Merry dancers
Шрифт:
Пробурчав нечто невнятное, из чего Джеки разобрала лишь: «И что о себе возомнила эта…», он последовал за Уинтер. Это было удивительно нелогично видеть их вдвоём, казалось, что Том и вовсе не рад — ещё больший парадокс. Неужели их объединяло что-то под названием «Северное сияние»? Ясно, что это больше похоже на кодовую фразу, скрывающую нечто иное — нечто, что держит вместе двух непохожих друг на друга студентов. Джеки всё ещё злилась на них, а ещё больше на саму себя, ведь прекрасно понимала, что увиденное тогда в Запретной секции было сильно приукрашено её бурным воображением. Скучать по Авроре уже вошло в привычку, а по Тому… Нет, Джеки твёрдо решила, что им не по пути. Про Северное сияние она слышала не единожды, но даже не умеющий врать
Выйдя из укрытия, когда Авроры и Тома и след простыл, Джеки отправилась в хаффлпаффскую гостиную взять тёплую мантию, чтобы отправиться к Хагриду на чай. Она непременно попробует снова узнать от него что же это такое — “Северное сияние”, и будет пытаться до тех пор, пока не получит ответа, ведь любопытство было одной из основополагающих черт её характера.
Ноябрьский промозглый дождь сменился на холодный снег с ветром. Начало декабря выдалось холодным, и в рано спускающуюся темень на улице уже не было ни единого студента. На пути к выходу из замка Джеки повстречалась только укутанная в меховое манто Цедрелла Блэк, вечно находящаяся в теплицах вместе с профессором Монтгомери. Они вежливо друг другу кивнули и разошлись в разные стороны. Едва не поскользнувшись на первой же ступеньке обледенелого крыльца, Джеки достала волшебную палочку и заколдовала ботинки противоскользящими чарами. Из окон домика Хагрида как всегда лился тёплый мерцающий свет камина, лесник наверняка уже согрел чай и приготовился к встрече гостьи, вытащив из комода неизвестного происхождения каменные кексы. Вежливые отказы он не принимал, уверяя, что угощение очень вкусное, при этом мог состроить такое лицо, будто ему нанесли личную обиду. Приходилось буквально грызть эти кулинарные шедевры зубами. Несмотря на внешний вид и твердость, кексы были вполне сносными, но добраться до начинки было не так-то просто.
Порыв холодного ветра набросил на голову Джеки капюшон и растрепал волосы, которые мгновенно налипли на лицо. Пока она справлялась с прядями, в хижине, до которой осталось пару десятков футов, внезапно погас свет, погрузив её в почти непроглядную темень. Джоконда остановилась, удивлённо глядя на дом; неужели Хагрид решил так рано лечь спать? Но что-то подсказывало, что Руби снова собрался в лес — где он пропадал часами. Рассудив об услышанном из уст Дамблдора около трех недель назад, когда профессор упомянул что-то про «СС», Джеки поняла, что тайна, которую всеми силами оберегают декан Гриффиндора, Хагрид, Том и Аврора, находится в Запретном лесу. Идти туда в одиночку было бы глупо: дементоры, которых поймали и отправили в Азкабан — ещё не все трудности. Однако… если пойти вместе с Хагридом... Джеки почему-то была уверена, что лесник пойдёт именно туда…
Чутьё не подвело её, вскоре из хижины вышел Руби с большой керосиновой лампой в руках, закутанный в тёплую кротовую шубу; Джеки услышала, как лязгнул тяжелый амбарный замок, который он вешал на входную дверь.
— И чего им неймётся в такую погоду, могли бы и до завтра подождать, — буркнул Руби себе под нос недовольно. Дёрнув замок, проверяя его закрытость, он двинулся мимо хижины вглубь леса.
