Мертвый разлив
Шрифт:
– И все-таки я скучаю по прежним временам.
– А я так нет, – сказал Вадим. – В нынешние хотя бы есть выбор – пока, во всяком случае.
– Для сильных. А что делать слабым?
– Становиться сильней.
– Или же вымирать?
– Или вымирать, – нехотя согласился Вадим, – если на другое не годны. Но не тащить за собой всех.
– Жестокий! И не жалко?
– Ну, жалко – дальше что? Помогать можно тем, кто сам что-то делает, а не наваливает все на тебя: вези, дорогой!
– “Холодная голова”, да? Завидую.
– Это ты умеешь, я уже говорил. И не ты один, к сожалению. Без зависти прежний строй и года бы не продержался.
– А помнишь, как было? – посмеиваясь, спросил Тим. – Оборонку вообще хотели прикрыть – во радости-то! Столько народу – на улицу. Зато сейчас: худо-бедно, однако при деле, каком-никаком. “Не пропадет наш скорбный труд!”
– Ты б лучше подумал о тех, кого мы своими разработками в конце концов ухайдохаем. Или “те” тебе до лампочки, потому как далеко? И “эти” волновали б тебя не слишком, если бы сам не подвизался в оборонке. А когда по тебе шандарахнут такой же бякой, чего запоешь? Будь ты лицом нейтральным, иначе бы оценил и наши похлебки и чужие жизни…
– Ну-ну, раздухарился, – проворчал Тим. – Во-первых, совсем не обязательно, что сработанное нами оружие когда-нибудь пустят в ход…
– И вовсе здорово! – хмыкнул Вадим. – Выходит, такая прорва труда и средств пускается на ветер? Уж лучше бы потратили на себя – глядишь, и проклюнемся из нищеты.
– А что, так плохо живем? Не голодаем, крыша над головой есть. Вот у федералов, говорят…
– Кто говорит?
– Ну, сам знаешь.
– Слушай, тебя мало обманывали, да? – рассердился Вадим. – Опять уши развесил! Наверное, очень хочется в это поверить?
Вообще, он подозревал, что Тим очередной раз его заводит, провоцируя вспышку. Но ничего не мог поделать со своей дурацкой доверчивостью: промолчать бы Вадим еще сумел, но подыграть такому прожженному хитрецу?..
– Во что именно? – ехидно уточнил гость.
– Что не одним нам плохо, есть и похуже. Тебя это очень утешает, да?
– Так ты тоже слушаешь? – обрадовался Тим.
– Что?
– Да брось, Вадюха, – будто я тебя не знаю! Чтоб ты, да отказал себе в таком удовольствии? А возможностей склепать схемку у тебя хватает.
– Как и у тебя.
– Согласен. Но если мы оба знаем, что сидим в дерьме, почему не пытаемся из него выбраться?
– А ты знаешь способ?
Тим пожал плечами:
– Конечно, граница отпадает: она у нас на замке. Непонятно только, на каком. Ни одна душа не может сквозь нее просочиться, зато товаров попадает множество – правда, не к нам.
– Опять Институт? – предположил Вадим. – Похоже, у них там сундук с сюрпризами.
– Заглянуть бы туда, а? Глядишь, и ключик отыщется – к той самой границе!
– Это и есть твой способ? – осведомился Вадим. – А отыскивать ключик, конечно, мне? Послушай, когда-то ты больше многих радел за новые власти – что, не оправдали надежд? Только нацелился рвануть в номенклатуру, а тебе от ворот поворот: мол, рылом не вышел или там норовом. И вот сейчас от родимого, но не оправдавшего надежд режима решил слинять за Бугор, на готовое, – а кому ты там сдался, подумал?
– Может, и пригожусь, почем знать? – возразил Тим спокойно. – У федералов тоже есть деятели, готовые принять заблудших детишек под крыло – причем всех, не только одиночных беженцев. И линять туда вовсе не обязательно, проще позвать федералов сюда.
– На танках, как уже было?
– Хотя бы.
– Нет уж, спасибо. На танках приедут вовсе не те, кто наводил у них порядок, а кто умеет только рушить. И уж они поучат нас демократии!.. Мало нам собственных придурков?
– У тебя есть другие предложения?
– “Никто не даст нам избавления”, – с ухмылкой процитировал Вадим – А что, Тимушка, уж не пытаешься ли меня вербануть? Вот была б потеха! Из штатных патриотов во вражьи резиденты – без пересадки. Думаешь, хоть федеральные ястребки двинут тебя в гору? А не слишком ли ты шустер даже для них? Им, небось, тоже надобны верные, а не хитрые вроде тебя. И влетишь ты опять!..
– Черт бы тебя побрал, – проворчал Тим, мрачнея, – вместе с твоими пророчествами. Если кто засланный, так это ты. Не замечаешь, Вадичек, насколько ты иной? Может, ты из будущего? Или этот самый… как его… Прогрессор?
– Профессор, – буркнул тот, – кислых щей. Ну, допивай, что ли?
После отбытия гостя Вадим все же наведался к Алисе – во исполнение процедуры, кажется, сделавшейся необходимой не только дикторше. Лишний напряг он так сбрасывал, что ли? Или испытывал себя на стойкость к самым изощренным искушениям?
Устав его ждать, хозяйка смотрела ТВ, раскидавшись по дивану: новые программы, свежие передачки, то-се. Как ни декларировала она презрение к сему занятию, сейчас уставилась в экран, словно завороженная, – даже на появление Вадима едва среагировала.
– Как, – полюбопытствовал он, – наши доблестные блюсты уже спасли братьев-сепаратистов от федеральной заразы? Пора, пора!
– Ты погоди, ладно? – попросила Алиса. – Не люблю прерываться. Если взялась за что…
Действительно, в квартире не звучала всегдашняя музыка и даже свет был приглушен до минимума, чтобы не отвлекал.
– Тебя этому муженек научил, да? – хмыкнул Вадим, благоразумно усаживаясь сбоку от тивишника, вне досягаемости его лучей. – А вот меня настораживают люди, слишком поглощенные просмотром. Уж лучше разбрасываться. И ничего не принимать всерьез – тем более такие поделки.
– Ну чего ты? – возразила женщина. – Как раз это сработано неплохо. Во всяком случае, струны затрагивает.
– Ага, – кивнул Вадим. – Когда я был маленький…
– У тебя тоже была бабушка! – хохотнула Алиса, среагировав на приманку.