Лионель Линкольн, или Осада Бостона
Шрифт:
Сесиль, неизвстный и Меритонъ вошли въ лодку, которая быстро понеслась по вод. Матросы молчали и почти безшумно гребли. Сесиль въ эти немногія минуты какъ бы забыла о своемъ положеніи, заинтересовавшись открывшеюся передъ ея глазами сценой.
Вслдствіе одной изъ внезапныхъ перемнъ, свойственныхъ нашежу климату, погода вечеромъ стояла сравнительно теплая и даже пріятная. Луна проливала яркій свтъ на городъ и портъ. Ясно были видны вс предметы, и все казалось такимъ красивымъ при лунномъ освщеніи. Громады англійскихъ кораблей, точно спящіе левіааны, неподвижно покоились на вод, по которой нигд не скользило ни одной лодки. Съ другой стороны, окружающіе Бостонъ холмы рзко выдлялись на лазоревомъ неб, и кое-гд выставлялась то крыша, то колокольня, освщенная палевымъ свтомъ. Городъ былъ тихъ, какъ вымершій, но по ту сторону горъ, на пространств отъ Чарльстоунскихъ высотъ до перешейка, все говорило о кровавой войн. Уже и раньше въ продолженіе нсколькихъ ночей американцы длали очень серьезныя атаки, но въ этотъ разъ они вели атаку еще боле ожесточенную. Городъ они, впрочемъ, щадили, направляя огонь на батареи, защищавшія доступъ на полуостровъ съ запада.
Уши Сесили давно привыкли къ военному шуму и грохоту, но ночную бомбардировку она видла собственными глазами только еще въ первый разъ. Она сняла съ себя капоръ, откинула спустившіеся на лицо волосы и, облокотясь на бортъ лодки, слушала орудійные выстрлы, слдя за вспыхивавшивд молніями, передъ которыми блднлъ и пропадалъ томный свтъ ночного свтила. Матросы гребли веслами, завернутыми въ холстъ, чтобы меньше шумть, и лодка двигалась среди такой полной тиншны, что слышно было при каждомъ выстрл не только пыхтніе пушки, но и полетъ ядра.
— Я не понимаю, миледи, — сказалъ Меритонъ, — для чего столько англійскихъ генераловъ и другихъ бравыхъ воиновъ, находящихся въ Бостон, упорствуютъ въ томъ, чтобы оставаться на такомъ тсномъ полуостров, подъ ядрами и пулями толпы мужиковъ, когда у насъ есть такой городъ, какъ Лондонъ, гд теперь и тишь, и гладь, и Божья благодать…
Нить мыслей разомъ оборвалась у Сесили. Она подняла глаза и замтила, что мичманъ глядитъ на нее съ искреннимъ востортомъ. Она покраснла и опять надла капоръ, посл чего переетала смотрть вдаль.
— Сегодня ночью американцы не жалютъ пороха, — сказалъ молодой морякъ. — Должно быть, ихъ корсары опять поймали какой-нибудь нашъ транспортъ съ военными припасами, иначе мистеръ Вашингтонъ не сталъ бы такъ шумть, когда вс добрые люди легли спать. Не находите ли вы, сударыня, что если бы адмиралъ двинулъ три или четыре корабля въ тотъ каналъ, что позади города, то съ этихъ янки сразу была бы сбита вся ихъ спсь?
— Я такъ мало понимаю въ военныхъ вопросахъ, — съ улыбкой отвтила Сесиль, — что мое мнніе, еслибъ я его ршилась высказать, не имло бы ровно никакой цны.
— Какъ вы такъ говорите, молодой джентльменъ? — спросилъ Меритонъ. — Разв вы не знаете, что въ позапрошлую ночь мятежники прогнали изъ канала большую галеру? Я спрятался за кирпичнымъ заборомъ и видлъ это собственными глазами.
— Самое для васъ подходящее мсто, сэръ, сидть за кирпичнымъ заборомъ, — съ нескрываемымъ презрніемъ возразилъ мичманъ. — Это я вижу… Вы изволите знать, миледи, что такое галера? Это просто низкобортное судно, вооруженное небольшимъ числомъ тяжелыхъ пушекъ. Другое дло фрегатъ или двухдечный корабль, я вотъ про какія суда говорю.
