Маргарита и Мастер
Шрифт:
Но тут от дверей тронулся привратник. Все уставились на него, как на привидение, ибо было абсолютно непонятно:
– Зачем привратнику собрание благородных первосвященников?!
Но он остановился на расстоянии шести шагов и ждал.
– Чего ты ждешь?
– спросил Каифа?
– Приглашения.
– Говори.
– Я - народ.
– Сколько ты хочешь за свои слова?
– Тридцать серебренников.
– Зачем тебе эти деньги?
– Я продал свой дом за эти же деньги, чтобы идти за Иисусом Христом.
– И теперь хочешь купить новый? Но цены выросли за эти деньги уже нельзя купить квартиру в столице.
– Дело в том, что я хочу купить себе место...
– На кладбище?
– Нет, в Прошлом.
– Вот как!
– обрадовался Каифа.
– Думаю, мы может дать тебе эти деньги, так как потом они все равно достанутся нам. Мы их найдем на кладбище, так как прохода в прошлое не существует, а если даже и существует, то деньги туда пронести уж точно не получится.
Парню выдали мешок денег, и он пошел к двери.
– Вот из ё нэйм?
– спросил Каифа, - добрый человек.
– Я тот, кто спасет двоих, - сказал парень, и закрыл за собой дверь.
Некоторые забеспокоились, почесали головы, и хотели бежать и задержать:
– Этого придурка, - ибо:
– А вдруг спасет - нет не двоих, конечно, - а хотя бы одного?!
Но тут же были обвинены в обскурантизме, в том смысле, что:
– Надо верить хотя бы самим себе, - что такого не бывает.
Прибежал гонец и сообщил, задыхаясь:
– Народ отказался от своих прежних недавних убеждений, и больше не верит ничему хорошему.
– Чего же он хочет?
– спросил Каифа.
– Чтобы всё было, как было:
– По-прежнему чинно и благородно, по-старому.
– Но почему он так переменился?
– Произошло чудо, тела этих троих беркерсиеров, как оказалось, были из тайной стражи Пилата, и теперь они...
Гонец не договорил, как Каифа, сняв чалму, с тяжким вздохом, и взявшись одной рукой за сердце, предположил:
– Испарились?
– Нет, почему испарились?
– ответил гонец, - ожили.
Некоторые попадали почти замертво, но многие еще продолжали стоять. Как будто так и надо:
– Удивляться всему, - но держать себя в руках до поры до времени.
И оказалось, что это были Михаил Маленький, Германн Майор, и Кот Штрассе.
– Под-ставные, - сказал Каифа опять одевая чалму.
– Но допросить их все равно надо.
– На какой предмет?
– спросил тот же человек, который до этого уже настаивал, что народ не допустит перемены Перемены курса, и образа мыслей опять на обратный.
– Нужно точно узнать, - сказал Каифа, - точно ли они притворялись, что попали под лошадь с ее огромной колесницей, или...
– Или?
Некоторые опять приложили руки к сердцам своим, чтобы - в случае чего - попытаться удержать их на месте, если сообщение будет слишком уж неординарным.
– Или на самом деле были мертвы, а теперь ожили, - невозмутимо ответил Каифа.
И некоторые, действительно, упали. Но почти все остались пока что живы.
– И знаете почему?
– сказал Каифа, - это вам не шутки: хочешь умер - хочешь опять живой.
– Да нет, правильно, конечно, так не делается, - поддержали его первосвященники.
Ибо чудеса, да, бывают, но не до такой же степени.
– Где они сейчас?
– Бежали, - ответил гонец.
– Куда?
– К сожалению, никто их не стал спрашивать о направлении движения.
– Почему?
– Ибо ясно: прямо они все равно не пойдут, а искать их по загогулинам все равно не получится.
– Почему?
– Никто не знает их начертания, говорят все прутся в Галилею, но как?
– Как, как, через Декаполис, естественно, - сказал Каифа. И добавил:
– Это я сказал?
– Вы.
Каифа приложил лапу ко лбу.
– Даже сам не понимаю, почему я это сказал.
– Так не искать их в Декаполисе?
– Еще рано, - машинально ответил первосвященник.
– Вы хотели сказать: поздно?
– Это смотря с какой стороны смотреть, - ответил Каифа.
Со стороны будущего поздно, а со стороны прошлого - если предположить, как они, что оно существует:
– Еще рано.
– Долог, как было сказано, путь до Типперери.
Ибо всем бы хотелось побыть в роли одного из ребят в фильме Некоторые любят погорячей, когда Мэрилин Монро пытается решить Пятый Постулат путем изменения угла ноги по отношению к палубе яхты при своем согнувшемся буквой Г телом к лежащему с этой ногой влюбленному в роли миллиардера, который сам-то давно решил этот Постулат, ибо понял, когда ему это очень уж понравилось:
– У каждого свои недостатки, - когда услышал, что:
– Сумма углов треугольника не всегда - по крайней мере - равно ста восьмидесяти градусам.
Иногда это вообще не треугольник, а наоборот стрела амура, которая меняет, если не всё, то:
– Почти всё.
– И можно только сожалеть, что как Ромео с Джульеттой, так и Тристан с Изольдой не встретили тогда, когда Риман искал работу, его вместо ненасытного Гаусса.
Собственно, проход в Прошлое и открывается, когда углы треугольника отходят друг от друга и сумма их перестает быть Прямой Линией, что и значит: