Merry dancers
Шрифт:
— Том, — тихо перебила она, — я понятия не имею, как такое могло случиться, вчера Джеки была весёлой и… мы помирились, — она запнулась. — Всё в порядке, сейчас… — утерев кулачком новые слёзы, Аврора нашла в себе силы продолжить, ведь прекрасно понимала, что это был настоящий допрос. Всё что оставалось — это быть благодарной, что ей не пришлось общаться с аврорами. — У меня и в мыслях не было, Том. Весь вечер мы разговаривали и… она жаловалась на одиночество и была рада тому, что мы снова вместе. Я и, правда, не знаю почему…
Не справившись с эмоциями, Аврора снова захныкала, обнимая Тома. Он тяжело вздохнул и прижал её к себе.
— Может, тебе горячего чего-нибудь выпить? У тебя ледяные руки…
Она почему-то вздрогнула и резко отстранилась. В её глазах Том увидел замешательство и новую неуверенность, словно в голове всплыли какие-то воспоминания.
— Том… — не своим голосом промолвила
— Ты хочешь сказать, что она уже тогда знала, что ночью…
Он не продолжил, так как с лица Авроры вновь схлынула краска; ему показалось, что она вот-вот упадёт в обморок.
— Я не знаю... может, только догадка… — донесся из-за прижатых к губам ладоней сдавленный голос. — Почему она позволила нам помириться?
Том почувствовал безысходность в её душе, теперь Аврора утрировала уловленные вчера моменты. Но в её словах можно было найти логику. Раздался стук в дверь, отвлекший их от тяжелых размышлений.
— Войдите, — негромко пригласил Том.
На пороге появился осунувшийся Абрахас, он хотел что-то сказать, но увидел Аврору и двинулся к ней, так и не произнеся ни слова. Она встала с кровати первой и попала в захват новых рук.
— Как она могла, Абрахас? — новая волна истерики обрушилась на бедную девочку.
— Я не знаю… — прошептал он, поглядывая на Тома. — Тебя искал директор.
Том молчаливо кивнул и направился к двери.
— Я скоро вернусь. Побудешь с ней?
Абрахас сухо кивнул, и Том вышел из своей комнаты, оставив их наедине. Странно, но такого человека, как Риддл, — пускай и собранного — тоже должна была тронуть смерть Джеки — его бывшей девушки. Может быть, отличаясь особой расчетливостью и хладнокровием, Том просто надел очередную маску, ведь к смерти нельзя оставаться равнодушным. Студенты, не дожидаясь вечера, стали покидать Хогвартс через открытую каминную сеть в кабинете Меррисот. С родителями связались сразу же, но, тем не менее, всех отпустили из школы только после разговора с психологами. Больше всего досталось Элоис, Мередит, Абрахасу — бывшим ей ближайшими друзьями — и Цигнусу Блэку, который невольно стал провожатым Джоконды после вчерашней вечеринки. Луи Малфой грозился лично приехать за сыном, чтобы ему не досаждали министерские работники, но Абрахасу удалось отговорить его от этой затеи. Пришлось пообещать, что как только всё закончится, он и Эвелин покинут замок и направятся в поместье к Уилкисам. Глядя на надрывающуюся от всхлипов Аврору, Абрахас понял, что лучше бы ему побыть в Хогвартсе немного дольше… но…
Поместье Уилкисов было намного меньше роскошного Малфой-мэнора — пережитка прошлых эпох, оно было обставлено дорого и со вкусом. Сам дом был построен в позднем викторианском стиле — симметричная прямоугольная коробка с высокими прямоугольными окнами и мансардами с высокими скатами крыш. Внутри хоть и было много громоздкой мебели, но обиталище Уилкисов выглядело не мрачным, а, наоборот, уютным, в сравнении с домом Абрахаса. Он с грустью рассматривал картины предков семьи Уилкис, делая какие-то комплименты матери Эвелин по поводу интерьера и выслушивая в ответ слова благодарности. Речи, заученные до зубов, давались ему легко, а мысли в голове… Разбитая и заплаканная Аврора, пережившая смерть подруги — она всегда была эмоциональной, Том, наверное, был не лучшей компанией в такой ситуации, но, складывалось впечатление, что при нём ей становилось лучше, вероятно — соболезнования, на которые Риддл был неспособен, как раз и исключали истерики. Его способность умело держать себя в руках, возможно, помогала ей. А вот Абрахасу приходилось держаться самому и успокаивать Элоис и Мередит, не выходящих из состояния шока и истерики. Они, слава Мерлину, согласились принять помощь психологов…
Младшего брата Эвелин — мастера наводить шум, отправили на рождественские праздники к бабушке с дедушкой в Ирландию. Мистер и миссис Уилкис закатили целый банкет на четверых, но конечно были осведомлены о происшествии в Хогвартсе, и Рождественский ужин оказался безвозвратно испорченным. Абрахас был немногословен, но привычную роль благовоспитанного аристократа исполнял исправно. Иви с сочувствием поглядывала на него и бросала недовольные взгляды на мать, неустанно пытающуюся поднять
— Мой отец устраивает приём на Новый год, — негромко сказал Абрахас, когда они встали из-за стола и переместились в каминный зал. — Он пришлёт приглашение совой со дня на день…
Уголки губ Мердока Уилкиса, расположившегося на кресле с бокалом вина, на мгновение дернулись вверх. Ему нравилась выдержка Малфоя, нравилось, что, невзирая на смерть подруги, он старался держаться.
— Почтём за честь, да, дорогая? — обращаясь к жене, произнёс он. Та незамедлительно кивнула. Разговор не клеился. — Я видел его сегодня утром в Гринготтсе, он что-то говорил о том, что вы с моей дочерью могли бы погостить несколько дней в вашем поместье. Полагаю, что он имел в виду все каникулы.
Иви и Абрахас удивлённо переглянулись. Кажется, что и Луи Малфой — и тот не прочь сблизить их.
— Я об этом ничего не знаю, мистер Уилкис.
— Он говорил, что вчера на вечеринке у вашего декана вы были слишком заняты друг другом, и он не успел озвучить предложение.
Абрахас помрачнел, вспоминая, какой невесомой и лёгкой была вчера Джеки, одетая в средневековый костюм феи Морганы; она смеялась вместе с Авророй, и казалось, ничто не предвещало беды, но это ужасное зрелище, когда авроры переносили её тело в больничное крыло... Он никогда раньше не сталкивался со смертью близких, только когда умер его дядя, оставивший в наследство Малфой-мэнор, но тогда Абрахасу было слишком мало лет, чтобы осознать трагедию. Он долго не мог понять, почему его мама носит черные платья… Мердок Уилкис, уловив изменения в настроении предполагаемого зятя, поспешно сменил тему:
— Ваш достопочтенный отец говорил, что на приёме будет министр магии…
Том принимал за данность то, что ему приходилось нянчиться с Авророй, изображая собственную скорбь. Несмотря на то, что он боялся смерти больше всего на свете, смерти других он принимал за данность. Профессора ходили чернее тучи, когда авроры, наконец, покинули Хогвартс, забрав с собой тело Джоконды Смит. Её похоронят двадцать девятого декабря, рядом с родителями и братиком на небольшом кладбище близ разрушенного городка, где она выросла. Глупышка… Джеки не совладала с собственной болью, решив покинуть мир и воссоединиться с родственниками, просто уйти, отказавшись от сложностей жизни. Том ощущал смутную тоску, ему было жаль её, жаль, что он больше не увидит этих ярких синих глаз, красивого лица, обрамленного прядями волнистых бронзовых волос, и несмелой улыбки — искренней и доброй. Что ж, жаль, что пропала такая редкая естественная красота... Однако Джеки сама выбрала свою судьбу.
Странно, но Том не ощущал раздражения от того, что возился с Авророй, в её состоянии были даже плюсы — несомненно, первое место среди которых занимала немногословность.
Традиции Хогвартса — рождественский стол, за которым по обычаю сидели преподаватели и оставшиеся на каникулы студенты — был, как никогда, тих. Профессора Уидмора — уже пьяного и в расстроенных чувствах из-за смерти любимой ученицы, никто не стал трогать, и тот остался у себя в покоях, продолжая общение с полупустой бутылкой недорогого виски. Конечно, никто не хотел праздновать, но украшенный ёлками Большой зал и, казалось бы, обычный ужин, приготовленный эльфами, располагал к мыслям, что празднество всё же состоялось. На улице гудел холодный ветер, свистя в старых деревянных рамах. Черные траурные знамёна в знак памяти Джоконды слегка колыхались от сквозняков, навевая ещё большее уныние и тоску. В зале царило молчание — каждый: профессора, студенты и даже призраки думали о своём, и Том поначалу пожалел, что вытащил Аврору к ужину, но она совсем ничего не ела со вчерашнего дня. Предложение поужинать на Хогвартской кухне она отвергла, пообещав, что справится с эмоциями. Быть может, не покинувшее её неверие, что Джеки больше нет, давало возможность держать себя в руках, но после краткой речи Дамблдора в память о погибшей девочке, заменившего в этом нелёгком деле Армандо Диппета, не пришедшего в Большой зал, всё же заставило Аврору всплакнуть, да и не её одну. Монтгомери спрятал лицо в ладонях после трагичной речи Альбуса…