М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников

Сборник

352

нескоро. Сам к вам рвался, да мешали все эти несносные

обязательные визиты.

Разговор начался и шел у них все время по-фран­

цузски. Я написал карандашом на клочке бумажки

вопрос: «Кто это?» — и передал бумажку Унковской.

Она вернула мне ее с ответом: «Лермонтов».

Меня так и обожгло. Лермонтов! Боже! какое разо­

чарование! Какая пропасть между моею фантазией

и действительностью! Корявый какой-то офицер —

и это Лермонтов!

Я стал его разглядывать и с лихора­

дочною жадностью слушал каждое его слово.

Сколько ни видел я потом его портретов, ни один

не имел с ним ни малейшего сходства, все они писаны

были на память, и никому не удалось передать живьем

его физиономии, как то сделал, например, Эммануил

Александрович Дмитриев-Мамонов в наброске своем

карандашом портрета Гоголя. Но из всех портретов

Лермонтова приложенный к изданию с биографическим

очерком Пыпина самый неудачный. Поэт представлен

тут красавцем с какими-то колечками волос на висках

и с большими, вдумчивыми глазами, в действительности

же он был, как его метко прозвали товарищи по школе,

«Маёшка», то есть безобразен.

Огромная голова, широкий, но невысокий лоб,

выдающиеся скулы, лицо коротенькое, оканчивающееся

узким подбородком, угрястое и желтоватое, нос вздер­

нутый, фыркающий ноздрями, реденькие усики и волосы

на голове, коротко остриженные. Но зато глаза!..

я таких глаз никогда после не видал. То были скорее

длинные щели, а не глаза, и щели, полные злости и ума.

Во все время разговора с хозяйкой с лица Лермонтова

не сходила сардоническая улыбка, а речь его шла на ту

же тему, что и у Чацкого, когда тот, разочарованный

Москвою, бранил ее беспощадно. Передать всех мелочей

я не в состоянии, но помню, что тут повально пере­

бирались кузины, тетеньки, дяденьки говорившего

и масса других личностей большого света, мне неизвест­

ных и знакомых хозяйке. Она заливалась смехом

и вызывала Лермонтова своими расспросами на новые

сарказмы. От кофе он отказался, закурил пахитосу

и все время возился с своим неуклюжим кавказским

барашковым кивером, коническим, увенчанным круглым

помпоном 2. Он соскакивал у него с колен и, видимо, его

стеснял. Да и вообще тогдашняя некрасивая кавказская

форма еще более его уродовала.

12 Лермонтов в восп. совр.

353

Визит Лермонтова продолжался с полчаса. Взглянув

на часы, он заторопился, по словам его, ему много еще

предстояло концов, опять поцеловал руку Натальи

Ивановны, нас подарил общим поклоном и уехал.

Хозяйка так усердно им занялась, что о нас позабыла

и ему не представила.

Впечатление, произведенное на меня Лермонтовым,

было жуткое. Помимо его безобразия, я видел в нем

столько злости, что близко подойти к такому человеку

мне казалось невозможным, я его струсил. И не менее

того, увидеть его снова мне ужасно захотелось. Когда

я все это передал матушке и настоятельно просил

ее поскорее отвезти меня к Арсеньевой, она снова

обещала и действительно выполнила свое обещание

в следующую же субботу; как только я пришел из

Peter-Schule, она взяла меня с собой ко всенощной

в церковь Всех Скорбящих, там мы нашли старушку

Елисавету Алексеевну и после окончания службы

направились к ней.

Она жила в одноэтажном деревянном сереньком

домике с подъездом посередине, с улицы, а в pendant *

к нему и рядом с ним стоял такой же точно домик.

Их разделяли ворота. В другом жила Кайсарова, тоже

старушка, дочь с левой стороны графа Валериана Зубо­

ва, известного красавца, брата фаворита Екатерины II.

Эти два домика-могикана существовали на Шпалерной

еще лет двадцать тому назад, а теперь их стер с лица

земли какой-то выступивший на их месте колосс в че­

тыре или пять этажей. Так у нас нещадно исчезают

все жилья людей, имеющих историческое значение.

В этом домике много лет прожил Лермонтов с своей

бабушкой.

Когда мы расселись в ее убранной по-старинному,

уютной гостиной, увешанной фамильными портретами,

она приказала подать чай и осведомилась: дома ли

Михаил Юрьевич. Старый слуга, чисто выбритый,

в сапогах без скрипу, доложил, что «они дома и изволят

писать».

— Да, он сегодня собирался р а б о т а т ь , — сказала

с т а р у ш к а . — Передай ему, что у меня знакомая ему

гостья; когда он кончит заниматься, пусть пожалует

к нам.

Слуга вышел.

* Здесь: в пару ( фр.) .

354

— Вот говорят про него, что безбожник, безбожник,

а я вам п о к а ж у , — обратилась она к моей м а т у ш к е , —

стихи, которые он мне вчера принес.

Она порылась в своем рабочем столике и, вынув

их оттуда, передала моей матушке. Они были писаны

карандашом, и я впервые прочитал тогда из-за спинки