Лев Троцкий
Шрифт:
Для Сталина и его сторонников конференция имела огромное значение, приравнивалась ими к съезду, поскольку они ставили цель закрепить на ней свою победу над объединенной оппозицией, прежде всего над Троцким. Хотя обсуждались разнообразные вопросы (о международном положении докладывал Бухарин, о хозяйственном состоянии страны и задачах партии — Рыков, о задачах профсоюзов — Томский), в центре внимания стоял главный вопрос — доклад Сталина об оппозиции и внутрипартийном положении.
Докладчик объявил, что летом 1926 года был образован троцкистско-зиновьевский антипартийный блок (именно так — «Об оппозиционном блоке в ВКП(б)» — назывались его тезисы к конференции [993] ), лидеры которого пытались ревизовать учение Ленина, решения XIV съезда о построении социализма в СССР. Сталин объявил установки оппозиции социал-демократическим уклоном в партии. [994] Конференция признала вредными предложения лидеров троцкистско-зиновьевского блока о проведении индустриализации за счет высоких налогов с крестьян и повышения цен на промышленные товары. Извращая взгляды Троцкого, Сталин утверждал, что это неизбежно привело бы к подрыву сельского хозяйства, падению темпов индустриализации. Троцкому становилось ясно, что цель Сталина состоит в закреплении собственной власти путем полного оттеснения оппозиционеров от властных рычагов, утверждения курса на построение социализма в одной стране как бесспорной альтернативы «перманентной революции», что лишало лидера оппозиции ореола марксистского теоретика.
993
Сталин И. Сочинения. М.: Госполитиздат, 1948. Т. 8. С. 214–233.
994
Там же. С. 234–297.
Над политическими борцами нависала все бблыиая опасность. Уже в 1926 году Каменев и Зиновьев, хорошо знавшие повадки генсека, предостерегали Троцкого. «Вы думаете, Сталин сейчас размышляет над тем, как возразить вам? — говорил, примерно, Каменев по поводу моей критики политики Сталина — Бухарина — Молотова в Китае, в Англии и др., — вспоминал Троцкий через много лет. — Вы ошибаетесь. Он думает о том, как вас уничтожить». В ответ на вопрос, что он имеет в виду, Каменев добавлял: «Морально, а если возможно, то и физически. Оклеветать, подкинуть военный заговор, а затем, когда почва будет подготовлена, подстроить террористический акт. Сталин ведет войну в другой плоскости, чем вы. Ваше оружие против него недейственно» (в тексте «недействительно»). [995] Зиновьев с Каменевым, правда, удобно для себя «забывали», что еще два года назад они побуждали Сталина к принятию максимально репрессивных мер против Троцкого, на которые тогда генсек пойти не решился.
995
Троцкий Л. Дневники и письма. С. 72.
По мере обострения ситуации все больше обнажались уязвимые черты Троцкого как члена коммунистической властной номенклатуры, вышибленного (или вышибаемого) из таковой, на фоне тех, кто одерживал над ним все более ощутимые победы. В политической борьбе на стороне Сталина было решающее преимущество по сравнению с Троцким: последний верил в искренность своих догм и фанатично боролся за их осуществление. Он, правда, готов был идти на компромиссы, допускал отступления, но только до определенного предела. Сталина же теоретическая догматика не волновала, будучи лишь инструментом в борьбе за личную власть.
Сами понятия «троцкизм», «троцкисты», возникшие в ходе кампании против Троцкого в 1924 году и превратившиеся в устах Сталина и его сторонников в обвинительную дефиницию, в ярлык, являвшийся вначале угрозой изгнания из партии, а позже «черной меткой», грозившей гибелью тем, к кому этот ярлык был бы прикреплен, вплоть до нашего времени повторяются как сторонниками, так и противниками Троцкого. Эти понятия, однако, ни тогда, ни впоследствии не были содержательными. Взгляды самого Троцкого менялись в быстро эволюционировавших условиях, но во всех случаях находились в одном русле с догматикой марксизма. Состав оппозиции был гетерогенным, мотивы поддержки лидера различными (уверенность в его правоте, отсутствие убедительной альтернативной позиции, тактические соображения, личная преданность, давняя связь, до определенной поры карьеристские надежды и пр.). Троцкий был прав, говоря на апрельском пленуме ЦК ВКП(б) 1926 года: «Призрак троцкизма нужен для поддержания аппаратного режима». [996] Все эти обстоятельства привели к тому, что попытки Троцкого хотя бы несколько смягчить накал борьбы, пойти на уступки партийной машине были обречены на неудачу. Сам Троцкий скоро это осознал и возобновил борьбу в еще более острой форме.
996
Коммунистическая оппозиция в СССР 1923–1927. Т. 1. С. 21.
