Кубанский шлях
Шрифт:
Бычков поблагодарил старика и поспешил с докладом к атаману. ККККККККККК
8. Казачий круг
Ещё с вечера малолетки обежали станицу, заглядывая в каждую казачью хату:
– Идите на Круг вестей слухать. После утренней службы собирайтесь на майдане.
Станичный атаман Чернецов с небольшим отрядом казаков вернулся из штаба Кубанского корпуса с новостями.
Ещё в начале марта 1788 года командующий войсками, сосредоточенными против Кавказа, генерал Текели, получил приказ главнокомандующего, о спешном открытии военных действий
На предстоящем казачьем собрании необходимо было решить два очень важных вопроса: отправка охотников в полк - на передовую и ещё большее укрепление станицы для отражения участившихся набегов неприятеля. Кроме того, должны были договориться об открытии школы, которая в действительности уже работала, но учительница - Пригорская Софья Даниловна жалованья не получала.
– Именем Господа и Спаса нашего Иисуса Христа, - начал атаман. Казаки вслед за ним истово перекрестились, - время ли Круг становить?
– Время, время, - подтвердило собрание.
– Все ли казаки здесь?
– Все пришли. А то как же, - раздались голоса.
– И дажеть малолетки с отцами и братьями,
– А почему батюшки нет?
– шёпотом спросил один новоиспечённый казак стоявшего рядом Фрола.
– А мы решаем дела мирские, что ему тут делать? Видишь, и некоторых других станичников нет. Только казаки, - со знанием дела ответил тот.
– Шкандыбина нымае. Вин напывся, тай спыть, - выкрикнул Ерофей Брыль.
– Ну, пьяных мы и так не пускаем на Круг. Небольшая потеря. Главное, чтоб Лютиков был трезвый и записал всё, как надо.
Несмотря на вооружённые столкновения с турецкими наёмниками, в Закурганной продолжал селиться разный люд. Прибивались беглые, инородцы, оседали и разбойники, уставшие от скитаний по степи, приходили солдаты, получившие ранения и свободу, и не желавшие возвращаться в места их прежней неволи.
Население станицы увеличилось почти на полсотни человек, но из них годных к казачьей службе насчитывалось чуть больше десятка, некоторых из них и надобно принять в казаки, чтобы пополнить ряды гарнизона. Требуется расширить и границы селения. Всё это и многое другое изложил станичникам атаман.
На круге договорились продлить тын, докопать ров и досыпать вал, заключённый в двойной плетень, обследовать каждый аршин защитной стены. Из толстых жердей сделать оборонительные ворота со створками бойниц для ружей. Атаман велел каждый божий день проводить занятия по военной переподготовке казаков гарнизона, также усилить пикеты и проверить работу оповещения, провести ревизию запасов пороха, патронов и ядер для единственной пушки. Проголосовали и за новых казаков.
Охотников ехать в полк было много, но требовались только лучшие и молодые казаки.
Степан не изъявлял особого желания - только жизнь начала налаживаться, а тут бросай всё. И
Фрол возмутился:
– Ты что, Стенька, сравниваешь? Неужели не хочешь служить под началом Суворова? Проявить геройство?
Степан не ответил. Что говорить, когда у него мысли о другом.
Собрание постановило дать молодым казакам день сроку, чтобы они могли подумать, посоветоваться со старшими в семье и принять окончательное решение.
– Завтра в это же время всех охотников ждём в правлении, - подвёл итог этому вопросу атаман.
– А таперя об учительше. Вы все желаете, чтоб дети ваши грамоте были обучены?
Майдан одобрительно загудел. За полгода, благодаря трудам и заботам Софьи, школа заняла в станице заметное место.
Училищного дома не было, и Пригорская занималась с детьми у себя дома. И хотя сама ждала уже второго ребёнка, находила время для каждого из двадцати своих учеников, которые её обожали. В школе преподавались чтение, письмо и арифметика. Если был свободен отец Кирилл, то он обучал детей закону Божьему.
– Школу будем содержать на обчественные средства, как в других местах.
– Что, совсем платить не будем?
– обрадовались казаки.
– Зачем совсем? Казачьи дети будут обучаться, конечно, бесплатно, а прочие, предлагаю, по рублю в год за каждого дитяти. Или больше?
– Хватить. Откуда у людей больше-то.
– Сколько положим жалования учительше, как думаете?
– Не меньше десяти рублей в год, - предложил Сидор Шерстобитов, - как в других станицах, я знаю.
– Не богато ли, - возмутился старый Брыль, - попадья и так не бидуе.
Его поддержало несколько казаков:
– Большое дело - учить, не жизнью рисковать.
На них зашикали:
– Не жадуйте, а благодарите Софью Даниловну за грамоту.
– Вчёнее батькив диты стануть.
– А что скажеть казначей? По силам нам платить столько?
– атаман посмотрел на Бычкова.
– Потянем. Чем мы хуже других?
– Объявляю: учительское жалованье - 10 рублей в год. Любо ль, молодцы?!
– Любо! Любо!
– поддержало собрание атамана.
– Тута Спиридон спрашивал, можеть ли он научиться читать и писать, так вота, Софья Даниловна будеть обучать грамоте такжеть всех желающих взрослых казаков и казачек.
И хотя круг закончился под вечер, станичники долго не расходились и обсуждали новости и решения.
Степан в задумчивости отворил калитку во двор и замер на миг - так защемило сердце от увиденного. На плетне были развешаны вещи из казачьей справы, а Дарья сидела под навесом и расчёсывала бурку.
Ему стало совестно за свои недавние мысли. Как хорошо, что не успел ничего ей сказать: она б могла подумать, что он струсил.
При виде мужа Дари встала. У неё тоже разрывалось сердце, но, следуя многовековой традиции своего народа, как подобает жене воина, со спокойным выражением лица она посмотрела на него и тихо спросила: