Мир культуры. Основы культурологии
Шрифт:
представления. Чтобы известить власти на местах, консул
Слоновая кость.
рассылал в разные провинции Византии
диптихи
506 год
(живописные или рельефные, резные произведения,
состоящие из двух частей): на одной стороне изображали его самого (или вырезали
его имя), на другой — сцены игр в его честь [177, с. 26, 27].
Стиль жизни императорского дома был еще более помпезным. Для императора
полагались
утварью были обтянуты пурпурными тканями или покрыты удивительными по
красоте и многообразию содержания мозаиками. В 30-х годах IX века создали
множество диковинных механических изделий для дворцовой “Золотой палаты”, где
обычно принимали послов. В сочинении Константина VII Багрянородного (905—
959) “О церемониях византийского двора” (название подлинника — “Изъяснение
императорского церемониала”) говорится: “Когда логофет (чиновник по
иностранным делам.— А. Б. ) заканчивал свои обычные вопросы, то львы начинали
рычать, птицы (на седалище трона и на деревьях) начинают петь, и звери,
322
находящиеся на троне, поднимаются на своих подножиях... В это время иноземными
послами вносятся дары, и вслед за тем начинают играть органы, львы
успокаиваются, птицы перестают петь и звери садятся на свои места” [327, с. 57].
Все эти механические чудеса, созданные для приемного зала Большого дворца
выдающимся энциклопедистом, ученым и не менее выдающимся механиком Львом
Математиком в IX веке, приводились в движение водой и были рассчитаны на то,
чтобы любым способом продемонстрировать необычность, исключительность
Византии, ее столицы и правителя. Во вступлении к своей книге Константин VII
утверждает, что императорская власть, если она “выступает в убранстве “должного
ритма и порядка”, ...отображает гармоническое движение созданного богом
космоса” [121, т. 2, с. 352].
В Византии говорили: “В Константинополе Бог имеет Софию, император —
дворец, а народ — ипподром” [45, с. 96]. Сердцем Константинополя был Большой
императорский дворец. Он представлял собой целый комплекс зданий и ансамблей,
постройка которых началась еще при Константине I. Парадные покои, как было
принято еще у римских императоров, размещались во втором этаже и были
окружены открытыми террасами с фонтанами, строения разделялись садами, в
которых стояли изящные павильоны и другие постройки. Дворики украшались
колоннадами, а между дворцами сооружались крытые переходы, иногда
двухъярусные. Русский путешественник Стефан Новгородский в XIV веке писал о
константинопольском дворцовом комплексе: “Тут же есть двор нарицается: палата
правоверного царя Константина; а стены его велики, выше городских стен, великому
граду подобны под гипподромием стоят, при море” [309, с. 54]. Он застал дворец,
достроенный многими императорами более позднего времени, повелевшими
украсить залы мозаиками, в искусстве создания которых особенно преуспели
византийские мастера.
К дворцовому комплексу примыкал храм святой Софии, построенный в VI
веке малоазийскими архитекторами Анфимием и Исидором. Прокопий Кесарийский
писал, что храм “царил над всем городом, как корабль над волнами моря” [67, т. 2, с.
37]. По тем временам это была грандиозная во всех отношениях постройка. Суровый
и несколько громоздкий снаружи, внутри храм поражал воображение. Огромный
прямоугольник был перекрыт куполом диаметром 31,5 метра. “С востока и запада
арки, поддерживающие купол, переходили в два полукупола, а те, в свою очередь,—
в три малых полукупола (конхи). Пространство последовательно нарастало от малых
куполов к большим полукуполам, а от них к необъятному главному куполу” [45, с.
89]. Изнутри казалось, что центральный купол висит в воздухе, поскольку он
опирался на круглый барабан, прорезанный сорока окнами. Вся эта конструкция
создавала в храме потоки света, заливавшего все пространство, украшенное
цветными колоннами из красного порфира, гранита, зеленого и желтого мрамора.
Мозаики стен, пола, многоцветие икон, большей частью сложенных из разноцветной
смальты,— все это было столь же величественно, сколь и богато. От архитекторов
требовалось выразить в архитектурных формах “непостижимость и неизреченность”
христианского восприятия вселенной, воплотить идею централизации и могущества
323
империи.
Постройки Константинополя, как и многое другое, например, купольное
строительство, несли в себе не только следы восточных-традиций, но и западные,
римские обычаи, которые продолжали связывать Константинополь с Римом,
утверждая и величие Рима, и превосходство над ним. Это же касается и третьей
части дворцового комплекса — ипподрома, игравшего в жизни византийцев особую