Литературоведческий журнал №36 / 2015
Шрифт:
«Шекспир допускает много разных подходов. Л. Пин-ский выбрал то, что можно назвать монистической точкой зрения. Для него творчество Шекспира – некое грандиозное художественное единство. Поэтому ключом к анализу его творчества может служить лишь некий единый общий принцип. Эту функцию у Л. Пинского выполняет понятие магистрального сюжета. Впервые понятие магистральности как генерализующего принципа появилось у Л. Пинского уже в книге «Реализм эпохи Возрождения». Там речь идет о магистральной теме. Это понятие, однако, недостаточно четко, ибо касается лишь идейной направленности произведений. Пинский же искал понятие, которое было бы синтетичным, охватывало бы и содержание, и форму. В этом существо понятия магистрального сюжета» [с. 9].
Понятие
109
Пинский Л.Е. Шекспир. Основы драматургии. – М.: Художественная литература, 1971.
Цель этой книги <…> – выяснение единства, тематического и структурного, драматургии Шекспира: того, что дает основание говорить о «шекспировском стиле» драмы [с. 4].
И тем не менее концептуальная магистраль Пинского не совсем едина, потому что понятие МС для каждого шекспировского жанра разное: автором вычленяется МС хроник, МС комедий и МС трагедий.
МС хроник определяется в главе 2, которая так и называется «Магистральный сюжет»: «Своеобразие хроник для Шекспира и его современников – прежде всего в предмете, в их государственно-историческом сюжете» [с. 12]. Затем тут же следует уточнение: «Сюжет хроник – реальный исторический факт, то, что в самом деле происходило и засвидетельствовано историками».
Далее МС хроник еще дробится, для первой тетралогии это «династические распри Алой и Белой розы», а для второй – «политические события предыдущей эпохи, породившие эти распри» [с. 16]. Напомним, что первая тетралогия – это три части «Генриха VI» и «Ричард III», а вторую тетралогию составляют «Ричард II», две части «Генриха IV» и «Генрих V». А в целом:
Магистральный сюжет хроник – конец средневекового государства и становление государства Нового времени в Англии – не укладывается в рамки одной пьесы о политических деятелях одного поколения. Действующие лица переходят из одной хроники в другую [с. 17–18].
Уже из раздела о хрониках видно, что МС, по Пинскому, как это верно заметил Аникст, действительно некое формосодержательное единство, причем единство исключительно широкое, так что после этого исследователь получает возможность проанализировать в двух следующих главах основное содержание обеих тетралогий и еще двух обрамляющих тетралогии хроник, оставаясь в пределах единого МС, а в пятой главе перейти к понятию фона: «Государственный сюжет сопровождается в хрониках сценами фона, картинами национально-народной жизни, почвы жизни государственной» [с. 37].
Таким образом, в разделе о хрониках понятие сюжета берется в самом широком смысле, какой только допускает это слово, и порой приближается к понятию содержания цикла художественных произведений, хотя иногда термин «сюжет» работает в качестве традиционного литературоведческого понятия («состав основных событий произведения»).
