Кукурузные человечки
Шрифт:
– Входи, Слава.
Кубик лежал на диване и листал старый-престарый журнал.
– Ты что, по грибы нынче ходил?
– Мы к вам в гости.
– ответил с порога Славик.
– Кто мы? Уж не вы ли сами, Ваше Вечернее Появительство?
– Дядя Витя...
– Славик сразу же решил показать пришельцам, сидящим в сумке (а особенно Пите), что такое художник Кубик, и задал традиционный вопрос: - Дядя Витя, а для чего вам коза?
– Я, Славик, - не промедлив ни секунды, ответил Кубик, - учусь у нее бодливости. У меня у самого характер мягкий, бодаться я не умею, и вот Манька мне в свободное время уроки дает. "Ты, говорит, хоть и с бородой, как козел, а ума-то у тебя мало. Ты, говорит, если что, башку-то наклони, мемекни погромче и сыпь вперед. С ног ворога столкни, а после еще и потопчи маненько. А рога, коли бог тебя обидел и не дал, найди где-нибудь и приставь чуть повыше ушов"...
– Ушей, - поправил Славик.
– Она говорит "ушов". "Чуть, говорит, повыше приставь ушей"...
– Ушов, - поправил Славик.
– Совсем ты меня сбил с панталыку! "В общем, говорит, вот здесь, - Кубик показал место на своем лбу, - прикрепи и с ними, говорит, и ходи, тогда тебя всяк бояться будет и мазню твою безобразную, безалаберную и самонадеянную будет всячески восхвалять" Вот для чего мне коза, Славик, и это, как всегда, самая последняя правда! Ну, каким добрым ветром тебя занесло?
(Славика, пока Кубик говорил, кто-то толкал сквозь сумку, и он подумал, что толкать мог только Питя).
Мальчик прошел через комнату, сел на стул рядом с диваном, а сумку поставил на колени..
– Мы к вам в гости, - повторил он.
– Вам, ваше Вовремя Приходительство, одного стула хватит? Или к соседке за табуретками слетать?
– Слетать за табуретками, - важно распорядился Славик.
– Мы сюда не шутки пришли шутить.
– Сию минуту, Ваше Грусть-Тоска-Недопустительство-Скуку-К Черту Прогонительство!
– Кубик вскочил с кровати и постучался в дверь, ведущую к Евдокимовне.
Через минуту он вернулся с двумя табуретками.
– Изволите на обе сесть, Ваше Новости-Сообщительство?
– Кубик что-то уже заподозрил: очень уж бережно держал Славик сумку на коленях.
– Вот сюда их поставьте, - продолжал распоряжаться гость, - передо мной.
– И водрузил сумку на сдвинутые табуретки.
Художник сел на диван.
– Дядя Витя, - сказал Славик обыкновенным голосом, - я к вам действительно не один пришел.
– А с кем же? Кого ты там, на крыльце, оставил?
– спросил Кубик, взглянув на открытую дверь.
– А вот с кем!
Славик вжикнул молнией на сумке, бока ее опали и художник увидел шестерых маленьких человечков, щурящихся от света. Одни поправляли волосы, другие одергивали одежду. Питя полез за воротник - видать, что-то колючее попало под комбинезон. В общем, человечки шевелились, и никак нельзя было подумать, что это куклы. Вдобавок Пигорь чихнул.
– Будь здоров, - машинально произнес совершенно сбитый с толку художник.
– Спасибо, - прозвучал в ответ тоненький голос пришельца. Это было первое слово инопланетян в комнате художника.
– Поклянись, - вслед за Пигорем заговорил Питя, - поклянись, что не будешь перед нами выпендриваться!
Кубик опешил, но пообещал:
– Слово художника!
– Поклянись, что не будешь считать, что ты умнее нас во сто раз!
– продолжал Питя.
– Не считаю, что я вас умнее, друзья, - ответил хозяин комнаты тоже в рифму. Он подумал, наверно, что с маленькими человечками именно так нужно разговаривать - в рифму. Кубик как замер, увидев пришельцев, так до сих пор и не шевелился. Только борода у него дергалась, как у театральной куклы на сцене, когда он говорил.
– А с чего ты взял, что я буду выпендриваться?
– Ты же взрослый.
– Питя взял этот международный разговор на себя.
– Ну и что?
– ответил художник.
– Случается, что и взрослые не выпендриваются. Представь себе, что это как раз тот счастливый случай.
– Мы еще посмотрим, счастливый или нет, - придрался к слову Питя.
– Хочешь знать, кто мы?
– Хочу. Славик мне чуть-чуть о вас рассказывал, но я не очень-то ему верил.
– Славик молодец. Мы - с другой планеты. С далекой-далекой. Она называется Кукурбита. Наш корабль спрятан там, - Питя показал пальцем на дверь.
– И мы изучаем вашу планету. Прилетели знакомиться.
– Милости просим, - сказал художник.
– У нас к тебе вопрос...
Но тут Питю перебил Грипа. Он перелез через край сумки и встал на табуретке прямо, как посол.
– У нас к вам вопрос, - исправил он Питино "ты".
– Но может, вам хочется спросить о чем-нибудь у нас?
– Вероятно, да, - неуверенно произнес Кубик.
– То есть я хотел сказать: конечно. Конечно, у меня к вам должны быть вопросы. Только я пока не знаю, какие.
– Художник почесал голову.
– Впочем, один уже есть. Откуда вы знаете слово "выпендриваться"?
– Нам подарил его Славик, - ответил вместо Грипы Питя.
– Мы возьмем его на свою планету. Во словечко!
– Питя показал большой палец.
– Тогда можно еще один вопрос?
– Давай.
– Вы... дети?
– Да, - коротко ответил Грипа.
– А где ваши взрослые?
– Они остались дома.
– Дом - это где? На корабле или на планете?
– На планете.
– Только ты не думай, - вмешался в разговор Питя, - что тут же должен взять над нами опеку. Ты сам по себе, мы сами по себе.
– А какой вопрос вы хотели мне задать?
Грипа на этот раз опередил Питю:
– Вы, конечно, хорошо знаете вашу планету?
Художник не то чтобы кивнул, он наклонил голову, но при этом поднял правое плечо. И означало это, если перевести на язык слов: "вроде бы да...", или: "вообще-то должен...", или: "кое-что я, естественно, знаю..."
– Куда нам нужно непременно слетать? Что мы должны посмотреть на Земле?
– Ах ты боже мой!
– неожиданно обрадовался Кубик.
– Какой прекрасный вопрос! "Что посмотреть на Земле?" А Славик вам не сказал?