Маска: история Меллисы де Бриз
Шрифт:
Лоранс очень часто ездила в расположение королевских войск. Меллиса предпочитала выезды к океану. Она видела впервые эту стихию, так непохожую на тёплое, бархатное, шитое золотом Средиземное море, и была потрясена знакомством. Она влюбилась в огромные серо-голубые валы, встававшие, словно спина гигантского зверя и щетинящиеся белой кипящей пеной. Шипение, грохот и стоны воды, дрожь высокого берега под ударами прибоя, интересовали Меллису куда больше, чем флот англичан и грохот пушек под стенами Ла-Рошели.
Замок Рошфор пустовал — хозяева принимали участие в боевых действиях;
Неизвестно, кому в голову пришло это сравнение, но Меллиса считала его верным. Война разворачивалась перед ней, со своими действующими лицами и хором оружейных залпов. Но казалась слегка нереальной. Меллиса наблюдала бои издалека, ни разу не прочувствовав хоть малейшей опасности.
Боясь, что Лоранс именно теперь отошлёт ее в Испанию, выяснять, не готовит ли Англия тайный союз с Габсбургами в обход интересов Франции, Меллиса постаралась включиться в битву на месте. Здесь, в тылу королевских войск собиралась пёстрая компания, не хуже чем при дворе, но более открытая, желавшая с полной готовностью принять всех в свое общество.
В особенности, если "все" — это хорошенькие женщины.
Лоранс говорила, что сейчас главные их противника находятся не на поле брани. Английские кирасиры и шотландские стрелки Карла I — грозная сила, но солдаты честнее дерутся с солдатами, чем политики между собой. В светском обществе и среди гонцов, вестовых, оруженосцев прячутся осведомители и предатели. Меллиса принесёт больше пользы если сумеет раскрыть и пресечь деятельность хотя бы одного агента англичан, чем если бы взяла в руки мушкет и стала бы стрелять в гугенотов и английских солдат.
В словах подруги было всё верно, но Меллиса почему-то не могла согласиться с ней до конца. Ей очень хотелось попробовать вступить в войну с оружием в руках. Некоторые дамы, из числа весьма знатных, взбирались на бастионы, кричали, подбадривая своих любимых мужчин, размахивали французскими флагами и даже стреляли с крепостных стен в солдат противника. Меллиса молча завидовала им. Потом, однажды, не выдержав, она сорвалась без спросу на поле битвы.
Молоденький вестовой привёз письмо от Лоранс, в котором просили передать некоторые сведения о вновь прибывших в Бюзей. Ходили слухи, что могла приехать сама госпожа де Шеврез*. Если этой знаменитой в политике даме, близкой подруге Анны Австрийской удалось всё-таки бежать из-под наблюдения в Туре, где мадам сидела в ссылке, в собственном замке, и миновать заставы на военных дорогах.
Меллиса скромно посчитала, что сведения требуют безотлагательной передачи и никак нельзя доверить свои подозрения бумаге. Поэтому, выхватив нож, Меллиса кинулась на растерявшегося вестового.
Вся вина бедного мальчика была в том, что он позволил себе сказать: "Я подожду, пока вы напишете ответ, мадемуазель, и передам его в штаб армии. Для женщины здесь, конечно, слишком опасно, но…"
Он не договорил. Меллиса так разозлилась, что спорить с ней стало бесполезно. Юноша вынужден был отдать ей свою форму, оружие и коня. И через четверть часа гнедая лошадь несла Меллису галопом
Только позже она оценила преимущества такого рода действий.
Едва Меллиса вылетела как на крыльях из тихого Бюзея, у ее щеки свистнула первая пуля. Вторая сбила шляпу.
Нечего говорить, что предательская черная грива заполоскалась по ветру.
Увидев, что имеют дело всего только с женщиной, те, кто стрелял, рискнули выбраться из засады и пуститься в погоню.
Меллиса увидела, что погоня возникла не со стороны англичан, а тут же, из-за бруствера, окружавшего выезд из Бюзея. С французской стороны!
Не надо было слишком стараться, чтобы понять: им нужно письмо спешащее, как думали нападавшие, в штаб армии к кардиналу.
Меллиса заставила лошадь сделать скачок в сторону. Нагнувшись с седла почти до земли, подхватила шляпу и, описав полукруг, помчалась быстрее пуль по дороге ведущей вниз, на подступы Ла-Рошели. Во время этого циркового манёвра Меллиса успела разглядеть троих мужчин, стрелявших в нее.
За поворотом погоня отстала. Никому не хотелось появляться в арьергарде гонца возле палатки военачальников, где полно охраны. А Меллиса была совсем не испугана, напротив, крайне довольна своим приключением. Теперь она знала наверняка не одного, а троих предателей. Если они не успеют сбежать, через час их повесят. Нет, скорее, расстреляют, ведь среди них двое дворян, это Меллисс заметила точно.
Бросив поводья в руки какому-то гвардейцу, Меллисс без доклада ворвалась в палатку.
— Вы приказали дать ответ немедленно, ваше высокопреосвященство! — выпалила она, сдёрнув шляпу и отвешивая военный поклон, приличествующий гонцу-мужчине. — Вот, я здесь.
В тишине отчётливо послышался скрип дерева. Это Лоранс, покачнувшись, едва удержалась на табуретке. Кардинал и еще какой-то высокий господин в гвардейской форме оторвались от обсуждения разложенной на столе карты.
— Браво, — тихо произнёс Ришелье со своей обычной хитрой и тонкой улыбкой лиса. — Господин капитан, я не задерживаю вас дольше. Мне необходимо переговорить с этим гонцом. Нет, мадам, вы останьтесь, — удержал он Лоранс, поднявшуюся и последовавшую за гвардейским капитаном.
Лоранс снова села и укоризненно покачала головой. Меллиса возмущённо вскинула плечо, подошла в Монсеньору поцеловать перстень и стала рассказывать. Сначала то, что хотел знать кардинал о новых гостях Бюзея, а после о недавнем нападении.
— Что ж, — задумчиво сжав одну свою ладонь другой и потрогав зачем-то перстень, сказал Ришелье, — ваши сведения такой важности, мадемуазель, что я вынужден запретить Лоранс бранить вас за непослушание. Возможно, мне следовало бы взять вас оруженосцем или гонцом в ряды своих гвардейцев, но и этого не будет. Хотя, признаться, вы заслужили и выговор и награду.
Лоранс кивнула Меллисе на стул.
Та широко раскрыла глаза: "Сесть в присутствии Монсеньора?!"
— Присядьте, мадемуазель, — подтвердил Ришелье. — Мне необходимо уточнить некоторые детали в вашем рассказе.
— К вашим услугам, ваше высокопреосвященство, — гораздо более робко, чем вначале сказала Меллиса, и села к столу возле Лоранс.
Во время беседы кардинал вызвал одного из охранявших вход в палатку дворян и отдал распоряжения. Потом сказал Меллисе, что люди, покушавшиеся на ее жизнь, больше никогда не смогут повредить ей. Их схватят немедленно!