Монтайю, окситанская деревня (1294-1324)
Шрифт:
В самой Монтайю, в Айонском крае мужская общественная жизнь, несомненно, носит более латентный характер, меньше бросается в глаза, чем в Кие или Лорда. Великий раскол, свирепствующий в нашей наполовину еретической деревне, страх перед доносительством, некоторое обесценивание церковных институтов — не объясняют ли они частичное отступление мужчин с общественных мест? [543] Следует также добавить, что в Монтайю, на родине странствующих пастухов, истинно мужские встречи зачастую имеют место... далеко от деревни: на пиренейских перевалах, в пастушеских хижинах, на стрижке или на перегонах и, конечно же, на городских шерстяных и овечьих рынках, — чаще, чем под общественным вязом перед церковью [544] . Однако, это не лишает общины маленького Айонского края мужчин. В Праде и Монтайю официальные послания епископа относительно приходской ереси читались в присутствии нотариуса и группы мужчин и именитых лиц, среди которых известные нам Бене, Клерги, Аржелье и др. Эта группа образует, вероятно, «наиболее разумную часть» — в данном случае мужскую — жителей деревни. Стало быть, здесь тоже есть независимая от официальных консульских институтов общность влиятельных мужчин, которые образуют политический скелет местного общества. Добавлю, что привилегированная принадлежность последних к коммуне подчеркивается ономастически: на подходе к Монтайю, в Айонском Праде, по меньшей мере семеро мужчин, носят топонимическое имя «Прад» (Прад Тавернье, Прад Бюскай и т. д.), что подчеркивает важнейшие связи и квазиплеменную сущность, которые соединяют местное название и местный дух с мужской частью населения [545] .
543
См. об ожесточенных стычках в мужском кругу, в ходе которых кюре Клерг нападает на мужчин семейства Мор. См. также о позднейшей подготовке опять же в мужском кругу Моров вендетты против кюре (гл. II).
544
III, 148-151, 378: диалоги мужчин при случайных встречах по пути на рынок или ярмарку. См. также гл. IV—VII, биографию П. Мори и др. пастухов. Можно также задаться вопросом: что, если некоторые характерные черты Монтайю (развитые формы женской социальности: отсутствие до 1320 г. консульских институций; неразвитость мужской и официальной общественной жизни в публичных местах; сила традиционного сеньориального института байлей) не образуют вполне последовательную структуру?
И сравнить их с более современными деревенскими структурами, в которых есть консулат, мужская общественная жизнь в публичных местах и т. д.?
545
II, 237-239, 255-256 (sanior pars мужчин); II, 239, 256; III, 504 (топонимические имена в Праде); см. также I, 339, note 153; II, 366 (то же самое в деревне Аску). Жители Сабартеса используют слова valeur, ualeurcux (valens) для передачи принадлежности персоны к элитарной группе деревни, края.
Вслед за формами общественной жизни мужчин и женщин остается коснуться форм общественной жизни молодежи на исходе детства и отрочества. Мы уже отмечали, что в Монтайю структуры общественной жизни оказываются в меньшей степени поглощены фрагментацией [системы] domus, внутри которой каждая фратрия находится «под колпаком», под контролем старшего поколения, в лице вдовца, вдовы или пары отца и матери; а стало быть, в деревне желтых крестов нет «молодежного аббата». Кроме того, разумеется, среди неграмотных и не милитаризованных юношей монтайонского XIV века не было тех «обособлений», которые создадут в среде крестьянской молодежи наших последних веков общинная школа и призывные комиссии. Несмотря на такой пробел, некоторая доза проявления молодежной и даже детской общественной жизни, кажется, все-таки присутствует, хотя и достаточно сдержанно, в наших текстах по крестьянской верхней Арьежи [546] . В Ла-Бастид-де-Серу, в Жюнаке дети пасут быков и свиней; играют между собой, поедая репу и брюкву; режут репу ломтиками, потом один из участников игры поднимает ее характерным жестом священника с облаткой (возношение репы-облатки позднее встретится в пиренейском колдовстве XVI века). В другой раз молодые подсобники на уборке проса пускаются на всякого рода шутки (озорство) в амбаре, который служит им спальней. Хозяин набил их туда вповалку. Веселенький вечерок быстро минует ту стадию, которая в наше время была бы простым боем подушками. Один из юных работников, Пьер Асес, совершает в этом импровизированном дортуаре глумливое возношение репы-облатки. Вместо дароносицы он использует стеклянную чашу. Для других пареньков это уже слишком. Они вдруг пугаются. Хозяин в ближайшие дни спровадит этого юного батрака с репутацией опасного озорника и болтуна. Донос, на который одного из свидетелей вынудят под угрозой ножа, позволит отправить шутника в трибунал Жака Фурнье (III, 455—456).
