Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 6. Часть 8. Под другими знаменами. Часть 9. На кругосветной орбите
Шрифт:
Со свойственным корейцам упорством Ким Ен Ман вовсю напирал на меня, подавай, мол, Янаева. Пришлось втолковывать другу, что в СССР разворачиваются драматические события и сейчас лидерам путча не до интервью южнокорейской газете. Да и каналов связи с ГКЧП у меня нет и в помине. Чтобы смягчить отчаяние Кима, я обещал организовать ему беседы с рядом знакомых политиков и ученых.
После изнурительных переговоров с корейским журналистом я вышел на улицу, но немедленно был остановлен вооруженным патрулем. Офицер проверил документы, а затем заявил, что пропустить меня никуда не может, предложил вернуться туда, откуда пришел. Объяснить причины своего приказа отказался. Пришлось коротать остаток дня в офисе «Дэу» в компании Ким Ен Мана. Он возобновил приставания по поводу интервью с Янаевым и не прекращал их до вечера.
В конце концов я домой вырвался. На следующий день Ким Ен Ман проинтервьюировал с моей помощью несколько человек из МИДа и демократического лагеря.
Ситуация в стране все время менялась. То казалось, что путчисты на коне, то вдруг теплился луч надежды, что оппозиция во главе с Ельциным расправляет плечи. Свободно вздохнули только утром 22 августа, когда Горбачев вернулся в столицу, а заговорщиков арестовали. Вот так на наших глазах делалась история, но мы выступали лишь в роли статистов. Насколько я помню, никто из Дипакадемии не принял активного участия в драматических августовских событиях. Историю (с обеих сторон) творило меньшинство.
Ким Ен Ман затребовал теперь интервью с Горбачевым и Ельциным. Я вновь представил ему знакомых из политического и научного миров. Редакции между тем надоело ждать больших результатов от пребывания Кима в Москве. Ему было велено возвращаться восвояси. Перед отъездом журналист оставил мне официальное прошение об организации интервью с высшими руководителями СССР.
Кое-что о тех тревожных днях зафиксировано в моем дневнике. Еще до поездки в Южную Корею я писал:
Встал на учет в Бауманском райкоме КПСС. С мая был «вне-учетный». Накануне звонили из райкома, грозили исключением из партии. Решил «не бунтовать», хотя с завтрашнего дня Ельцин распорядился убрать из учреждений и предприятий все парткомы. Так что в любом случае надо будет становиться на учет по месту жительства. Да и этого, видимо, делать не придется, ибо партия стремительно движется к расколу на совершенно самостоятельные и антагонистические организации.
Сейчас заседают демократы внутри КПСС во главе с вице-президентом России А. Руцким. Если они оформятся, встанет вопрос о выборе между ними и сторонниками Полозкова. Вот и спрашивается: у кого я встал на учет, у полозковцев? Им и взносы платить? Все настолько запуталось, что ответа не знает никто. Прежние структуры будут долго и мучительно умирать. Мы же останемся в стороне, а потому вчерашняя постановка на учет не вредна. Выйти сам всегда успею.
Райком, кстати, выглядит теперь как заброшенный двор. В холле не только нет милиции, но и вообще никого. Мебель вверх ногами, и непонятно, в какой кабинет обращаться. Коммунизм успешно умирает. Даже трудно поверить, что это наяву, что весь этот коммунистический маразм наконец покинет нашу грешную землю.
А теперь записи, сделанные после возвращения из Южной Кореи:
В ночь с 16-го на 17-е мы вернулись из Ю. Кореи. Встретил В. Харичев. Приехали домой. По дороге он рассказывал о всяких неприятных вещах: преступность, исключение А.Н. Яковлева и других либералов из КПСС и т. д.
