Место под солнцем
Шрифт:
Записав адрес и телефонный номер, Эоланта посмотрела на страницу блокнота. Она была уверена, что Ливий и Сезар уехали на другой конец света, но речь шла всего лишь о Басре. Она могла сесть за руль и добраться до места самостоятельно. Ей даже не требовалось пересекать границы, светить паспортом и слишком выразительным лицом… что с ней такое? Она рассуждает как наркоторговец.
— Ты мне очень помог, Кристоф.
— Повторяю в последний раз — не ввязывайся в чужие дела, Эоланта. Ты работаешь старшим надзирателем и уверена, что знаешь этот мир, но это лишь одна из тысячи
— Я давным-давно являюсь частью этого мира.
— Ты никогда не была его частью, и Сезар делал все возможное для того, чтобы дела обстояли именно так. Если ты сделаешь один неверный шаг, дороги назад не будет. Неужели ты не понимаешь? Каждый из нас думал, что сможет уйти в любой момент. Сменить имя, уехать в другую страну и оставить все позади. Но эта жизнь затягивает, как черный омут. И однажды ты осознаешь, что все перевернулось вверх дном. У тебя есть все, о чем ты мечтал: власть, деньги, уважение. Но за это ты заплатил свободой. Вот чего ты хочешь? Носиться по миру за мужчиной, который торгует людьми и в любой момент может оказаться за решеткой?
— Может быть, это моя судьба? — помолчав, отозвалась Эоланта — и сама удивилась тому, как спокойно это прозвучало.
— Дело твое. В конце-то концов, у меня нет права учить кого бы то ни было жизни. Мы все делаем выбор и расплачиваемся за него. Как бы все ни повернулось, я желаю тебе счастья. Мы знакомы давно, и я знаю, что абы за кем ты с закрытыми глазами не побежала бы. Думаю, ты любишь его. И надеюсь, что твои чувства взаимны.
— Спасибо, Кристоф. Я поговорю с Сезаром. Он не будет на тебя злиться.
— Вы не знаете, на что способен ваш брат, миледи. И это к лучшему. Берегите себя.
Сбросив звонок, Эоланта сделала несколько глубоких вдохов, успокаивая колотившееся сердце, и набрала записанный номер.
— Алло?
Голос мужчины, снявшего трубку после четвертого гудка, не принадлежал ни Ливию, ни Сезару. Как звали рыжеволосого юношу, мужа леди Насрин, с которым она познакомилась в доме Аднана Саркиса? Фуад. В тот вечер их представили друг другу, но он не произнес ни слова.
— Говорите, я слушаю! — продолжил незнакомец. По-английски он говорил чисто, почти без акцента. Нет, это не Фуад. Эоланта вспомнила удивленное выражение его лица в тот момент, когда она заговорила с Насрин на английском — скорее всего, языка он не знал. — Ливий, если это ты, кончай с дурацкими шутками. Я еле нашел твою проклятую машину, вернулся домой два часа назад и хочу поспать!
Подавив желание вернуть трубку на рычаг, Эоланта закусила нижнюю губу.
— Извините за поздний звонок, — заговорила она. — Меня зовут Эоланта Нойман. Я сестра Сезара.
— А, что? — не понял мужчина. — Чья сестра?
— Я бы хотела… поговорить с Ливием.
— Нет здесь никакого Ливия. В смысле, сейчас нет. И вообще, если вы хотите с ним поговорить, вставайте в очередь. Первым буду я, и уж будьте уверены — выскажу ему все, что думаю. И о дурацких выходках, и о планах, которые меняются каждую минуту, и о бабах, с которыми он знакомится на каждом углу, и о том, что машину-то он, конечно, заправил, но…
— Я не услышала вашего
Мужчина тяжело вздохнул, и через несколько секунд в трубке послышался щелчок зажигалки.
— Северин, — представился он. — Что-то случилось, леди? Вы ищете брата?
— Нет, я ищу Ливия. И сказала вам об этом меньше минуты назад.
— Ну, Ливия здесь нет, — сообщил Северин. — Не смогу сказать вам, где он, потому что сам не в курсе. И понятия не имею, когда он вернется. Думаю, он и сам не знает. Передать ему что-нибудь? — Он помолчал. — Леди Эоланта, значит. Я понял. Судя по всему, передать нужно что-то очень личное, а? Северин Назари к вашим услугам. Без стеснения передам самое личное прямым текстом и точным соблюдением всех интонаций.
Он добродушно рассмеялся, и Эоланта подумала о том, что этот парень нравится ей много больше Фуада, хотя она даже не видела его лица.
— Вы очень милы, месье Назари, но передавать ничего не нужно. Простите, что разбудила. И сделайте одолжение — не говорите Сезару о моем звонке. Пусть это останется между нами.
— Как пожелаете, леди. Надеюсь, скоро нас официально представят друг другу, и мы сможем поболтать. Страсть как хочется увидеть женщину, укравшую сердце короля. В смысле, будущего короля. Хотя о чем я, он давным-давно стал королем, и все об этом знают. Для полной картины не хватало самой малости — королевы, а?
Вернувшись в спальню, Эоланта оглядела одежду на скрывавшихся за ширмой вешалках и уже протянула руку для того, чтобы забрать несколько вещей, но в последний момент передумала. Если ей что-то понадобится, она купит это по дороге. Тащить за собой чемодан не хотелось. Изучая накидки из эльфийского кружева и расписные шелковые платья, она поймала себя на простой и ясной мысли: в этот дом она никогда не вернется. Больше не увидит ни Марику, ни сестру, ни амазонок, ни Леона Кадара. Эоланта поднесла руку к лицу, смахивая со щеки слезу, и поняла, что плачет не от тоски по привычному укладу, который вот-вот потеряет, а от счастья. Впервые за много лет — впервые в жизни? — она делала то, что ей говорило сердце, а не долг. Неизвестность всегда пугала ее, потому что лишала контроля, к которому она так привыкла. Но теперь Эоланта Нойман ждала этой неизвестности. Да что там — страстно ее желала и была уверена, что боги предназначили ей именно такую жизнь.
Марика, верная своим привычкам, устроилась на заменявших хозяйке кровать подушках так, что места для двоих там не хватило бы даже при большом желании. Переодевшись, Эоланта накинула на плечи тонкую шаль, подошла к подруге, опустилась на колени и, убрав с ее лица растрепавшиеся волосы, поцеловала в лоб.
— Ты самая красивая женщина в двух мирах, Рики, — прошептала она вакханке на ухо. — Спасибо за все. Ты многому меня научила, и я наконец-то усвоила твой главный урок: всегда держать свое сердце открытым и без раздумий следовать его зову, потому что оно всегда говорит правду.