Кукурузные человечки
Шрифт:
Славик хотел вернуться дмой, его ждала с завтраком бабушка. Но передумал и завернул к художнику. Кубик снова рассматривал старые холсты.
– Дядя Витя, - еле слышным голосом спросил он, - вы не скажете, зачем вам коза?
– Улетели?
– все понял Кубик.
– Чудеса... Ни границ для них, ни расстояний... Так ты вправду хочешь знать, зачем мне коза?
Гость безучастно кивнул и сел на стул.
– Коза меня, Славик, каждый день водит на работу. Тащит на луг и показывает новые места. Без нее я валялся бы, наверно, целыми днями и смотрел в потолок. Честное слово, валялся бы! Долго ли человеку разлениться? А она мне с утра: "Не ме-едли. Ме-едве-едь! Ме-ечтат-ель. Ме-еры не знаешь. Ме-еланхолик!" Я встаю, беру веревку, заодно прихватываю этюдник и бре-еду за козой на луг. А там, от нечего де-елать, достаю холст, кисти...
– И это, как всегда. самая последняя правда?
– Конечно! Как всегда, самая-самая! Для чего же еще художнику коза?
Разговаривая, Кубик все время поглядывал на холсты вокруг себя, и Славик понял, что ему лучше уйти. А уходить так не хотелось!
– А почему вы сегодня не пошли на луг, дядя Витя?
– спросил он с надеждой еще поговорить.
– Разве коза вас не звала?
Художник не сводил глаз с одного очень светлого, как большинство, мало понятного с первого взгляда холста. То ли там разлиась краска, то ли день был такой размазанный. Дни ведь именно такими и бывают - размазанными...
– У козы сегодня выходной, - все же ответил он.
– Она решила обойтись жвачкой. Надо, сказала, копытца чуть нарастить, оттоптала их донельзя...
– Кубик поднял холст и разложил его на диване.
Славик потихоньку вышел. Его встретило голубое и солнечное утро. Со всех сторон кричали петухи. Он услышал голос бабушки:
– Славик, а ну домой завтракать.
Славик поплелся домой. На крыльце он увидел Нинку. Она сидела в одних трусиках и ела кусок хлеба с маслом и вареньем поверх масла.
– Ищь, ноги еле волочит!
– сварливо, несмотря на прекрасное утро, проговорила она.
– Бабку мою чуть с ума не свел. Всю ночь вздыхала, а нынче молчит, будто воды в рот набрала. А картину в чулан спрятала. Я говорю: там ведь крысы ее съедят, а она мне: пускай. Все равно, говорит, жизнь пропащая. Ты к ней со своим фонариком больше не подходи.
– Очень нужно, - сердито ответил Славик .
– Я и к тебе не подойду.
– Подумаешь, какой принц!
– Рот и щеки у Нинки были в варенье, сладкие, а слова, что выскакивали изо рта, оказались горькие: - Мы и без вас, между прочим, тоже не пропадем.
Нужно ли говорить, что день этот, солнечный и зеленый, стал для Славика серым, пасмурным, унылым!
Как справиться с унылым днем
День получался дрянной, хуже некуда, и Славик решил весь его проспать. Проснется - а на дворе опять утро; Кубик позовет его на речку, и до встречи с пришельцами останется всего два дня. А вечером останется всего один день...
Он позавтракал и сказал бабушке, что пойдет поваляется чуть-чуть в постели. Бабушка это одобрила, сказав, что отдохнуть всегда полезно, тем более перед новым учебным годом, который... Но дальнейшее Славик не услышал потому что полезная речь бабушки автоматически перешла в бормотание да и он был уже в постели.
Уснуть Славик, однако, не смог - не получилось. Стал думать, глядя в потолок. Сперва о родителях - о том, что они привезут ему из Японии. Хорошо бы, электронную игру последней модели. Или последней же модели плеер...
Представив себе электронку, ее экран и кнопки, Славик вспомнил о молстаре. Вот бы получить его не на день, а насовсем. Молстаром такое можно натворить! Например, он бы его потихоньку навел на своего директора, когда тот выступает перед всей школой 1 сентября и держал бы до тех пор, пока тот не превратился в мальчишку. Интересно посмотреть, каким был их высокий, сутулый, со скрипучим голосом, в очках директор в третьем, например, классе. Неужели таким, как все третьеклашки?
Хорошо бы и снолуч заполучить. Главное, он безвредный. Подходит к тебе кто-то с кулаками, ты его - раз!
– снолучом, он и лежит, спит.
Потом встанет и ничего не помнит... Интересно, а какие-нибудь другие приборы у ребят с Кукурбиты есть? Эх, скорее бы шло время!
Славик глянул на часы на этажерке с четырьмя растрепанными донельзя книжками: прошло всего одиннадцать минут. А спать не хочется ни капельки.
О чем бы еще подумать?
Бабушка заглянула в комнату, увидела, что внук лежит с открытыми глазами.
– Отдыхаешь?
– Отдыхаю.
– Ну, лежи.
– И бабушкина голова скрылась.
Вскоре Славик услышал ее голос за окном: она сзывала кур и корила за что-то Полкана.
Так о чем бы таком еще подумать?
Вообще-то говоря, он зря на этот день обиделся. День как день. Даже, кажется, неплохой. И сам он не такой уж несчастный. У кого еще из мальчишек есть знакомые пришельцы? Ни у кого. Он единственный, кто подружился этим летом с инопланетянами. Он увидел и узнал такое, чего не знает никто, и если рассказать, не поверят...
Славик снова взглянул на часы. Прошло еще семь минут. Чего он лежит? Все равно уснуть не удастся.
Но Славик полежал еще немного - ведь сказал же он бабушке, что хочет поваляться. Повалявшись еще минуту три-четыре (но уже с трудом), он встал. Вышел на крыльцо. В соседнем дворе стоял художник Кубик.
– Привет, Слава!
– крикнул он.
– Ты чего такой скучный? И мне не работается сегодня. Наверно, опять магнитная буря. Как насчет того, чтобы пройтись и поболтать?
Как только художник заговорил, на крыльцо выкочила Нинка. Встала на нижнюю ступеньку, чтобы ее видели все, и давай, слушая Кубика, осуждающе качать головой. Вот, мол, взрослый мужик, а этакий бездельник! Не работается, видите ли, ему! Идем, говорит, поболтаем. А на дворе-то всего пол-одиннадцатого. И мальца за собой тащит. Ну, мужики пошли...
Художник, увидав Нинкино осуждение, поинтересовался:
– Что ты, Нинон, качаешь головой, как китайский мандарин? Пошли с нами.
Если Нинка до сих пор качала головой сверху вниз, то теперь стала качать - опять-таки не говоря ни слова, слева направо. Озачало это вот что: не стыдно? Ай-яй-яй! А еще, называется, художник. Обзывается-то как - китайским мандарином! Чему учишь малых детей - каким словам? Борода что у попа, а ума...
Нинка тряхнула волосами, махнула рукой и стала подниматься по ступенькам, донельзя огорченная Кубиковым поведением.