмотрел на Марину, которая, закрыв глаза, откинулась на спинку дивана. Она была соблазнительной, он не мог этого отрицать, стильной и светской, ему даже слегка льстило, что такая женщина видит в нем столько возможностей. Как бы Джина ни поощряла его раньше, слишком многим его неудачам она была свидетельницей, чтобы все еще его идеализировать. Погруженный в свои мысли, он продолжал наблюдать за Мариной и в какой-то момент даже подумал, что она заснула. Однако когда песня закончилась, она снова села и открыла глаза, дерзко глядя на него.
– Это интересный отрывок… – начал комментировать Дункан, в то время как Марина продолжала пристально смотреть на него. На ее губах появилась улыбка. А затем она поцеловала его.
Он не отстранился – поначалу нет. Конечно, он был застигнут врасплох, если не сказать ошеломлен. Но столь же внезапно он обнаружил, что взволнован, восприимчив к интересу привлекательной женщины, которая не являлась его женой. Еще одна заманчивая особа, способная придать ему форму. Он позволил ей еще больше расстегнуть блузку, прежде чем встал и попятился.
Сразу после того, как он отступил, Марина тоже поднялась и прошла мимо него, все еще в расстегнутой блузке, направляясь на кухню, чтобы наполнить свой бокал вином.
– Не стоило этого делать. Джина – моя подруга. Ты женат. Ты, должно быть, плохо думаешь обо мне.
– Я не… Я…
– Просто абсолютно очевидно, что вы двое больше не подходите друг другу. Она перешла на новый уровень, теперь твой черед. Но если ты так не считаешь, то не смею настаивать.
Марина наконец взглянула на него, но тут кое-что другое привлекло ее внимание. Она посмотрела на дверь.