Джеки замерла на месте, её сердце бешено колотилось… А в голове, тем временем, созревало решение. Ещё несколько секунд неопределенности, и она двинулась с места в темноту, следуя за огоньком керосиновой лампы Хагрида…
З1 декабря 1944 г. Малфой-мэнор
— Очень приятно познакомиться, — Эвелин и её мать оказались в обществе леди Арабеллы Малфой: на удивление её кожа была смуглой, что претило образу аристократии, но возможно, это сказались годы жизни на юге Франции, где практически круглый год стояла солнечная погода. Волосы цвета пшеницы и яркие голубые
— Красивое поместье, леди Малфой, — отвесила вежливый комплимент мама Эвелин, оглядывая расписной куполообразный потолок зала для официальных приемов и огромную позолоченную люстру в центре.
— Прошу, зовите меня просто Арабелла, — попросила леди Малфой дружелюбно. — Да, красивое, но уж слишком оно похоже на музей, и я совсем его не узнаю с тех пор, как тут сделали ремонт. Я не блуждаю в поисках собственной комнаты только благодаря эльфам, — она задержала взгляд на рубиновом гарнитуре в виде переплетений цветов, украшающем шею Эвелин. — Это Сорбо, не так ли? — с точностью подметила она руку норвежского ювелира, выполнившего это украшение. — Хороший вкус у вас, Эвелин.
— Спасибо, леди Малфой, — Иви прикоснулась к колье пальцами. — Но мне больше нравится то, что делают мастера ювелирной компании Блэков, — она почувствовала, как мать наступила ей на ногу и порадовалась, что сегодня выбрала закрытые туфли.
— Насколько я знаю со слов мужа — компания мистера Поллукса Блэка ещё не заявила о себе на рынке как подобает, однако они подают большие надежды. Я видела каталог выпускаемых ими украшений и могу сказать, что в этом что-то есть. Мне пришлись по вкусу серьги из черного оникса — на удивление, они совсем не утяжеляют образ, несмотря на свой цвет. Боюсь, что они слишком молодёжные для меня, но вам, несомненно, пойдут…
Лаура и Эвелин почувствовали, как им становится легче дышать, похоже, эта леди умела располагать к себе. Абрахас затерялся вместе с отцом где-то среди министерских чиновников и людей с большой буквы, оставив женскую половину двух семей наедине. Где-то вместе с младшими ребятишками носился младший брат Эвелин, доставая всех своими излюбленными темами — драконами и квиддичем. Возле фуршетного стола обосновалась группа слизеринцев — нынешних и бывших сокурсников Иви. Здесь были практически все Блэки, Креббы — брат с сестрой — и даже несколько рэйвенкловцев — Турпин и Мальверс. На удивление, среди приглашенных нашелся и пятикурсник Поттер, но он старался держаться подальше от слизеринцев. Этот приём был устроен с целью более близкого знакомства с известными семьями Британии и их детьми.
— Арабелла, — с улыбкой произнесла миссис Уилкис, — вы всё своё время проводите во Франции?
— Да, хоть я родом из Англии, я не слишком жалую климат Туманного Альбиона, — пожаловалась та, краем глаза продолжая наблюдать за бесконечными разговорами мужа и сына. — Здесь слишком много дождей. Да и Париж не балует погодой в зимнее время, поэтому в это время года я обычно нахожусь в Каннах во втором имении.
Лаура и Эвелин старались не показывать удивления, но в их головах происходила калькуляция относительно недвижимости семьи Малфой. Абрахас упоминал о домике на юге Италии, некогда принадлежавшем его прадеду по отцовской линии. Он говорил, что это простой деревенский дом, но никогда не говорил об имении в Каннах.
— У нас есть небольшое поместье в Перпеньяне, — внезапно заговорила Лаура, стараясь выглядеть не хуже леди Малфой в этом невольном обмене хвастовством. — Мы любим бывать там летом, оно совсем небольшое, но… Если мы продолжим общаться, то я хотела бы пригласить вас..
— Мама, пожалуйста… — недовольно проговорила Иви, глядя на неё.
Такой певучий смех, при этом заразительный и не наигранный… Арабелла осторожно прикрыла рот ладонью в шелковой голубой перчатке, вызвав удивление у собеседниц.