Кровь и Клятва
Шрифт:
— Ния! Разбуди меня через пару часов, я сменю тебя на карауле, — громко шепчет он.
Толку от него в таком тумане?
Я усмехаюсь и бросаю:
— Лучше выспись, как следует, Элар.
Я снова закручиваю поток ветерка и отправляю его на разведку. Убедившись, что поблизости нет крупных зверей, я закутываюсь в куртку, откидываю голову на ветку и закрываю глаза.
Долгий был день. И непростой. Но всё к лучшему. Я всё ближе и ближе к своей цели.
Просыпаюсь я резко и едва не падаю с дерева. В груди звенит тревога. Я сосредотачиваюсь и понимаю, что кто-то из людей храпит, как медведь!
Быстро и ловко спускаюсь с дерева. Сна как не было. Иду на звук. Храпит один из братьев. Наклоняюсь и тормошу его за плечо:
— Просыпайся, треклятый дурак!
Ко мне присоединяется Сиус, с бледным от страха лицом, и тоже пытается достучаться до спящего.
Но он только начинает храпеть ещё громче. И сквозь этот храп я слышу голодный рык…
Волки.
Разумеется, не простые волки, как и всё в этом ужасном лесу. Они огромные, с глазами, налитыми кровью, бешенные и бесконечно голодные.
Я удирала полдня от одного такого, и спаслась только тогда, когда забежала на болота.
Поэтому…
— Давай! — пинаю я храпящего. — Просыпайся!
— Ния? Что случилось? — появляется рядом Элар, выглядит он очень сонным.
Я упустила что-то из виду?
— Ты не слышишь его громогласный храп?! Сюда направляются волки! Если мы его сейчас же не разбудим…
— Теперь я тоже его слышу. Подвинься-ка…
Элар широко зевает, а мы с Сиусом переглядываемся. Он пожимает плечами и тихо замечает:
— Попробую разбудить остальных.
Я тоже пинаю ботинком ногу второго брата, а затем звучит громкая пощёчина. Храп смолкает. А голодный рык звучит всё ближе.
Я склоняюсь к Элару:
— Теперь разбуди остальных, потому что надо срочно отсюда бежать.
Спустя минуту я понимаю, что ничего не выйдет.
Люди никак не могут проснуться, они вялые и даже не напуганные, зевают каждую секунду. Братья снова клюют носом, Туара положила голову одному из них на плечо, а Элар отряхивается, как собака от грязи, и недоумевает:
— Не пойму, какого беса происходит…
Я беззвучно ругаюсь.
— Все лезем на дерево! Быстро!
Быстро не выходит…
Пока люди копошатся, помогая друг другу, я прислушиваюсь к звукам и тихо злюсь. Мне не нравится то, что я рискую своей жизнью из-за кучки людей. Но выбора нет. Они нужны мне живыми, чтобы я могла получить ещё один мешочек с серебром. Этого хватит на несколько месяцев путешествия в одиночестве — мне не придётся снова строить из себя проводника.
Я вижу, как в тумане у дерева исчезает последний ботинок, прячу нож обратно за пазуху и взбираюсь по широкому стволу сама.
— Ния, я порядке, слышишь? Но что это такое?
Я задираю голову и смотрю на Элара, который вцепился в ствол руками, сидя на ветке ниже той, на которой без особого труда или страха стоит Сиус.
Братья сидят в излучинах ещё ниже, спинами к стволу, к груди одного из них припала Туара. Они вот-вот заснут.
Туман. Вверху он рассеивается, спадает. Но внизу… Туман как-то по-особенному действует на людей.
Значит, я поступила верно, загнав их на дерево. Правда это выиграет им всего пару часов, а затем дерево окружат волки. Я слышу, как их рычание множится и приближается.
Я поднимаюсь в полный рост, снимаю свои вещи с сучков и надеваю на себя. Готовлю лук и стрелы.
Первые несколько минут ничего не происходит. Туман спадает, лес мрачнеет, внизу по-прежнему ничего не видно.
А затем туман разрезает мохнатая чёрная морда с оскаленной пастью. Я реагирую без промедления, и стрела врезается волку в налитый кровью глаз. Он скулит от ярости и боли, вновь скрываясь в тумане внизу. Но следом подпрыгивает другой. И ещё один. И ещё…
Я решаю не тратить стрелы попусту. До нас им не достать, а убивать их начать лучше тогда, когда станет понятно есть ли вообще в этом смысл. Пока мне не известно сколько их там внизу и хватит ли мне стрел на всех. С учётом, что этих волков не так просто прикончить.
Сбоку от меня начинают приходить в себя братья и женщина. Они, тихо проклиная туман, вооружаются ножами. Волки прекращают прыгать, но рычат и лают внизу. Скорее всего, друг на друга. А это значит, что с ними нет вожака. Что уже проще.
Вскоре туман рассеивается вовсе, и я насчитываю девять густых чёрных теней, снующих туда-сюда у дерева.
— Ния, что будем делать? — громко шепчет сверху Элар.
— Я попробую их отпугнуть, а вы будьте готовы бежать, когда скажу.
Целюсь в одного из волков и выпускаю стрелу. Тот скулит, пытается задней лапой стряхнуть стрелу, торчащую близко к горлу, а глаза остальных впиваются в меня. Они пригибаются к земле, яростно рычат, врезают свои когти в землю.
Направляю стрелу в другого, но он тут же отпрыгивает в сторону. Видят они лучше меня — здесь у них преимущество. Но и я сдаваться не намерена.
Выпускаю несколько стрел подряд.
Бока, лапы, грудь. Те, в кого я попадаю, скулят и убегают зализывать раны. Остальные злятся ещё сильнее, но они далеко не глупы. Понимают, что им до меня не достать, а я до них — запросто.
В итоге, когда я попадаю в шестого по счёту волка, трое не раненых яростнее прежнего рыкают в мою сторону и убегают вслед за своим собратом.
Я убираю лук за спину и командую:
— Бежим!
Присаживаюсь, хватаюсь руками за сук на ветке и, повиснув на нём, прыгаю вниз. Пятки врезаются в землю, по ногам проходит эхо тупой боли. Я распрямляюсь и снова хватаюсь за лук и стрелы. Жду. Справа рычат, и я выпускаю в том направлении стрелу. Беру следующую.
Люди подхватывают свои вещи, Элар обнажает клинок, Туара встаёт рядом со мной с арбалетом в руках. Её стрела летит влево, и через секунду до нас доносится скулёж.
— На болотах вообще шуметь нельзя, ясно? — говорю я себе за плечо. — А теперь за мной!