Лодка продолжала двигаться въ тишин и приблизилась къ небольшому заливчику, пріютившемуся между холмами, такъ что здсь было можно незамтно высадиться на берегъ. Мичманъ веллъ гребцамъ войти въ этотъ заливчвкъ и остановиться у беpera. Тамъ онъ подалъ руку Сесили, помогъ ей выйти изъ лодки и, разставаясь съ ней, сказалъ:
— Дай Богъ, молодая леди, чтобы т люди, которые васъ здсь встртятъ, были съ вами такъ же почтительны, какъ и т, съ которыми вы разстаетесь. Если намъ придется когда-нибудь увидться опять…
— Напрасно вы думаете, что вамъ придется такъ скоро разстаться, молодой человкъ! — воскликнулъ кто-то, выходя изъ-за утеса, за которымъ былъ спрятанъ. — Не сопротивляйтесь, иначе вы вс будете убиты.
— Позжайте, товарищи, позжайте! — крикнулъ мичманъ, сохраняя замчательное присутствіе духа. — Спасайте лодку во что бы то ни стало, а обо мн не думайте!
Матросы повиновались безъ малішаго колебанія, а молодой офицеръ, воспользовавшись моментомъ, когда такъ некстати подоспвшій американецъ повернулся звать своихъ людей, бросился бжать къ берегу, до котораго было нсколько шаговъ, спрыгнулъ въ воду и ухватился за лодку. Матросы сейчасъ же помогли ему влзть въ нее, и лодка быстро помчалась прочь. На берегъ выбжалъ вооруженный отрядъ человкъ въ двнадцать и сталъ наводить на бглецовъ мушкеты, но первый американецъ крикнулъ:
— Не стрляйте! Молодой человкъ убжалъ отъ насъ — и пускай его. Онъ молодчина, храбрецъ. Ограничимся тми, которые остались на берегу, а то наши выстрлы могутъ привлечь вниманіе флота и замка.
Американцы опустили ружья прикладами внизъ и, опираясь на нихъ, слдили глазами за лодкой, которая быстро плыла къ своему фрегату. Вскор она была уже вн выстрловъ. Сесиль едва дышала отъ тревоги и страха за моряковъ, но когда убдилась, что они вн всякой опасности, она приготовилась обратиться съ доврчивой откровенностью къ своимъ соотечественникамъ, смотрвшимъ на нее, повидимому, какъ на свою плнницу. На американцахъ была самая простая крестьянская одежда съ нашитыми на ней лишь кое-какими отличіями солдатскаго званія. Вс они были вооружены только мушкетами, которыми владли очень умло, не хуже регулярныхъ солдатъ.
Меритонъ, когда его окружили американцы, отъ испуга задрожалъ всми фибрами своего тла; сопровождавшій Сесиль неизвстный человкъ тоже замтно струсилъ, но сама Сесили сохранила полное хладнокровіе, будучи уврена въ своихъ соотечественникахъ.
Когда вс они подошли къ ней и остановились, опершись на ружья, ихъ начальникъ приступилъ къ допросу плнныхъ. Отъ своихъ подчиненныхъ онъ отличался только зеленой кокардой на шляп, но Сесиль знала, что это кокарда означаетъ офицерскій чинъ не ниже капитана.
— Очень непріятно допрашивать женщину, — сказалъ онь спокойнымъ, но твердымъ голосомъ, — въ особенности такую, какъ вы, н этого требуетъ мой долгъ. Зачмъ вы явилясь сюда, въ такое уединенное мсто и въ такой поздній часъ, при томъ же на ялик съ королевскаго корабля?
— Я своего прізда и не думала скрывать, — отвчала Ceсилъ. — Все, что я желаю, это повидаться съ кемъ-нибудь изъ генераловъ, которому я и объясню причину и цль своего появленія здсь. Многіе изъ нихъ меня знаютъ. лично и поврятъ мн на слово.