Маленькая незнакомка
Шрифт:
Над рамкой - ее колье. В нем наше изображение когда мы были ещё младше. Более молодые. Я на ее спине на пляже. Я на ней худой мудак - ни чернил, ни мышц, и на мне голубая футболка с надписью про гребаных акул.
Мама знала, что я ненавижу акул, но все равно купила мне ее.
Ну и хуй с ней. На ее фотографии я нарисовал усы, но Оливия пока этого не заметила.
На хуй всю эту семейку.
Кроме дочери. Она горячая штучка и как бы впечаталась в мой мозг.
Моя дорогая, милая, невинная сестра. Я до сих пор вижу ее расстроенное лицо, когда я сидел перед ней в наручниках, как она не могла смотреть на меня, когда давала показания против
В итоге у отца был поврежден мозг, он потерял память и способность управлять несколькими частями тела. Так что ей удалось избежать наказания без потери статуса Визе, поскольку наш папа не помнит, из-за чего произошла драка.
Он прервал мою трапезу - может, теперь он будет знать, что нельзя отнимать у меня еду, чертов мудак.
Он должен был умереть. Я хотел, чтобы он умер. И до сих пор хочу. Он занимает так много внимания Оливии - она постоянно катает его в кресле, открывает ему еду, кормит его. Она целует его в щеку каждый раз, когда выходит из поместья. Я знаю это, потому что у меня там тоже установлены камеры. У меня есть камеры везде, где она бывает.
Моей девочке никогда не нужно беспокоиться о том, что кто-то причинит ей вред, потому что ее замечательный, бывший заключенный, видимо, псих, брат на свободе и оберегает ее от опасности.
Жаль, что я не могу защитить ее от себя. Ее предательство - это не то, от чего я могу отмахнуться, как от всего остального. Она трахалась с людьми, пока я был заперт, имела отношения, была счастлива, это было неприемлемо, но я смирился со всем этим, подавив каждый элемент. Но заслужить мое прощение будет нелегко - шлюха будет умолять меня на коленях простить ее за все ее гребаные грехи против меня.
Ее ноутбук пиликает, я сбрасываю ноги и подхожу к ее маленькому столу. Экран загорается, и я вижу, как сообщения летают туда-сюда между ней и ее друзьями в групповом чате. Они обсуждают Хэллоуин в эти выходные, фестиваль, на который они хотят пойти. Одна из ее подруг, Анна, та самая, из-за которой произошел весь этот колоссальный провал, говорит, что не пойдет на вечеринку, будучи беременной двойней, а другая спрашивает, не слишком ли они стары для вечеринок.
Не буду врать, Анне повезло, что я забочусь о ее подруге и ее мнении обо мне, потому что я полностью намеревался придушить ее, когда выйду. Я даже отправился по ее адресу посреди ночи и разработал план, где спрячу ее тело, но, конечно, она должна была пойти и забеременеть, не так ли? Оливия никогда не простит мне, если я убью ее. Я злюсь на сестру, но не хочу давать ей еще больше поводов ненавидеть меня.
Это еще не честная игра.
Оливия показывает ей эмодзи среднего пальца, а я хихикаю, потягивая кофе из ее кружки This Princess Loves Hugs.
Эбигейл: Нам 26 лет, засранка! То, что ты остепенилась, не означает, что мы должны остепениться. Перестань быть тунеядцем и выбери себе костюм.
Оливия: У меня уже есть костюм. Ты купила костюм Ядовитого Плюща?
Эбигейл: Да! Не могу дождаться, когда увижу твой. Ты все еще собираешься быть невестой-готом, чтобы оттрахать своих родителей?
Оливия: *Подмигивающее лицо * Я очень взрослая.
Я выпрямляюсь и окидываю взглядом ее спальню. Она опрятная. Весь
Я открываю ее гардероб и вижу костюм, которого вчера там не было, и мой член твердеет от одной мысли, от того, что в моей голове возникает гребаный образ невесты, одетой в черное - черная пачка и корсет, черные колготки в сеточку и подвязки... Я тереблю материал фаты, задыхаясь от возможности потерять ее с каким-нибудь другим мудаком, когда она выйдет замуж.
Я захлопываю дверцу шкафа сильнее, чем нужно, сжимаю руки в кулаки и закрываю глаза. Дыши, Малакай. Дыши, черт возьми, и не разрушай это место.
Сосредоточься. Подави.
Я открываю глаза и отряхиваюсь.
Если моя девочка собирается на Хэллоуин, то, похоже, и я тоже. Не могу дождаться, когда снова познакомлю свой член с ее киской - в моей памяти всплывает тот случай, когда она кончила на теле отца, но этого недостаточно.
Прочитав в ее дневнике, что ей нравится, когда ее берут в бессознательном состоянии, я испытываю искушение трахнуть ее в состоянии наркотического опьянения, засунуть член ей в задницу, но я хочу видеть ее глаза на мне, хочу, чтобы она была в сознании и смотрела, как я блять беру то, что она у меня забрала.
Я хочу слышать, как она кричит от страха и удовольствия, как она заново знакомит горло с моим членом и взывает о пощаде.
Я не покажу ей ничего. Эта маленькая дрянь отняла у меня восемь лет. И в эти выходные, пока она будет одеваться как распутная невеста, я заставлю ее заплатить.
Съев одно из ее яблок и отбросив сердцевину, я намеренно опрокидываю корзину для белья и оставляю сиденье унитаза поднятым, а затем кладу шоколадные конфеты на ее стол. Перед тем как уйти, я еще раз оглядываю ее квартиру, затем надеваю мотоциклетный шлем, поправляю на руках перчатки и направляюсь через дорогу к своему мотоциклу.
Ближайший магазин костюмов находится не так уж далеко, и я не могу не чувствовать возбуждения - она любит пугаться, когда ее возбуждают, и она будет чертовски напугана, пока я буду преследовать ее и выкачивать из нее жизнь.
11
Малакай
В костюмерной пахнет дурманом.
Повсюду черепа. Хоккейные маски. Какие-то пустые лица. Я подумываю о черной с эффектом паука, но мне хочется чего-то большего. Маска Джейсона выглядит так, будто покрыта многолетней пылью, и я, прищурившись, смотрю в угол магазина, где в ряд лежат еще три маски.
Тяжелые ботинки ведут меня туда, свет над головой мерцает, словно я какая-то плохая сущность, преследующая это место.
Мой взгляд падает на черный противогаз - две камеры с каждой стороны, ржавый вид, глаза закрыты сеткой. Губы загибаются уголком, и я тянусь к ней, ощущая ее вес в руках, грубую текстуру дизайна, представляя, как надеваю её, а моя дорогая Оливия не догадывается, что за маской - я, а она сосет мой член.
Больше меня ничего не привлекает, поэтому я расплачиваюсь и возвращаюсь в свою квартиру. Приняв душ и приготовив ужин, я сажусь за свой стол. На стене передо мной висят экраны, на которых видно все, куда ходит Оливия, и я просматриваю каждый из них, чтобы найти ее.