Люди и портреты
Шрифт:
Поэтому, когда Татьяна снова вошла в мастерскую, она увидела Павла, держащего кисть в одной руке, бокал вина - в другой и деловито смешивающего краски на палитре.
– Павел!
– возмущенно воскликнула она с порога.
– Кто позволил?! Немедленно прекрати!
– А почему?
– залихватски обронил Тумасов.
– У меня тоже есть идеи по поводу этой картины...
Татьяна подошла к Павлу и решительно отобрала у него кисть и краски.
– Если
Она кинула в него виноградиной. Павел, смеясь, отошел к столу и налил себе вина.
– Не вмешивайся в работу своими лапами.
– видно было, что она еще не успокоилась.
На мольберте быстро появлялись новые мазки. Темные тона искусно перемежались со светлыми. Наконец картина была закончена.
– У тебя нет еще выпить?
– спросила Татьяна.
– Конечно.
– Павел разлил вино по стаканам.
– Кто это там был?
Они чокнулись с легким звоном.
– Какой-то долговязый чудак заблудился.
– улыбнулась Татьяна.
– Ему надо в бывший санаторий КГБ, а он сюда приперся. Просто проехал поворот. Забавный мужик.
– Да...
Они перешли в гостиную. Татьяна начала быстро распаковывать принесенные продукты, накрывать стол. Павел был задумчив. Жевал сыр, не ощущая вкуса, пил вино, не чувствуя букета. Анализировал. Что может храниться в помещении, доступ к которому защищен биометрическим замком?
– Что-то случилось, Паша?
– вернула его в реальность Татьяна.
А вот тут нельзя было дать промашку. Поэтому Павел совершенно безразличным, спокойным тоном ответил:
– А давно вы купили этот дом?
– Давно.
– задумалась Татьяна.
– Эрик масштабную перестройку затеял, на месте подвала мастерскую сделали, гараж расширили, забор сделали новый.
– А я бы наверное, не смог так.
– Павел оглядел дом.
– Ухаживать все время за домом, улучшать что-то. Лентяй я наверное. Я же родился в обычной московской многоэтажке, в этом блочном гетто, жил на съемных квартирах...
Татьяна поставила стакан на стол и обхватила руками свои колени.
– Знаешь, Паша, у каждого человека должен быть свой дом, куда он мог бы всегда вернуться. Там должно быть комфортно...
Летний вечер был полон длинных, извилистых теней. Наконец сумрак опустился на землю; прохладный ветерок нежно дул в открытое окно. Жара спала, уже дышалось легко, воздух был напоен запахами прибитой к земле пыли, близкого дождя, цветущих диких трав. В такие минуты кажется, что мягкий свет июньского вечера пришел навсегда.
Павел потянулся на кровати и спросил:
– Тань, мне надо позвонить тут по одному небольшому
– На полке, там сверху.
– лениво пробормотала Татьяна.
Тумасов прошлепал в гостиную и плотно закрыл за собой дверь. Подойдя к столу, он осторожно взял стакан, из которого пила Татьяна, за верхний и нижний срез и упаковал его в полиэтиленовый пакет, вылявшийся под стулом. Вытащив из посудной горки другой, он плеснул на его донышко вина и поставил на стол вместо взятого. Затем он вышел в коридор и положил упакованный стакан во внутренний карман куртки. Вернувшись, он набрал номер Гасанова. А телефон-то мобильный, 'Нокиа-5810'. Шик!
– Добрый вечер, Хамид-ака, это я, Павел.
– Здравствуй, Паша! Как я рад, что я дома, что никуда не уехал! А ведь могло быть - не застал бы меня! Как бы я жалел и казнил себя!
– Хамид-ака, мне нужна ваша помощь.
– Моя?
– на том конце провода возникла некоторая пауза.
– Впрочем, если ты звонишь так поздно, значит на то есть серьезная причина. Я тебя слушаю, Паша.
– Я хочу, чтобы вы мне оказали помощь по своей прежней деятельности. Нужно сделать слепки отпечатков пальцев с одного предмета. И только.
На другом конце снова возникла пауза.
– Ну это не телефонный разговор.
– наконец послышалось в трубке. Деловитости в голосе сразу прибавилось.
– Приезжай ко мне завтра к полудню и привози свой предмет. Там посмотрим.
Когда Павел нырнул под одеяло, Татьяна прижалась к нему, закинула на него ногу.
– Какой мужчина!
– прошептала она и словно горячим утюгом погладила своей ладонью его сухощавое мускулистое тело. Спросила невпопад:
– А в Москве у тебя кто-то есть?
– Сейчас-нет, - бросил Павел.
– там даже не знают, где я. Поехал к морю и все. Чтоб не беспокоили по работе. Могу я в кои-то веки отдохнуть?
– А родственники у тебя есть?
– Старший брат в Польше живет. Но мы уже лет десять не поддерживаем отношения.
– Так ты сейчас совсем один, да?
– Какой там один!
– с интересом посмотрел на нее Павел.
– А ты? Ты у меня есть.
– А ты у меня!
Ее рука полезла вниз и они, не в силах более сдерживаться, не отрываясь друг от друга, словно боясь потеряться, с радостью приняли друг друга...
Утро красит нежным светом... Павел совершал пробежку вокруг резиденции Татьяны и Эрика. Куртка на всякий случай была положена на заднее сидение 'БМВ'.
– Я в душ. Принеси, пожалуйста кофе на кухню.
– попросил Павел.
Уже скрываясь в дверях, он увидел приближающийся джип Эрика.