На объединенном пленуме ЦК и ЦКК 23–26 октября 1926 года разыгралась драматическая сцена. Активно жестикулируя, почти показывая на Сталина пальцем, Троцкий во всеуслышание заявил: «Генеральный секретарь выставляет свою кандидатуру на пост могильщика революции». Сталин побледнел, потом покраснел, поднялся и покинул зал заседания, хлопнув дверью. В этот же вечер домой к Троцкому прибежал Г. Л. Пятаков в состоянии отчаяния. Н. И. Седова вспоминала: «Он налил стакан воды, выпил ее залпом и сказал: «Вы знаете, мне приходилось нюхать порох, но я никогда не видел ничего подобного! Произошло худшее, что только могло произойти! Почему, почему Лев Давидович сказал это? Сталин никогда не простит ему [и его потомкам] до третьего и четвертого поколений!» Пятаков был настолько расстроен, что не мог ясно передать, что же произошло. Когда Лев Давидович наконец вошел в столовую, Пятаков ринулся к нему, вопрошая: «Но почему, почему вы сказали это?» Взмахом руки Лев Давидович отбросил вопрос. Он был опустошен, но спокоен». [997]
997
Serge V., Sedova Trotsky N. Op. cit. P. 149.
Троцкий сосредоточил внимание на самой болезненной для Сталина и его ближайших приверженцев (по крайней мере в этой области) Бухарина и Рыкова проблеме — теории социализма в одной стране, возведенной в непререкаемый курс только что состоявшейся партконференцией. Датой 12 декабря 1926 года была обозначена статья-заявление Троцкого, посвященная этой теории. [998] Над текстом ее Троцкий, обычно писавший очень быстро, работал еще с сентября. [999] Опубликовать статью не удалось, и она распространялась неофициально. В ней Троцкий сразу брал быка за рога, пытаясь обосновать причины появления названной теории, ее авторство и значение борьбы против нее на базе концепции перманентной революции. «Вопрос о возможности построения социализма в отдельной стране, — писал Троцкий, — выросший из замедления развития европейской революции, стал одним из главных критериев внутренней идейной борьбы в ВКП. Вопрос ставится Сталиным в высшей степени схоластически и разрешается не анализом мировой хозяйственной и политической обстановки и тенденций ее развития, а чисто формальными доводами и старыми цитатами…» Главным доводом против сталинской теории являлось то, что она исходила из предпосылки замкнутого развития СССР, игнорируя перспективы Европы и всего мира. Троцкий признавал теперь, что международная революция — это дело неопределенного будущего, а СССР неизбежно будет развивать связи с мировым рынком.
998
Троцкий Л. Теория социализма в одной стране // Коммунистическая оппозиция в СССР 1923–1927. Т. 2. С. 141–147.
999
HU.HL. bMS Russ 13. Т 3007а; Т 3007b.
Рассматривались различные варианты перспектив капитализма в ближайшие десятилетия: его подъем, упадок, сохранение нынешнего состояния. Анализ каждого варианта являлся образцом абстрактного мышления, причем при каждом варианте становилась ясна бесперспективность изолированного построения в СССР социалистического общества, фиктивность этого лозунга, не выходящего за пределы демагогии.
О том, как существенно менялись представления Троцкого, можно судить по признанию им возможности первого, наиболее оптимистического для капитализма варианта его подъема. «Напор европейской индустрии на наше хозяйство в виде дешевых товаров получил бы в этих условиях непреодолимый характер. Столь же неблагоприятно сложилась бы военная и политическая обстановка. Буржуазия вернула бы себе самоуверенность вместе с материальной силой… Мы попали бы с нашим социалистическим строительством в безвыходное положение».
Прогноз не был хронологически точен. Троцкий не в состоянии был предсказать приход к власти в Германии нацистов, Вторую мировую войну. Но в предвидении отдаленной перспективы проявилась не только его способность к хладнокровному анализу, но, я бы сказал, и смелость ума, выходившего за пределы коммунистической догматики.
Троцкий и другие лидеры оппозиции пытались перейти в контрнаступление. С декабря 1926 года их выступления против сталинской верхушки стали особенно острыми и непримиримыми.
Глава 6
ПЛАТФОРМА ОППОЗИЦИИ
Позиция по китайскому вопросу
Если внутриполитический курс Троцкого как руководителя оппозиции складывался постепенно и к началу 1927 года в основном сформировался в более или менее стройную концепцию, то позиция по основным международным вопросам под влиянием событий подвергалась подчас существенным конъюнктурным изменениям.
Сначала важнейшим из международных событий представлялась массовая забастовка в Великобритании, к которой одновременно добавился правый переворот в Польше, организованный Ю. Пилсудским и поначалу поддержанный компартией, которую, впрочем, вскоре одернули из Москвы.
В 1926-м — первой половине 1927 года развернулись грандиозные революционные события в Китае, которые приковали внимание во всех странах и стали важнейшим международным водоразделом между сталинистами и оппозиционными лидерами.
Если Троцкий и другие оппозиционеры, в частности К. Б. Радек, [1000] брали курс на углубление китайской революции, далеко не полностью учитывая национальную специфику, преувеличивая сходство Китая с предреволюционной Россией, то сталинская группа занимала более осторожную позицию, стремясь обеспечить советское, а следовательно, личное влияние в этой гигантской стране независимо от «классового характера» происходивших там потрясений. Для понимания взглядов лидера оппозиции на китайский вопрос, оказавшийся в центре внимания оппозиционных сил в 1927 году, а затем в ссылке и в значительной мере во время эмиграции, следует хотя бы кратко рассказать о событиях в Китае.
1000
Радек К. О Китае. Документы и материалы / Ред. и сост. А. В. Панцов. М.: ООО «Соверопринт», 2005. С. 20–184.