Лютица
Шрифт:
— правду говорила дочка, ты такой, наверное, был всегда! И зачем я только связалась с тобой?! — Стефка чувствуя превосходство, не пыталась войти в положение мужчины. Она просто вываливала всё негативное, что накопилось у неё на сердце.
— прости Стефа… Я честно не хотел, чтобы так произошло. — виновато ответил Михаил.
И он честно не мог поверить, что такое совершил. Обычно он так сильно не напивался. Он долго извинялся и каялся, и всё же Стефка сжалилась и простила его. При этом Радка отдалилась от него максимально, и после этого инцидента избегала его везде и всегда. Часто, просто ночуя в сарае на соломе, лишь бы не находится с ним в одном помещении. После этого случая Михаил сдерживался довольно долго почти полгода. Но проблема, что существовала на работе, не исчезла. Дело было в том, что один из рабочих красиво и
Худой от недоедания и жизненных проблем Михаил пришел в кабинет начальника Веселина, где тот изрядно накурил. Стоял в клубах дыма он периодически кашлял, так как не курил, а тот смотрел на него несколько минут. Потом всё же насмотревшись, он начал тираду.
— Михаил ты давно у нас работаешь. Сколько времени прошло с момента твоего устройства?
— уже почти семь лет господин Веселин.
— ты знаешь почему я тебя позвал?
— догадываюсь.
— вот как? Это весьма интересно. — удивляясь сказанному ответил Веселин.
— это по поводу грабежа товара?
— на вору и шапка горит так ведь? — спросил начальник.
— я не крал, честное слово. — ложа руку на сердце ответил Михаил.
— ну пойми Миша, твоих слов не достаточно. Я довольно долго ждал, когда ты перестанешь или же решишь эту проблему. Но всё как продолжалось, так и продолжается, мой секретаь уже как пол года мне напоминает, что у нас недостачи в размере десяти килограмм шерсти каждый месяц! Как ты это объяснишь? — встав напротив рабочего, спросил шеф.
Михаил не знал, кто крал. Он не мог даже предоставить, что это делал его друг, с которым он уже долгое время работал вместе. Вместе гулял и вместе пил вино. Ему нечего было ответить, и Михаил понимал, что это, наверное, конец. Он мысленно подготовился к этому.
— я не могу этого объяснить господин. Всё что я знаю это то, что я этого не делал. Кладя руку на сердце.
Начальник повернулся и склонил голову. Он не хотел увольнять этого рабочего. Он был неплох в своём деле, но недостачу нужно было как-то найти, поэтому больше он не мог этого терпеть, и надеяться, что проблема сама собой решится. Чистка в кадрах была необходима, хотя этих кадров в военное время было совсем мало.
— мне прискорбно это сообщать Михаил, но я вынужден принять меры. Ты уволен. Прости Миша, ты хороший рабочий, но мне нужно найти вора. Даже если это не ты, тот кто займёт твоё место, возможно определит человека что крадёт. — жестикулируя руками с сочувствием объяснил своё решение начальник.
— но ведь… Моя семья, мне нужно работа господин Веселин, как же я буду жить? — растерянно спросил мужчина.
— мне жаль Миша. Я и так долгое время терпел и давал тебе шанс. Но решение уже принято. Пойдёшь на службу к царю или найдёшь другую работу, я могу лишь пожелать тебе удачу и сделать выписку о том, что ты был хорошим рабочим. Я не буду указывать, по какой причине ты был уволен. До конца разрушать твою жизнь мне не к чему. Ещё раз извини Миша. И прощай. Заберёшь бумагу у моего секретаря завтра. И расчёт за недоработанный месяц.
Это событие добило Михаила как человека. Он был простой торгаш. Наивный и в принципе, умелый. Но, кто-то более хитрый и бессовестный лишил его работы, тем самым лишив его нормального заработка, который очень спасал в это нелёгкое время. В этот же день Михаил сорвался и очень напился. После этого случая он пил очень часто. А через два года просто не выкисал с пьяного угара. В тот же день он впервые излил свою пьяную агрессию на жене. Радка была в бешенстве от этого всего, но она была ребёнком хоть и почти взрослым. Она не могла ничего изменить. Стефка со временем привыкла к пьяным выходкам Михаила и тоже смирилась. Тот пытался устроиться куда-то на работу, но каждый раз, когда он приходил куда-нибудь, его прогоняли прочь, потому что чуяли запах спиртного. Таким образом, он погряз в пьянстве, безнадёжности и только создавал проблемы всем вокруг. Так вот просто человек, который мог быть нормальным, стал ничтожеством и домашним тираном, который уже не любил ни жену, ни приемную дочь. Он не пытался ничего изменить, и просто плыл по течению несчастной жизни. Когда Радке стало восемнадцать лет, её мать стала тоже пить. Она не выдерживала побоев и издевательств горе-мужа и заливала своё несчастье тем же. Единственной опорой была девушка, которая не покладая рук трудилась и на огороде и по хозяйству. Она же готовила еду. Этот ад в котором она жила, сложно было назвать жизнью. И знаете, что давало ей сил жить? Слово отца Живко, что он вернётся. Девушка каждый раз, когда была на срыве эмоций и сил, вспоминала отца и его улыбку, и эта улыбка давала сил жить и двигаться, работать и не умереть с горя. Дни напоминали рутину и повторялись один в один.
