Маргарита и Мастер
Шрифт:
– Это Кино.
Эту вступительную речь сказал прибывший вместе... точнее, это думали, что он прибыл вместе с уполномоченным по правам этого Хомо Сапиенса, претендующего на звание человека разумного, а на самом деле он им и был.
Это был Ми Склифосовский. Могут возразить:
– Ми выше ростом.
– В ответ на это уже давно было резонно отвечено:
– Не только ростом единым славится Хомо Сапиенс - в том смысле, что давно уже не ходит на четвереньках - но и умом Иво.
И следовательно:
– Исполнитель роли Ми Склифосовского - это тот же Склифосовский, но только по Шекспиру, как Итальянский лес в роли Шервурдского - точнее наоборот - уже не просто так для дуракофф, а по:
– Настоящему!
– Как говорил Василий Иванович:
– В мировом масштабе, - с учетом не только погрешностей Солнечной Системы, но и мнения жителей Альфы Центавра, которые так-то тоже:
– Местные, - но так получается:
– Как будто там их нет, - а есть только золото, бриллианты и другие анаптану-умы, и наша задача только одна: добыть их как можно больше.
И привез он с собой, как констатировал Кот Штрассе:
– И Белку, и Стрелку, и Свисток.
Свисток - это Грейс Келли, а Белка - жена Электрика, которому, скорее всего, пришлось скинуть часть ваучеров со своего личного счета в американских штатах для финансирования этого легендарного фильма с довеском своей Моти на одну из главных ролей - так скажем. А так как без Тети она боится появляться на людях, то взяли и Тетю, как разводящую, а точнее, как того, на кого можно в случае чего перевести все стрелки. Поезд, конечно, по ней не проедет, но и то:
– Как сказать, - на Авось, как это случается бывает здесь, в Краю Далеком, можно и попробовать.
Так как Тетя была с собачкой - в надежде когда-нибудь сыграть и эту роль - то ее и поместили для начала на кухню в качестве заряжающей раздатчицы:
– Не только подавать, - как она хотела, вареную картошку в мундире, но и варить ее, и более того, даже готовить суп Вкусный Если с сольцой его намять. И даже сказала резюме про свою собаку:
– Она не лагерная шавка, не бойтесь: кусается!
Грейс на пробах играла плохо, никак не могла сосредоточиться, ибо все время не могла не думать об одной простой вещи:
– За что взяли в эту экспедицию Мотю?
– И даже как-то после картофеля чисто с солью - чтобы полнее входили в роль - высказалась:
– За те же деньги я могла бы и щи варить вкусные, и рыбу в свежей газете, и баранину с тридцатью тремя специями.
А лысый маленький режиссер с вращающимися в разные стороны глазами по наущению своего главного оператора, опять того же, про кого Батька Махно как-то сказал вгорячах:
– Дави, я такого роста не помню, - сказал:
– Хорошо бы еще найти немку.
И она подумала:
– А я кем тогда буду? Неужели убьют в первой серии, при попытке спасти ребенка из детского дома, в роли которого был простой вагон-ресторан, ибо без ресторана она не хотела сниматься ни в одной сцене, как рак отшельник всегда отказывается от любого путешествия, если в нем не надо ничего готовить из итальянских продуктов, выращенных здесь же, в тайге:
– Что-нибудь новенькое, - как она говорила на полном серьезе. И, пожалуй, была права. Ибо энергетика есть, есть, чтобы есть. Ибо, как уже говорилось, уже Ван Гог доказал:
– Главное Эма-нация, а не ее прототип:
– Жареный со сливами новогодний гусь Иосифа Бродского.
Медиум:
Ми Склифосовский Машинисту-Олигарху:
– Чё ты улыбаешься? Чё ты всё улыбаешься, здесь не Голливуд, гонорар за это не увеличивает, а скорее, даже наоборот:
– Сделай умную рожу - этого вполне достаточно.
Прибыли две Мироновых-Голубкиных и сказали, что тоже на своих двоих - в том смысле, что не как все на поезде для полной адаптации сценария к их персональным личностям - а на самолете за свой счет в надежде, что большой гонорар окупит эти бешеные расходы на предварительные интриги.
– Я не понимаю, что тоже?
– спросил Лже-Димитрий, как он просил называть себя для большей объективности глубины историзма. Сказано хорошо, ибо то, что хорошо сказано, - как сказал Эйнштейн:
– Понимают только два человека, я и Лоренц, не нашедший решения уравнения Теории Относительности, но зато единственный, кто ее понял, включая и меня самого, ибо я не стал бы писать кроме Общем Теории Относительности, еще и Специальную, если бы мне и так всё было ясно, - не должно быть никому - кроме Лоренца понятно, не исключая и меня.
– Вы поняли?
– Ты представляешь, - сказала одна другой, - нас нет в бюджете.
– Послушайте, Склифасоффский, - сказала с почти незаметным акцентом одна из них, - у нас есть...
– У нас тоже есть, - перебил ее Лже-Димитрий.
– Вы имеете в виду Верительные Грамоты Оттуда?
– он кивнул на верхатуру одного из кердов. Не сказать бы:
– Пердов, - просто потому что их здесь не было.
– Нет, у нас простые подписные листы, - сказала другая, но и они не бесплатные.
– Куда? в депутаты, что ли?
– спросил Дима.
– Именно, именно мы выдвигаем вас в депутаты от партии инопланетян.
– Инопланетян?
– повторил Дмитрий, чтобы получше усвоить: реально это или так только:
– Риклама.
– Я так думаю, - сказал он, - если вы предлагаете мне, как главному милиционеру на районе, от пяти до пятнадцати миллионов долларов, в зависимости от того, сколько мне лет, то учтите, что давно уже заслужил иметь ее за пять. Волос уже нет, а вы всё вопросы задаете.