Любовная лирика классических поэтов Востока

Рудаки Абульхасан

15

С вином несмешанным ты кубки не бери Из рук жеманницы, чей взгляд нежней зари. Сильней вина тот взгляд пьянит, суля нам счастье, И в сердце у тебя зажжет он пламя страсти. Погибли многие от этого огня, Газель жеманную в жестокости виня. К ней близко подойдешь — уж на судьбу не сетуй, Ее оружие — звенящие браслеты.

16

Что за вино! Как будто в кубках

пламя Зажгло свои светильники над нами; Как будто благовоньями полно С водою в брак вступившее вино. На пиршестве в нас посылая стрелы, Оно не ранит ими наше тело, Оно не угрожает нам бедой. Мне юноша смешал вино с водой, И пил из кубка я неторопливо, Другой рукой лаская стан красивый Газели стройной — был я как во сне, И, опьянев, она сказала мне: «Настойчив будь, мой повелитель милый! Заставь меня склониться перед силой». И, погрузив мой взор в ее глаза, «Приди ко мне на ложе», — я сказал. И шелковый шнурок мы развязали, И мы парчу кафтана разорвали.

17

Бедой великой ныне я сражен: Меня забыла та, в кого влюблен. А я из-за любви к ней и влеченья Нешуточные вытерпел мученья. Теперь она со мною холодна, И писем нет — не шлет их мне она. О, как это на истину похоже: Кто скрылся с глаз — ушел из сердца тоже!

18

Пить чистое вино готов я постоянно, Газелей стройных я целую неустанно. Пока не порвана существованья нить, Блаженство райское должны мы все вкусить. Так пей вино и наслаждайся созерцаньем Лица, что привлекло своим очарованьем; Цветы шиповника на щечках расцвели, В глазах все волшебство и неба и земли, А пальцы тонкие, что кубок обхватили, В себе всю красоту земную воплотили.

19

То высится как холм она, то как тростник склонилась, Ей прелесть редкая дана, в ней юность воплотилась. Отсюда далеко она. Но встреча с ней, поверьте, Порой опасности полна: взглянул — и близок к смерти. Сидит ли молча пред тобой иль говорит несмело — Натянут лук ее тугой, неотвратимы стрелы. О ты, что создана была из красоты и света, Ты, у кого моя хвала осталась без ответа, — Обремени меня грехом: мне будет в утешенье, Что не войдут тогда в мой дом другие прегрешенья.

20

Как сердце бедное мое кровоточит! Газелью ранен я — был бесполезен щит. Из-за нее я обезумел в миг единый, Хоть в волосах моих уже блестят седины. Проходит ночь без сна, и кажется

к утру, Что смерть моя близка, что скоро я умру: Коль сердце ранено любви стрелою меткой, Искусство лекаря тут помогает редко.

21

Доставлю радость я тебе — умру от горя И замолчу навек… Случится это вскоре. Для сердца твоего легко меня забыть, А я храню обет — до смерти верным быть. Все изменяется под хладною луною. Как изменилась ты! Как холодна со мною! Но если я теперь ничто в твоих глазах, То истину тебе не дал узреть аллах.

22

Я увидел Джинан, посетила она погребенье. И стихи произнесть повелело мне сердца биенье: Ты печальна, луна! Вкруг подруги в тоске собрались. Бьет по розам ланит, жемчуга проливает нарцисс. Только плач не о мертвом, кого приютила могила, А о нищем, кого у своих же дверей ты убила. Я же знал: для меня восходила сегодня луна И красу ее скрыть не могла темноты пелена. Кто полюбит тебя, осужден умирать ежечасно, Страстно жаждать тебя и от жажды зачахнуть безгласно.

Абу-ль-Атахия

(748–825)

Переводы М. Курганцева

* * *

Я ночи провожу в огне, Меня подушка обжигает. Душа застыла, как во сне, И лишь от боли оживает. Как будто в кровь мою проник Заимодавец, ростовщик — Он к ожиданью не привык, Меня, как губку, выжимает. Любимая, за счастья миг Расплачиваюсь без конца. Найдешь ли нового глупца, Кто этой доли пожелает?

* * *

Ей, не верящей мне, скажи: Мое сердце в огне, скажи. То не бог испытал меня, Грозный рок истерзал меня. Не томи, приходи сама, Исцели, не своди с ума. Исстрадаюсь, отчаюсь я — За себя не ручаюсь я.

* * *

Любимая в блеске Своей красоты! Языческой фрески Прекраснее ты. С тобой забываю Сокровища рая, Эдемского края Плоды и цветы!

* * *

Безразличны собратьям страданья мои И ночные глухие рыданья мои! Пусть клянут, попрекают любовью к тебе, Что им горести, муки, желанья мои! Ненасытна любовь моя — старый недуг. Безнадежны, пусты ожиданья мои! Все постыло вокруг, ибо ты далека. Без тебя я в забвении, в небытии. Иссякает терпенье, безмерна печаль. Мне бальзам утешенья подай, не таи! И тоска неотступна, и память горька, Возвратись и живою водой напои! На рассвете проснусь — у постели стоят Сожаленья, сомненья, терзанья мои!