546
С этой точки зрения общественная жизнь (спортивная и др.) молодых людей проявляется в бретонской деревне, описанной у Ноэля дю Фая (см. библиографию), в более развитых формах. Также и в деревне Н. Ретифа (см. библиографию) молодежное сознание кажется выраженным с большей силой, чем в Монтайю. Без сомнения, большое количество наших молодых людей слишком рано отправляют для занятия отгонным овцеводством... Разница брачных возрастов (девушки, выдаваемые замуж в подростковом возрасте; молодые люди, вступающие в законный брак в возрасте далеко за двадцать пять лет и старше) могла повредить образованию выраженных молодежных объединений, в которых две половины, мужская и женская, находились бы grosso modo в равновесии. В общем, деление на женщин и мужчин в Монтайю является если не более важным, то, по крайней мере, более ощутимым, чем деление на молодых и немолодых.
Игры, смех и шутки подростков, как видим, не чужды ни серьезному, ни культурному контексту. Служат ли они в арьежских и одских землях также и опознанию возрастной категории и некоторой специфической деятельности игрового порядка, практикуемой в группе молодежи? Вполне вероятно. Ода Форе, вышедшая замуж в Мюрвьель (Арьеж), но уроженка Лафажа (Од), после свадьбы, в возрасте семнадцати-восемнадцати лет, никогда не подходила к причастию (II, 82—83). Почему уклоняешься? — ворчливо спрашивает муж. Потоку что в Лафаже, откуда я родом, — отвечает она, — у юношей и девушек не принято причащаться тела Христова. Стало быть, в тех местах существовала молодежная возрастная группа, распадающаяся на две подгруппы (мужскую и женскую). Из группы этой выходили (в восемнадцать-девятнадцать лет?) лишь после «первого причастия», воспринимаемого как ритуал перехода во взрослость (зачастую это совпадало с замужеством) [547] . Даже в тех местах, где упомянутого ритуала в такой форме не существовало, молодежная группа и две ее подгруппы (мальчики—девочки), вероятно, считались особыми образованиями. И это задолго до возникновения мысли формализовать их, как это будет позднее в Провансе, утверждением молодежного аббата. Те, кому меньше 20 — 25-ти лет, любят петь (я имею в виду застольную песню, которая сопутствует флирту, когда Пьер Мори, едва повзрослев, «выводит девушку» в акс-ле-термскую таверну). Впрочем, эта возрастная группа специализируется на играх и танцах, которых не чураются и молодые, недавно поженившиеся пары. В день святых Петра и Павла, — рассказывает Гийеметта Клерг, родившаяся и вышедшая замуж в Монтайю, — после мессы и обеда пошла я поиграть и потанцевать с парнями и девушками из Прада. Вечером я вернулась в дом дяди в Праде, чтобы поужинать (I, 338).
547
См. также гл. XIII, текст Пьера Отье о важном значении восемнадцатилетнего возраста, понимаемого как культурная граница.
Так и мальчишки, которых соблазняет гомосексуалист Арно де Верниоль, прежде чем удовлетворить похоть, играют и танцуют (III, 42). Однако танец не является привилегией только нежного возраста. В 1296 году на свадьбе Беатрисы де Планиссоль Гийом Отье, будучи уже зрелым мужчиной, выступает в качестве «плясуна». Позднее он приобретает популярность в Монтайю благодаря своему искусству в танцах (I, 218).
Итак, в деревне, если отвлечься от вопросов профессиональной деятельности, женские формы общественной жизни специализируются на информации и внутреннем оповещении. Мужские — на политических решениях и противостоянии внешнему обществу. Молодежные, насколько они проявляются, как таковые меньше связаны с обучением, воспитанием или какой-либо деятельностью, больше — с эмоционально-развлекательной стороной, воплощенной в игре и танце. Преимущественно музыкальное (пение, танцы) обучение девочек долгое время, целые века, будет отражать это состояние умов. Для мальчиков, напротив, мало-помалу утвердится более репрессивное и более интеллектуальное образование.
Глава XVII. Таверна, месса, кланы
Абстракция, скажут мне, отделять друг от друга три формы общественной жизни (каждая, сама по себе, делима далее): мужскую, женскую и детско-подростково-юношескую... В ответ я сослался бы на суверенные права исследователя и подчеркнул бы существование густой сети общих очагов социальной жизни. Некоторые сами собой разумеются: мужчины, женщины, дети оказываются вместе, выбирая вшей или на полевых работах, на улице или в domus. Другие «общие очаги» имеют более четкую привязку: таверна, приходская месса, в особенности...
Таверну, в ее наиболее развитой форме, держит женщина или супружеская чета. Посещают ее в большинстве своем мужчины, но не чуждаются и женщины. Лубочное представление, согласно которому таверна, на манер бистро 1900—1950 годов, — это заповедная территория мужской общественной жизни, не кажется вполне адекватным для верхней Арьежи XIV века и вообще для французского Старого порядка [548] .
Кабатчик. Фрагмент средневекового эскиза шахматной фигуры.
548
См. характерную гравюру первой половины XVII в., изображающую «смешанную» таверну, возведенную по случаю гибрайской ярмарки. В общем, в таверне и тем более дома мужчина (прохожий) и женщина (хозяйка дома) по случаю встречи пьют вместе, чтобы поскорее развязать язык (III, 197).
В самой Монтайю и вообще в районах, импортирующих вино, таверна существует лишь в зародышевой форме. Фабрисса Рив, например, «держит таверну» в приходе желтых крестов (I, 325— 326). Коли так, принимает ли она любителей выпить в лавке? Возможно, но отнюдь не обязательно. Занятие этой кабатчицы состоит прежде всего в том, чтобы «завезти винца» по заказу на дом тому или иному из более-менее богатых односельчан: Клергам, Бене и т. д. Фабрисса, как мы уже отмечали, весьма слабо оснащена для работы по своей профессии...
Настоящие таверны с общим залом для любителей выпить можно найти только в городах, больших селениях и торговых центрах. Здесь крестьяне и крестьянки могут по случаю увидеться или установить контакт с мужчинами, женщинами, девушками, священниками или мирянами из иных краев. В Фуа одну знаменитую таверну держит Пьер Кайра с женой Гайардой, которой доверяется разливать вино. Прохожие, горожане, поселяне графства Фуа — по преимуществу мужчины и несколько женщин — обсуждают здесь сожжение на костре одного вальденса. Отмечаются чудесные детали: Осужденный воздел руки к небу, едва только огонь пережег веревки. Некоторые персонажи в Фуа, наподобие Беранже Эскулана, совершают обход городских таверн (I, 174). Так они собирают и передают разные слухи. Вот способ превращения кабачков в ретрансляторы устных новостей (1,169— 176). Разговоры за выпивкой или под хмельком затем разносятся посредниками вплоть до горных деревень. Отсюда в крестьянскую среду может попасть искра протеста против сожжения еретиков и десятины [549] . Впрочем, иные таверны — настоящее место встреч еретиков. Направляясь в Акс-ле-Терм через Кустосу [550] , — рассказывает Гийом Эсконье, — зашел я в таверну выпить. Кое-кто из бывших там пьянии, знал, что я верующий (из еретиков). Они меня спросили:
549
См. досье Гийома Остаца: I, 195.
550
Кустоса — в современном департаменте Од.
— Куда собрался?
— В Акс, отвечаю. Иду к одному еретику. Пусть даст утешение матери моей, помирает она.
Тут один молодой человек, случившийся там (по-моему, Пьер Монтанье), говорит мне:
— Одному тебе не найти. Я провожу.
И мы пошли в Акс вдвоем... (II, 14).
И все-таки таверна вторична. Большое событие общественной жизни, собирающее, как некая воскресная диастола {265} , от домов и пастбищ массу поселян — это месса. Даже посещаемые крестьянами, таверны — это скорее городское, чем сельское явление. Месса же повсеместна, она поется, произносится (I, 145) в каждом приходе (с единственным ограничением: некоторые, не имеющие церкви деревни посылают своих верующих в храм ближайшего селения).
{265}
Диастола — расширение полостей сердца, во время которого оно заполняется кровью.
Если ты неверующий? Катар? И тогда месса приносит свою пользу. В самом деле, она служит местом встречи, например, для сговора с целью умыкнуть кого-нибудь (III, 151). Если ты католик? И того проще: этот культурный акт представляет собой центральный момент исполнения обязанностей верующего. Все наше спасение в мессе, — заявляет все та же Гайарда Кайра, содержательница таверны в Фуа (I, 169). Что касается Монтайю, установлено, что люди, симпатизирующие катарской ереси, как в эмиграции, так и в родных краях, подобно Пьеру Мори и Беатрисе де Планиссоль, достаточно регулярно или с перерывами ходят к мессе (III, 136). Им случается отличиться при случае, не терзаясь противоречиями, католическим рвением в вере (такая «жизнь на два дома» по тем временам не имеет никакого оттенка скандальности). Беатриса ставит цветные свечки Деве Марии. Пьер Мори жертвует шерсть св. Антонию.