В квартире разбирали вещи, взахлеб рассказывали Нине Антоновне о Корее, 18-го ездили на дачу. А утром 19-го граждан СССР огорошили: Янаев объявил, что М.С. Горбачев болен и он, Янаев, берет на себя президентские функции. Вместе с ним (Комитет по чрезвычайному положению) – Крючков, Язов, Павлов и прочая публика.
Охватило оцепенение. Звонил доктор Бэнг из Алма-Аты. С тревогой спрашивал, что произошло. Боялся даже высказывать свое мнение. А тут назло звонки от других лиц из Кореи. Накануне были тяжелые сны, тревога, размышления об умирающих структурах типа КПСС и т. п. Предчувствие.
Повез Натульку на работу. Вроде все вокруг спокойно. Заехал в ДА, взял письмо для санатория (В. Харичев предложил две путевки в «Рижский залив»). В Академии тоже все притихли. Ельцин, Собчак немедленно выступили против. Были митинги, демонстрации. Вокруг ВС России – баррикады. 10 танков перешли на сторону Ельцина.
Вечером состоялась пресс-конференция путчистов. Выглядели жалко и уже оправдывались. Янаев расхваливал Горбачева.
А сегодня контрнаступление усиливается. Ельцин назвал путчистов совершившими государственную измену, издал указ – все, кто исполняет их указы, будут преследоваться как сообщники.
Заработало радио «Эхо Москвы», говорящее правду. Усиливается брожение среди военных. Осудили переворот Примаков и Бакатин. Не можем оторваться от радио. Кроме того, я пишу дневник о поездке в Корею, готовим с Натулей статьи о Корее. В Корее мы написали две статьи (вышли) и три – отзывы о Корее (должны выйти).
Тревожные были сутки, очень тревожные. Настроение менялось постоянно. То шли сообщения по «Эхо Москвы», что ельцинская рать набирает силы. То, наоборот, зловещие новости о том, что вот-вот начнется штурм Белого дома, что войска, нацеленные на это, весьма злы, готовы применять оружие. Сообщалось, что число защитников штаб-квартиры российских властей невелико, что союзные республики не поддерживают Россию, что танки, защищавшие подступы к Белому дому, ушли, что Янаев отдал распоряжение об аресте Ельцина. Был момент, когда казалось, что оплот демократии неминуемо и в ближайшие минуты падет.
В 21:00 была омерзительная по своей лживости, злобности и карикатурности программа «Время». Новые власти демонстрировали эффективную борьбу с преступностью и расточали угрозы в адрес Ельцина и населения. Было объявлено о введении с 20 августа комендантского часа (с 23:00). Ожидался (это уже вне сообщений по программе «Время») штурм Белого дома.
Ничего этого не произошло. «Эхо Москвы», несмотря на вчерашний запрет, вещает. Ночью погибло несколько человек, но жертвы, судя по всему, случайные. Штурма не было. Крючков и Янаев в беседах с помощником Ельцина по телефону открещивались от каких-либо зловещих планов. Запад активно выступил против путчистов. Павлов по состоянию здоровья ушел в отставку. Слухи об уходе Язова и даже Крючкова. Начались забастовки шахтеров, многие районы отказываются выполнять указы ГКЧП. Отказался Назарбаев, хотя действует сверхосторожно. Передали, что даже генерал Макашов вроде бы выступил в поддержку Ельцина.
Сегодня должен приехать Альгис из Литвы, и мы направимся в «Дэу». Хотели взять путевки Натульке и Нине Антоновне в «Рижский залив», но там опасно. Не стоит рисковать. Посмотрим, чем все это обернется. Хотя и жалко, будучи в отпуске, сидеть дома. Успокаивает лишь сильный дождь за окном. Все равно некуда выходить. А со статьей вдохновения нет. Кому она сейчас нужна?
Все кончено. Переворот подавлен. Горбачев вернулся в Москву, заговорщики арестованы. Москва, страна, весь мир ликуют. Митинги, шествия, панихида по погибшим. Люди во главе с Б.Н. Ельциным боролись и победили.