Мари Антильская. Книга первая
Шрифт:
Капитан Морен бросился на палубу и, размахивая руками, заорал:
— Уберите отсюда тех, кто еще закован! Побросайте их обратно в трюм! Всыпьте же им хорошенько! Вы что, испугались, что ли?!
Это был бунт, начало которого явно не предвещало ничего хорошего и могло иметь самое трагическое продолжение, ибо казалось невозможным даже приблизиться к закованным в цепи неграм. Один моряк посмелее неосторожно вышел вперед и тут же, весь лоб в крови, рухнул на палубу, потеряв сознание от мощного удара железными наручниками.
Внезапно — никто так и не успел понять, как это могло случиться, — вслед за первым невольником освободился от оков и второй.
Дюпарке выхватил из-за пояса пистолеты. Заметив его движение, Морен воскликнул:
— Ради всего святого! Не спешите стрелять! Ведь каждый из этих черномазых стоит по шестисот ливров! Я от этого плавания и так не много выручу… Лучше постараемся взять их живыми!
Но это оказалось куда легче сказать, чем выполнить на деле. С какой-то невероятной силой, которой от них никак нельзя было ожидать, судя по их изможденному виду, двое освободившихся отодрали доску от планшира и, вооруженные этим деревянным оружием, весьма опасным в руках людей, исполненных решимости биться до конца и к тому же хмельных от ярости, приготовились к схватке с командой корабля.
Угрожающе размахивая над головами своим грозным оружием, они умудрились оттеснить назад тех, кто стоял ближе к ним, получив таким образом возможность прикрывать своих собратьев, которые еще оставались в цепях. Положение становилось серьезным.
Не слушая более капитана, Жак зарядил один из своих пистолетов. Но Морен снова вцепился ему в руку.
— Умоляю вас! — простонал он. — Только не стреляйте! От шума они еще больше озвереют. А вы сами видите, в каком они состоянии! Надо во что бы то ни стало помешать им освободить остальных… Иначе нам с ними не справиться.
В тот момент валявшийся без сознания матрос, которого друзья тщетно пытались оттащить от опасного места, открыл глаза и старался подняться на ноги. Но один из негров с дьявольским проворством метнулся к нему, схватил за руку и кинул за борт, где, как и накануне, кишели в ожидании добычи акулы.
Матросы разом испустили истошный вопль ужаса. Послышались презрительные реплики в адрес капитана, упреки в трусости и слабости.
Внезапно щелканье кнута, непрерывно доносившееся на палубу из трюма, смолкло, и из батарейного люка показался матрос, которого капитан посылал за черным товаром. В руках у него не было ничего. Бледный как смерть, с расширенными от ужаса глазами, он крикнул:
— Надо немедленно задраить все люки! Там, внизу, тоже есть негры, которые освободились от цепей! Они отняли у меня кнут!
Капитан бросился на него и схватил за шиворот.
— Освободились?! — воскликнул он. — Значит, и там освободились! Они задумали это заранее! И только выжидали подходящего момента! — Потом отпустил матроса и отдал приказ: — Задраить все люки! Десять матросов к котлам! Принести сюда кипятку!
И, обернувшись к Дюпарке, добавил:
— Прошу вас, господин губернатор, отойдите куда-нибудь подальше… Сейчас мои матросы будут пытаться захватить невольников с палубы. Боюсь, как бы вас не ранили…
Жак позволил увести себя в сторону. Теперь матросам «Люсансе» удалось ухватиться за цепи, и они изо всех сил тянули их на себя, пытаясь оттащить невольников, которые, точно гроздь черного винограда, были прикованы к их противоположным концам. Несколько матросов окружили их кольцом, пытаясь отсечь от обезумевших рабов, которым удалось освободиться первыми. Однако, как они ни старались, те цеплялись за любой выступ на палубе и отчаянно сопротивлялись их стараниям.
Вскоре принесли огромный котел с кипятком. Но чтобы выплеснуть его на мятежников, требовался личный приказ капитана.
Тот же, похоже, медлил, раздираемый противоположными чувствами. Ходил взад-вперед, от одной группы к другой и так и не осмеливался принять решения. Про себя он думал, что, если разобраться, ожоги на телах невольников скорее всего еще больше снизят цены. Кроме того, колонисты не слишком-то охотно покупают негров мятежников — ну кому здесь нужны на плантациях чересчур горячие головы!
Дюпарке с силой схватил Морена за плечо.
— Пошлите человека на берег, пусть позовет на помощь солдат из форта, — проговорил он. — Надо как можно скорее обуздать мятежников… Если слухи об этом дойдут до рабов острова, нам несдобровать! Ведь стоит вспыхнуть бунту хоть в одном небольшом селении — это хуже эпидемии и распространяется быстрее, чем огонь по пороховому шнуру!
— Двое на берег, оповестить солдат форта! — проорал Морен.
Тут, запыхавшись, появился матрос, сообщивший, что почти всем неграм, находившимся в трюме, удалось освободиться от цепей и теперь они так напирают на крышки люков, что те вот-вот не выдержат и все они вырвутся на палубу.
Капитану не понадобилось слишком много времени, чтобы понять: если черномазым удастся открыть крышки люков, тогда их уже ничто не сможет остановить. Они заполонят все судно и станут на нем хозяевами. Что они будут делать дальше? Возможно, ничего, ведь они даже не смогут управлять кораблем, которое, по всей видимости, вскорости будет продырявлено парой-тройкой пушечных ядер, выпушенных из форта. Однако вся команда, от простого юнги до капитана, да и сам губернатор кончат либо за бортом, либо с перерезанными глотками!..
Тем не менее Морен еще с минуту поколебался. Потеря товара — ничто в сравнении с теми последствиями, к каким может привести этот бунт. Ведь тогда ему придется смириться не только со смертью всех черномазых, но также с гибелью команды и потерей судна!
— Капитан! — потеряв всякое терпение, воскликнул Дюпарке. — Примите же, черт побери, решение! Пора действовать!
— Кипяток в трюм! — крикнул наконец капитан. — Для этого хватит и троих!
Он указал на троих матросов, оказавшихся поблизости, и те, взяв котел, понесли его в сторону батареи.
Не прошло и пары минут, как оттуда раздались душераздирающие крики и стоны. На негров, запертых в трюме в полной темноте — по колено в нечистотах, скопившихся там с самого первого дня плавания, — которым негде было даже укрыться, опрокинули котел кипятка.
Наконец один из матросов приблизился к капитану и доложил, что негры уже больше не пытаются поднять крышки люков.
— Отлично! — одобрил Морен. — Будем надеяться, что нам удалось их усмирить. А теперь надо попытаться снова заковать их в цепи!