Однажды солдаты пришли к ним домой и спросили, есть ли мужчины в доме, Радка обрадовалась, что отчима наконец-то заберут, и она больше никогда его не увидит. Когда солдаты зашли в дом, она убежала, чтобы они к ней не пристали. Ей было ведомо, как солдаты любили проводить время с молодыми девушками, поэтому она была максимально осторожна. Через полчаса вернувшись домой, она заметила, что в доме лежали пьяные мать и отчим. Они его не забрали. Зато забрали одного кабана и пару мешков кукурузы. Ей было уже плевать на грабёж, она чуть не заплакала лишь от того что отчим остался дома. Даже на войну таких не забирали! Такая жизнь у девушки продолжалась ещё два года. Скоро ей должно было выполнится двадцать лет. Жизнь не приносила радости, и даже надежда, которая давала сил, угасала с каждым годом. Настолько она была сильна, но даже она понемногу черствела и слабла. Этот проклятый день, а может и счастливый произошел совершенно случайно и внезапно. В будущем читатель сам решит, каков он. Этот случай полностью изменил её жизнь.
1200 год. Деревная Казак. Болгария
Война продолжалась. Калоян вовсю царствовал, а люди жили в нищете и хаосе. Поборы не прекращались как и издевательства над жителями. В таком замечательном мире в одной болгарской деревне спала Радка Христова. Она спала полностью убитая, но не от горя или ранений, а от вчерашней работы на огороде. Сейчас был конец весны, и работа на огороде и по хозяйству в одиночку забирала полностью все силы. Не было ни сил, ни времени, ни желания гулять и говорить с кем-либо. Она машинально выполняла свой долг, как пчела запрограммированная выживать и держатся, пока силы не покинут её дух. В этот день мать девушки спала после ночной попойки. А отчим уже проснулся с утра пораньше. Он искал чего бы ещё выпить, ведь вчерашняя выпивка была хороша, но сегодняшняя более необходима. Сходив к местному алкашу соседу, он уже восстановил баланс пьяных сил и шатаясь возвращался домой, чтобы выдавить остаток энергии перед очередной отключкой. К сожалению, расхлёбывать его пьянство зачастую приходилось молодой девушке. В этот раз всё было также. Он распахнул двери в дом и начал орать во всё горло:
— подъем! Пора вставать гадость! Ты чего разлеглась? Скотина голодает, а ты лежишь плашмя! — заплетающимся языком орал отчим.
Радка покинула сон так быстро, будто и не спала. Она даже не испугалась. Любой бы адекватный человек, проснувшись, испытал шок от такого. Но, она настолько привыкла к такого рода отношению, что просто быстро напялила на себя рваную кофту поверх ночнушки, и быстро выбежала с комнаты на улицу. Отчим попытался её ударить вдогонку, но промахнувшись, упал на землю и начал материться и проклинать всех людей и богов земли. Мать ничего не слышала. Её алкоголизм тоже достиг критической отметки. Она жила как живой зомби. Худая, и страшная по внешности. Пьянство, побои и тяжелый труд в молодости уничтожил в ней живую и любящую мать, превратив её в подобие человека.
Девушка побежала к груше, что росла позади двора. Там она села, опёршись спиной о её кору. Она думала, поджав ноги под себя и обхватив их руками, как дальше жить в этом аду. Это был и простой, и сложный вопрос одновременно. Простота заключалась в том, что нужно было просто продолжать жить. А сложность в том, что жизнь не приносила ни единой положительной эмоции. Девушка хотела заплакать, но не смогла. За последнее время столько раз она это делала, что ей уже даже надоело это занятие. Причин было настолько много, что можно было поделиться с половиной населения Болгарии. Она снова вспомнила отца. Его блеклое лицо почти забытое, то появлялось, то исчезало.