Литературоведческий журнал №40 / 2017
Шрифт:
Вопрос: Какое время в году бывает у вас приятно?
Ответ: Все четыре, но нигде весна не имеет столько прелестей, как в России. Белая одежда зимы наконец утомляет зрение, душа желает перемен… Солнце быстрым действием лучей своих растопляет снежные холмы; вода шумит с гор, и поселянин, как мореплаватель при конце океана, радостно восклицает: “Земля!” Реки рвут на себе ледяные оковы, пышно выливаются из берегов, и самый маленький ручеек кажется величественным сыном моря» 39 .
39
Карамзин Н.М. Избранные сочинения: В 2 т. – С. 443.
Лермонтов сумел сплавить все эти факты и рассуждения во фразу из пяти слов: «Разливы рек ее, подобные морям». И это, конечно, пример очень высокого художественного мастерства, и более того, это – почерк одного из величайших
Гораздо более сложные и даже противоречивые чувства к Карамзину испытывал Ф.М. Достоевский. Он явным образом питал к творчеству предшественника странную привязанность, поругивая за это и Карамзина, и самого себя. Первое же опубликованное произведение Достоевского, которое сразу принесло ему широкую известность, – эпистолярный роман «Бедные люди».
«Бедная Лиза», «Бедные люди». Параллели напрашиваются сами собой. И они совершенно закономерны. В определенном смысле роман Достоевского представляет собой пародию на культ чувствительности в литературе русских сентименталистов. Макар Девушкин воспитан на этой литературной традиции и усердно копирует ее условности и приемы, подчас доводя их до китча, поскольку сам он не обладает ни образованностью Карамзина, ни развитым чувством вкуса. Макар – типичный представитель городских низов и, таким образом, он заставил самого Федора Михайловича писать в манере мещанского сентиментализма, популярного в этой среде в 20–40-е годы XIX в. Сначала сочинять пародию было весело. Она воспринималась как забавная шутка, пока вдруг не выяснилось, что при всей вульгарности этой манеры в ней есть нечто столь трогательное, столь человечное и подлинное, что насмешки над нею стали восприниматься делом мало-пристойным. Достоевский невольно пришел к убеждению, что во всем, что действительно нравится массам, содержится хотя бы малая крупица той истинно народной мудрости, которая не всегда с легкостью давалась придворно-салонным пиитам пушкинской школы или высоколобым интеллектуалам-романтикам, не говоря уже о насмешливых охальниках гоголевского направления.
Карамзин реально воспринимался Достоевским как точка притяжения и отталкивания. Отнюдь не случайно Федор Михайлович семейству самых знаменитых – и одновременно самых одиозных своих персонажей – дал фамилию Карамазовы. По звучанию она довольно близка фамилии Карамзина. И нет никаких сомнений, с кем именно в сознании великого романиста ассоциировался Карамзин. Иван Карамазов в своих речах цитирует очень многих просветителей и рационалистов и как раз из «Писем русского путешественника» Карамзина он заимствовал сравнение, ставшее благодаря ему в России крылатым выражением – насчет слезинки ребенка как цены за счастье человечества, для него не приемлемой.
Эта цитата взята из рассказа Карамзина о том, как в Женеве один англичанин заехал верхом на лужайки Трели, которые предназначены были для народных гуляний и считались исключительно пешеходной зоной: «Через несколько минут явился на Трели отряд здешней гвардии. Вы думаете, может быть, что англичанин скрылся? Никак – он ездил по аллеям, свистал, махал своим хлыстиком, дразнил тех, которых физиономия ему не нравилась, и хотел передавить солдат, когда они окружили его; но дерзкого британца, несмотря на его храброе сопротивление, стащили с лошади и отвели в караульню. Через полчаса прибежала к нему молодая женщина и со слезами бросилась обнимать его. Он начал говорить с ней по-английски и, оборотившись к караульному офицеру, сказал ему: “Вся ваша республика не стоит слезы ее”. Уверяют, что синдики за такое женевохуление продержали его лишний день под стражею» 40 .
40
Там же. – С. 310.
Таким образом, Иван Карамазов не только позаимствовал у Николая Карамзина предмет сравнения, но и использовал его примерно в том же контексте, почти не изменив смысла. А какая связь в литературе может быть более прямой и непосредственной?
Литературоведы советского периода явным образом поспешили списать дело Карамзина в архив, уверяя, что современным читателям он может быть интересен исключительно как историк, как автор «Истории государства Российского». Нас, несомненно, до сих пор привлекает и художественная проза Карамзина. В связи с этим его роль в истории русской литературы, как и в истории русской общественно-политической мысли, едва ли может считаться изученной к настоящему времени с достаточной степенью объективности и полноты.
«Письма русского путешественника» в контексте развития русской литературы путешествий 41
В статье речь идет о развитии русской литературы путешествий в послепетровскую эпоху в связи с изменением главного географического маршрута реальных путешествий русских людей за границу с Востока на Запад. Основное внимание уделено анализу становления образа европейского «земного рая» в этой литературе и его критике. В контексте подобной проблематики преимущественно с культурно-типологической точки зрения рассматриваются «Письма русского путешественника» Н.М. Карамзина (своеобразие поэтики и т.п.).
41
Статья выполнена в рамках работы над проектом «Русская литература путешествий» в мировом историко-культурном контексте», поддержанном РГНФ (15-34-11069).
Ключевые слова: путешествия, паломничества, Ближний Восток, Европа, образ земного рая, «Письма русского путешественника».
Guminskij V.M. «Letters of a Russian Traveler» in the context of Russian travel literature
Summary. The article deals with Russian travel literature development over the Post-Peter epoch due to the changes of the major geographical route is of actual travelling by Russian people abroad from the East to the West. Focus of attention is at the analysis of the formation of European «earthy heaven» image in this literature and critics. In the context of such topics «Letters of a Russian Traveler» by N.M. Karamzin are mostly viewed from cultural and typological point of view (poetics peculiarities, etc.)
Желая подчеркнуть реформаторскую роль, сыгранную Н.М. Карамзиным в становлении новой русской литературы (культуры), его нередко сравнивают с Петром I 42 . Характерно, что поводом для такого сравнения являются именно «Письма русского путешественника». Первое европейское путешествие царя Петра приходится на 1697–1698 гг., Н.М. Карамзин совершил свое путешествие в 1789–1790 гг. Эти путешествия как бы обрамляют XVIII век: Петр – «начало пути» (Ф.И. Буслаев), Карамзин – продолжение и «начало пути» в русской литературе. Причем со всей определенностью указывается направление – Западная Европа. Но, конечно, дорогу туда русские путешественники проложили несколько раньше (хождение на Ферраро-Флорентийский собор 1437–1439 гг. неизвестного суздальца – первое путешествие на Запад, получившее отражение в литературе).
42
Лотман Ю.М., Успенский Б.А. «Письма русского путешественника» Н.М. Карамзина и их место в развитии русской культуры // Карамзин Н.М. Письма русского путешественника. – Л., 1984 (серия «Литературные памятники»). – С. 525–526.
Начало коллективным поездкам на Запад «для науки разных языков и обучения грамоте» было положено еще при Борисе Годунове, причем никто из посланных за границу (в Англию, Францию и Германию) в 1601–1602 гг. 18 «дворянских робят» обратно на родину не вернулся 43 . Получается прямо по «Казанской истории»: «Забываше всяк иноземец, видевше царство то <…> и племя свое, и друзи, и землю свою <…> не помышляющи воспять во отечество свое обратитися» 44 . Современные исследователи предпочитают этот едва ли не первый случай «групповой» русской эмиграции объяснять изменившейся историко-политической ситуацией в России: сменой власти, стремлением избежать преследований со стороны Лже-Дмитрия и т.п. 45
43
См.: Арсеньев А.В. История посылки первых русских студентов за границу при Борисе Годунове. – СПб., 1887. Н.Д. Блудилина, конечно, не совсем точна, когда утверждает: «На Запад ездили учиться и в допетровскую эпоху. Но это были не русские юноши, а сыновья иностранцев, находившихся на российской службе». – Блудилина Н.Д. Западное учение и русские ученики // Россия и Запад: Горизонты взаимопознания. Литературные источники последней трети XVIII века. – М., 2008. – С. 193 (со ссылкой на работы немецких исследователей А. Брюкнера, Э. Амбургера, В. Буша). Это же положение исследовательница дословно повторила в монографии «Запад в русской литературе XVIII века» (М., 2005. С. 202), отметив несколько ранее (С. 55): «Именно с царствования Петра ведут свое начало путешествия русских людей на Запад с образовательной целью». Впрочем, уже на следующей странице уточнила: «…Борис отправил за границу 18 молодых дворян. Это явилось первым образовательным путешествием русских людей на Запад».
44
ПЛДР. Сер. XVI века. – М., 1985. – С. 538. Ср.: С. 382.
45
См., напр.: Кознина О. Англия глазами русских // «Я берег покидал туманный Альбиона…» Русские писатели об Англии. 1646–1945. – М., 2001. – С. 5.