Переходя к комедийному жанру, обратимся к статье «Комедии Шекспира» в вышеупомянутом сборнике. Первая часть этой статьи называется уже традиционно – «Магистральный сюжет». Пинский решает отказаться от жанрового деления, принятого в Первом фолио, так как начинает с фразы: «Между 1590 и 1600 г. Шекспир написал все десять своих комедий…» [с. 49]. Я опускаю вопрос о не совсем уместной точности датировки, а просто констатирую, что из раздела комедий исключены четыре пьесы, это, как позже выясняется, «Буря», «Мера за меру», «Конец – делу венец» и «Зимняя сказка». На эти пьесы МС комедий заведомо не распространяется. Но прежде всего, посмотрим, как подается само ключевое понятие статьи:
Магистральный сюжет – это то коренное, субстанциональное в фабуле, характерах, построении и т.д., что как бы стоит за отдельными
Важно, что здесь Пинский определяет сюжет в частности через фабулу, что дает нам некоторые основания полагать, что это не одно и то же в его понятийной системе. Кроме того, заметим, что перед нами уже общее определение МС, в отличие от специфически жанровых МС, которые, как мы цитировали выше, давал Пинский в отношении хроник, и, как мы цитируем ниже, в отношении комедий:
Вкратце схему магистрального сюжета комедий можно формулировать следующим образом: это клубок нескольких любовных историй, – то параллельно протекающих, то пересекающихся, то сплетающихся воедино, – со всякими превратностями и превращениями, внешними переменами (в положениях персонажей) и внутренними метаморфозами (в их чувствах, влечениях), – во всех отношениях разрешающихся счастливыми развязками, соединением любящих ко всеобщему удовольствию – персонажей, исполнителей, зрителей.
Комедии Шекспира 90-х годов – это прежде всего любовные комедии, в средоточии магистрального их сюжета всегда любовь, высшая ценность в природной жизни всего живого [с. 53, курсив автора].
Итак, получается, что «коренное, субстанциональное в фабуле» и т.д. шекспировских комедий – это любовь. Или еще проще: МС комедий – любовь. Такое определение производит двойственное впечатление: с одной стороны, субстанциональность фабулы, связанная с любовью, – представление не самоочевидное, требующее дальнейших пояснений, а с другой – значение любви в комедиях как раз самоочевидно. Введение сюда понятия «сюжет» да еще с определением «магистральный», по нашему мнению, налагает это второе, очевидное, на то первое, неочевидное, и тем затемняет возникающую понятийную картину. Стоит ли употреблять в этом контексте такое сложное образование, как МС, не проще ли говорить о доминирующем мотиве любви? Кажется, даже и автору проще: «После любви, лейтмотива комедий, мотив дружбы играет в комедийном действии важнейшую и не менее универсальную роль» [с. 60]. Уже из этого видно, что МС – это не совсем сюжет в любом терминологическом понимании этого слова. Не случайно, говоря о структуре действия, Пинский пишет: «Начнем с фабулы, с обычно заимствованной истории, которая легла в основу действия» [с. 63]. Значит, история (часто заимствованная) – это фабула, а клубок, т.е. сплетение нескольких фабул, составляет сюжет. Это уже ближе к введенному в свое время еще формалистами разделению понятий фабулы и сюжета, которого мы коснемся ниже. Пока же, вслед за Пинским, сделаем вывод о том, что «магистральный сюжет включает не все комедии Шекспира. <…> «Комедия ошибок» и «Укрощение строптивой» <…> это еще как бы поиски в разных направлениях и комедийных традициях, своего жанрового сюжета» [c. 70]. Их Пинский относит к предыстории МС. Также выпадают из МС «Виндзорские насмешницы».
Остаются отнесенными к жанровому сюжету семь комедий: «Два веронца», «Бесплодные усилия любви», «Сон в летнюю ночь», «Венецианский купец», «Много шума из ничего», «Как вам это понравится?» и «Двенадцатая ночь». Хотя под определение «клубок нескольких любовных историй» все эти пьесы действительно подходят, однако по крайней мере в трех из них такой клубок – явно не главное, не «коренное».
«Венецианский купец» – все-таки пьеса о Шейлоке и Антонио прежде всего 110 , основной конфликт там совсем не любовный, и если МС – «коренное, субстанциональное в фабуле, характерах, построении и т.д.», то эта комедия явно не в первую очередь о любви.
110
На титульном листе первого издания было написано: «Превосходнейшая история о венецианском купце. С чрезвычайной жестокостью еврея Шейлока по отношению к сказанному купцу, у которого он хотел вырезать ровно фунт мяса; и с получением руки Порции посредством выбора из трех ларцов». Это достаточно точно отражает сюжет пьесы.