Миф о другой Эвридике
Шрифт:
– Куда я попал?! Кто я?!
*
Никто не препятствовал, даже не пересекал им путь, ни в коридоре, ни на лестнице, ни в фойе, хотя народу в фойе было немало. Все как-то полуслучайно оказывались в стороне от их движенья.
Они шли быстро, но не поспешно, глядя прямо перед собой.
У дверей стояла шумная, нагулявшаяся компания, ожидая кого-то своего, отставшего. При их приближении, компания слегка поджалась, подвинулась в сторону, и громкие восклики-смехи в ней пригасли.
Синички отпустили медную дверь и вновь очутились на вечерней Парсинской, в прежней светосутолоке фонарей, реклам и витрин. Они зашагали по тротуару, поближе к стенам зданий. Зашли за первый поворот, попали на улицу менее оживлённую. Вскоре им встретился какой-то узкий, совсем безлюдный проезд между домами, они охотно свернули в него.
– Постоим, – первой нарушила молчание Эля, – Приведёмся в человеческий вид.
Над ними, прямо на стене старинного, осанистого дома, висел шестигранный пожилой фонарь. В его тусклом свете они оглядели друг друга.
На вид, вроде бы, ничего, – заключила Юля, – Глаза, конечно, как у вампирши.
– Сама вампирша. Не ври.
– Но, в общем, не сильно заметно. Хуже – с головой, да?
– Болит, – согласилась Эля, – Кружится. Подташнивает.
– Давай зайдём в аптеку, возьмём таблеток каких-нибудь.
– Вряд ли поможет. Причина не та. От нашего друга зверёныша таблеток не существует.
– Ничего. Мы просто к нему ещё не привыкли. Надо постараться.
Эля тяжело вздохнула.
– Ладно тебе. Ты и сама уже понимаешь, что мы к нему не привыкнем. Чем кончится наша дружба? Ничем хорошим, скорей всего.
– Элька, перестань каркать. Да, паршивенькое ощущение. Но это ничего не значит.
– Не значит… Я – словно пятьдесят километров – бегом. Сердце никак не успокаивается. И в голове… У тебя ведь тоже самое.
– Д-да.
– Он не только свои силы тратит. Он наши вытягивает.
– Это всё было не зря! – сердито топнула ногой Юля, – Ты видела глаза того гада в ресторане. Как он скорчился на полу. Мне понравилось. Он уже не станет нормальным.
– Мне тоже… понравилось.
– А теперь очередь за главными сволочами. Разделаться с ними – и всё. Больше ничего такого не будет. Но сейчас нужно торопиться. Пока нас не нашёл Рамин.
Эля согласно кивнула.
– Тогда нашим планам – хана. Против него нельзя использовать зверёныша. Не имеем права.
– Конечно. А вычислить нас он может.
– Запросто. Значит действуем. Ищем того, кто отвезёт нас в Сабринск.
– Машину хорошую, скоростную. Водилу бы из Сабринска. Чтоб знал Нижний город. Отыскал бы этот «Сабринский сувенир». Видать, фирма какая-то. Прикрытие для бандюг. А там с ихней «обителью» разберёмся. Втроём.
– О-кей! – бодро сказала Эля, – Идём на проспект Наций, тут рядом. Машин там – пропасть. Ищем с сабринским номером. Ты знаешь, какие сабринские номера?
– Нет.
– Ничего, спросим у кого-нибудь. Находим машину. Договариваемся с водилой. И – в путь.
– Договоримся? – усмехнулась Юля, – У нас таких денег нет.
– Для справедливого дела – на фиг деньги.
*
Большая белая «мазда» миновала кольцевую дорогу, последний реальный атрибут Волстоля. Впереди, в дальнем свете фар, разматывался ровный сизый асфальт сабринской трассы.
За задним стеклом таяли во мраке городские огни. Все боковые виденья смазались в одну тёмную живую ленту с выплесками на неё ртутного света дорожных фонарей. По чёрно-замшевому небу медленно ползли назад крапины звёзд.
Встречные машины были нечасты. Стрелка на спидометре подбиралась к двумстам.
Хозяин машины – седовласый, полный господин с пышными усами, впадающими в пышные бакенбарды: невесть как взявшийся в модерновой «мазде» типаж отставного ротмистра, помещика-либерала позапрошлого века.
Впрочем, то было лишь беглое сходство.
Лицо его казалось непроницаемым, взгляд прикован к дороге. Иногда он косил глазом на спидометр. Стрелка вблизи двухсот его слегка нервировала. Он никогда в жизни не ездил с такой скоростью. «Ничего, – мелькала вздорная мысль, – Дорога хорошая, много раз езженная. Прокатиться с ветерком для остроты ощущений. Почему нет?..».
Он мельком взглядывал в зеркало заднего вида на своих странных пассажирок.
Вначале, когда ехали по городским улицам, его буравило изумление происшедшим. Он никак не мог осмыслить, почему он вдруг уезжает из Волстоля, куда прибыл только вчера по служебным и личным делам и не закончил ни тех, ни других. Почему едет ночью назад в Сабринск и везёт двух незнакомых, явно, несовершеннолетних девиц? Почему гонит машину на опасной скорости?
Вначале. А потом эти мысли уплыли куда-то. Он вдруг уверился, что ему самому и надо быть как раз позарез в Сабринске («…зачем надо?.. затем, что надо!»). Что он сам решил туда ехать и как можно быстрей. А пассажирки… так, случайные попутчицы. Что здесь особенного? Никакой крамолы. Он – солидный человек.
Всё нормально.
Голова только чуть-чуть побаливает. Голова, вообще, очень редко доставляла ему беспокойства. А сегодня – побаливает. Может – к смене погоды?
Две девчонки сзади. Загадочные какие-то. Но – спокойные, вежливые. Уставшие. Очень уставшие. Что-то, всё-таки, в них… Близняшки. До чего похожи! Даже в темноте. Никак не рассмотреть в темноте их глаз…
Синички на заднем сиденьи шепотом переговаривались.
– Ночью приехать, это хорошо, конечно, – рассуждала Эля, – Но и плохо. Там, наверное, какие-нибудь охранники или мелкие пешки. Бандюгские боссы дрыхнут дома.
– Фигня. Попросим охранника вызвать боссов по телефону. Мол, неотложное дело. Привезли новый товар, и есть проблемы, которые без них не решить. Мы с тобой – разве не товар? Разве мы – не проблемы?
– Думаешь клюнут?
– Пригласим вежливо, но настойчиво. По ходу придумаем что-нибудь.
– Узнать, где они прячут девчонок. Выпустить.
– Само собой.
– Ну всё, давай вздремнём хоть немного. Я ужасно устала.
– Попробуем, – вздохнула Юля, – Получится ли? Все нервы на взводе.